Рожденный летать
В этот весенний теплый день народа в музее было не много. Молодой художник Орест Смыслов обошел уже все залы и теперь стоял перед витриной с выставленным в ней скафандром. Орест любил бродить по музеям Каменного Обломовска в поисках идей для своих картин. Например, вчера он побывал в Центральном Палеонтологическом музее, где его внимание почему-то привлекли черепа древних людей. Он словно прикоснулся к прошлому. Теперь же он стоял, рассматривая пустой космический скафандр, и размышлял о том, что любой творческий человек - художник, поэт, писатель или режиссер - подобен космонавту, покоряющему неизведанные глубины космоса и знающему, что такое свободный полет. Да, каждый творческий человек рожден летать. «Когда-нибудь и этот скафандр станет для будущих поколений тем же, чем и черепа австралопитеков и неандертальцев». – подумал Смыслов.
Он посмотрел на часы. Было еще только три часа дня. В пять Оресту нужно было присутствовать на одной важной встрече, а сейчас он решил просто пойти и погулять.
Выйдя из музея, Орест направился в ближайший сквер. Было очень тепло. Свежая зеленая листва создавала полупрозрачную ажурную тень. Нежно-голубое небо, теплое солнце и полный штиль.
Молодой человек отыскал пустую лавочку в тени, уселся, опершись о ее спинку, и вытащил из кармана плеер. Он отыскал нужную ему композицию, сунул наушники в уши, закрыл глаза. Сейчас ему необходимо было все обдумать, суммировать полученные впечатления и создать общую идею для конкурсной картины.
Психоделическая музыка медленно пульсировала в наушниках. Орест расслабился. Ему пришло в голову, что это существо, которое раньше плавало, потом ползало, затем научилось ходить, изначально даже не помышляло о том, что когда-нибудь оно будет летать. Не во сне, а наяву! И не только в пределах огромного воздушного океана, но и в холодном безвоздушном пространстве ближнего космоса, глядя на далекие звезды. И, все равно, даже летая, человек будет привязан к этой Земле, давшей ему жизнь через рождение и бесконечную историческую цепочку жизней предков, чьи черепа и кости он так смело выставил на всеобщее обозрение. Человек, как Двуликий Янус. Одно лицо его повернуто к тому, что было, а второе лицо обращено к тому, что будет.
И показалось Смыслову, что это он сам лежит в скафандре, прижавшись спиной к теплой поверхности планеты и глядя в бесконечное небо, и держит череп предка, будто Гамлет, решая быть или не быть. Прошлое и будущее. И лишь сам человек, здесь и сейчас, живая связь между отжившим и тем, что еще не настало…
- Эй! Парень! – услышал вдруг Смыслов и проснулся. Музыка уже кончилась. Рядом стоял грязный и оборванный мужик лет 60-ти без определенного места жительства.
- На хлебушек не подмогнешь, а? – спросил дед.
Орест порылся в кармане. Мелочи там не было, лишь мятая сотня, данная ему в качестве сдачи кассиршей музея. Парень улыбнулся, молча, протянул бомжу купюру. Тот, обалдев от неожиданного успеха, обрадовано крякнул:
- Вот спасибо, родной, удружил. Век тебя, паренек, помнить буду.
И дед заковылял по дорожке сквера прочь, бормоча себе под нос о том, что есть еще на свете добрые люди.
