Название: Филантропка
Жанр: Социальная проза
Ограничение по возрасту: 16+
Стадия: завершено
Филантропка
«Большой общественный резонанс в сети вызвал поступок Ларисы Вебер, учредителя благотворительной организации «Мир детям». Одни считают, что ничего плохого в том, что произошло, нет, тогда как другие утверждают обратное. Напоминаем, что известная в городе филантропка…»
Лариса, так и не дослушав до конца речь корреспондента из отдела новостей, выключила телевизор, бросила пульт на изящный итальянский столик, стоявший посреди комнаты в окружении двух белоснежных кресел и небольшого диванчика, сама бухнулась на этот диванчик, утонув в его мягкой воздушности, и нервно забарабанила пальцами по деревянному подлокотнику.
- Неделя прошла, - багровея, произнесла Лариса, - а они все не успокоятся! А главное из-за чего!
- Может, тебе уехать на время? – спросила, не отрываясь от экрана своего «Айфона», Кристина, сидевшая в кресле напротив.
- И то правда, – встрепенулась Лариса. Неожиданное предложение дочери показалось, как нельзя кстати. - А куда? Может, к тебе?
- В Москву? - Кристина подняла на мать глаза, в ее взгляде Лариса уловила легкое недоумение. – И что ты там будешь делать? По музеям ходить?
- Хоть бы и по музеям, - обиделась Лариса. - А ты что, не хочешь, чтобы я у тебя жила? Так я могу и в гостинице.
- Да нет, - Кристина безразлично пожала плечами и снова уткнулась в телефон. – Хочешь, поехали в Москву. Только я бы на твоем месте махнула на море, в Тайланд, например.
- Тайланд… - мрачно повторила Лариса. И вдруг вспомнила, что как раз сегодня из Тайланда возвращается Николай. Чертов предатель! В голове не укладывалось, как он мог такое написать? Что ей чуждо сострадание и любовь к детям, нужны лишь слава и деньги.
– Я ему устрою хорошенькую жизнь, - злилась Лариса. - Не в одну замшелую конторку не возьмут работать. И как она могла в нём так ошибиться?
Она вдруг вспомнила, как совсем недавно в ожидании концерта сидела в просторном, пахнущем свежей краской и по-новогоднему украшенном актовом зале детского дома номер шестнадцать. Кругленький лысый, как ёлочный шарик, спонсор, тот, как раз у которого Лариса выбила деньги на этот ремонт, гнусавым голосом всё похвалялся, какой он замечательный управленец. Ей же ничего не оставалось, как поддакивать ему и улыбаться, а как же иначе: довольный спонсор - щедрый спонсор.
Справа от Ларисы сидел её помощник Николай, черноволосый, светлоглазый, не красавец, но вполне приятной молодой человек. Николай не так давно появился в их организации, но уже зарекомендовал себя, как человек ответственный, пробивной. Ему одному удавалось порой то, чего не могла сделать и команда людей. К примеру, мог спокойно уболтать какого-нибудь директора-скрягу раскошелиться на приличную сумму пожертвований, или запросто достать какую-нибудь нужную вещь. Лариса очень ценила его за эти качества и в глубине души сожалела, что такой деловитый человек своевременно не встретился на её жизненном пути. Но не только деловые качества Николая привлекали Ларису. В нём кипела молодая кровь. Она это видела и чувствовала. Видела, как под плотно облегающей белоснежной рубашкой играют мышцы, чувствовала запах, настоящий мужской, когда склонившись над рабочим столом, они вместе разбирали бумаги. Все это вызывало в ней новое, неизведанное чувство, она таяла и будто молодела на глазах. Лариса была не прочь закрутить с Николаем, не смущало даже, что он женат и чуть не вдвое моложе неё. Вот только он воспринимал Ларису как начальницу.
Начался концерт, и спонсор, наконец, заткнулся.
Выступали воспитанники. Пели, танцевали, показывали фокусы, старались, как могли, угодить почётным гостям. Где-то под конец программы ведущий пригласил на сцену Ларису.
Стоило ей выйти к микрофону, как зал оглушили аплодисменты. Раскрасневшаяся от волнения и от такого горячего приёма, она начала речь. Говорила долго, и всё не сводила глаз с Николая. Он же не сводил глаз с неё. Ей показалось, что она видит в его взгляде восхищение и даже нечто большее…
В тот вечер Николай подвез Ларису до дома. Они проговорили всю дорогу. Как это было приятно, вот так сидеть в его теплой машине, наблюдать, как усердно работают дворники, смахивая мокрый снег с лобового стекла и слушать бархатистый голос Николая. На прощанье он пожал ей руку, мягко, нежно. Ларисе даже показалось, что он не сразу хотел выпускать её ладонь. Потом Николай уехал.
Уставшая и счастливая, Лариса вернулась домой. Не успела, правда, переодеться, как раздался звонок. Она подошла к двери, но через глазок разглядеть гостя не удалось. В подъезде почему-то было темно, хотя ещё несколько минут назад, когда поднималась, горел свет.
– Кто там? – спросила она.
– Нина, – послышался хриплый голос сестры.
Лариса недовольно закатила глаза.
– Чего тебе?
– Открой, а то буду стучать так, что все соседи сбегутся.
Лариса нехотя повернула ключ в замке и открыла дверь. С порога на неё пахнуло перегаром и еще чем-то мерзким и неприятным. Она сморщила нос и отшатнулась – подобный запах обычно исходит от бомжей в подворотне. Шатаясь, в прихожую вошла сгорбленная в грязном пуховике и черной мужской шапке Нина.
– Привет, сестричка, – поздоровалась Нина и криво улыбнулась.
Лариса покачала головой, глядя на опустившуюся младшую сестру.
– Нина, ты зачем пришла? Сколько я тебе говорила: не ходи ко мне! Не позорь перед людьми.
– Жрать чего-то надо, вот и пришла, – ответила та. – Сережка и Димка два дня ничего не ели, - всхлипнула она.
– Вот только не надо на жалость давить! – прикрикнула на неё Лариса. – Вспомнила о том, что дети голодные, когда на бутылку понадобилось. Мать, называется!
Сколько она знала сестру, та не менялась. Приходила, плакалась, просила денег, а когда получала их, пропивала.
– Дура! – заорала Нина, и её глаза злобно заблестели. – Ничего ты не знаешь! Я люблю их!
Лариса прислонилась к стене и скрестила руки на груди.
– Любишь? – с усмешкой спросила она. - Тогда почему позволяешь голодать?
– А где мне денег взять? Чем кормить? Меня же с работы выгнали, – оправдывалась Нинка.
– Не пила бы – не выгнали!
– Вот только не надо нравоучений! - Нина состроила гримасу. - С самого детства учите-учите, пилите-пилите. Да вы с матерью достали своими нравоучениями!
– Мать не тронь! – прикрикнула Лариса. – Нечего поминать покойницу плохими словами.
Нинка притихла. Она стояла и потирала грязными пальцами нос. От этого на нем появились черные косые разводы и Нинкино лицо, худое, заплывшее от бесконечных попоек, сделалось ещё неприятнее. Лариса отвернулась. Никакой жалости к сестре она не испытывала, лишь презрение.
А когда-то ведь завидовала ей. Нинка в юности первой красавицей была, парни за ней так и увивались, а та от всех нос воротила. А в итоге связалась с женатым, ребёнка от него заделала, а он к жене вернулся. Нинке, правда, хватило тогда ума послушать их с матерью аборт сделать, а то сейчас бы вместо двух спиногрызов, было три.
– Собери чего-нибудь Сережке с Димкой, – нарушила тишину Нина.
Лариса бросила на нее презренный взгляд и нехотя пошла на кухню. Она открыла холодильник, достала кусок сыра, уже слегка засохшего по краям, несколько яиц и недопитую бутылку молока. Лариса практически не питалась дома, в основном обедала и ужинала в кафе и ресторанах, поэтому продукты покупала редко. Но кое-что из круп у нее имелось. Она подошла к шкафу и вынула оттуда несколько банок: гречка, рис, и принялась насыпать их в целлофановые пакеты.
Когда вернулась в прихожую, Нинка с закрытыми глазами сидела у стены на полу и что-то бормотала себе под нос.
– Вот. Это все, что у меня есть, - Лариса протянула ей собранные продукты.
Нинка открыла глаза и попыталась подняться на ноги. Удалось ей это лишь со второй попытки. Она взяла пакет и посмотрела затуманенным, отрешенным взглядом.
– Денег дашь?
Лариса побагровела от такой наглости, хотя и ожидала подобного. Как и всегда, все происходило по одному сценарию.
– Денег не дам. Чтобы ты их пропила?
– Дай. Не пропью. Детям молока куплю, – пробурчала она.
– Молоко у тебя в пакете. Не дам и все! Иди, Нина, устала я от тебя. Голова вон разболелась!
Лариса обхватила руками голову. Нина все еще стояла на месте, исподлобья глядя на неё.
– Не дашь?
– Нет.
– Чужим детям вагонами возишь, а родным племянникам ничего! – зашипела Нинка.
– Постыдилась бы! – Ларису так и передернуло от таких слов. – У тех детей родителей нет.
– Дай хоть сотню, – не переставала клянчить сестра. – Я отдам. Валерик заработает.
– Ага, Валерик-то заработает, – усмехнулась Лариса, когда речь зашла о сожителе сестры. – Он вообще работал когда-нибудь в своей жизни?
– Значит, не дашь? – глаза Нины вновь наполнились ненавистью.
– Я же сказала, что нет.
– Меценатка поганая! – заревела она и накинулась на Ларису с кулаками.
Нервы Ларисы были на пределе.
– А ну пошла отсюда! – крикнула она и принялась выталкивать сестру из квартиры.
Нинка вопила, упиралась, но Ларисе, которая была сильнее и шире сестры, все же удалось ее выставить. За дверью еще несколько минут слышалась брань. Потом все успокоилось. Лариса отдышалась и посмотрела в глазок. На площадке никого не было. И снова горел свет.
«Нинка, сволочь такая, наверное, выключила, когда поднималась, – подумала она. – Специально это сделала, чтобы я её в глазок не увидела. Знает, стерва, что тогда бы не открыла. И какая я меценатка? Я – филантропка. Дура неграмотная».
После, приняв таблетку «Аспирина», Лариса легла спать. Ей снилось, что она в постели с Николаем. Он прижимается к ней всем телом, ласкает её груди, целует, а она прогибается под его тяжестью и тихо постанывает. От этого тихого стона Лариса проснулась. Огляделась – она одна в своей огромной и холодной постели, за окном сизое небо – близится рассвет. Скоро вставать на работу. Лариса грустно вздохнула и вновь закрыла глаза. Как же хотелось вернуть сон!
На работу она приехала в хорошем расположении духа. Николай уже был на месте, сидел в своем кабинете за стеклянными дверьми и что-то печатал на компьютере. Заметив её, он улыбнулся и кивнул, она проделала всё то же самое в ответ.
В обед прибежала Люсенька, секретарь, прощебетала, что соседствующая с ними на этаже фирма, устраивает завтра новогодний корпоратив, спрашивает, не хотят ли они присоединиться.
Лариса вопросительно посмотрела на Николая, который усердно ковырял вилкой бифштекс. Оторвавшись от блюда, Николай ответил, что только «за». Лариса, согласно кивнула, и Люсенька совершенно счастливая убежала разносить новость по кабинетам.
После обеда Лариса позвонила в парикмахерскую и записалась на завтра на прическу. Еще она подумала, что не мешало бы купить новое платье и, оставив дела на Николая, уехала.
Она долго бродила между стеллажей с различными платьями, и всё не могла выбрать, что же купить. Хотелось чего-нибудь такого, чтобы надеть и Николай у её ног. Наконец Лариса сделала свой выбор в пользу красного платья с гипюровой вставкой по низу. Оно слегка облегало её не худую фигуру, при этом все проблемные места были удачно скрыты. Вечером, когда она мерила платье перед зеркалом, позвонила Кристина. Дочь жила и училась в Москве, и раз в неделю они с ней созванивались по «скайпу».
- Ого себе, прикид! – воскликнула Кристина, увидев Ларису в новом платье.- Куда собралась?
- На вечеринку, - похвасталась Лариса. – Новогодний корпоротив. Как тебе платье? Не полнит?
- Нет. Все нормуль.
Лариса довольно улыбнулась. Если Кристина одобрила, значит, действительно платье, что нужно.
- Отец звонил, - сообщила Кристина.
Лариса нахмурилась. Меньше всего ей хотелось слышать про бывшего неудачника мужа, который в своей жизни даже на новую машину не заработал.
- И что хотел?
- Так. Спросил, как дела.
- Подозрительно как-то, - хмыкнула Лариса.
- Мам, ты мне на карту кинь сегодня.
- Я ж тебе недавно переводила? – нахмурилась Лариса.
- Ну, мам, это ж столица! – капризно протянула Кристина. - Сама должна понимать!
Лариса понимала.
- Ладно, сколько нужно-то? – вздохнула она.
Следующий рабочий день начался, как обычно, с поиска второй обуви.
Опять туфли уборщица переставила! – злилась Лариса. – Каждый раз одно и то же, сколько ни говори. Точно премии лишу…
Она наконец нашла их в шкафу, переобулась. Работать не хотелось. Разве до того, когда вся в предвкушении сегодняшнего вечера. Чтобы чем-то занять себя, Лариса тупо раскладывала пасьянс на компьютере.
Николая на работе не было. С утра он отправился решать вопрос о поставке телевизоров в детский дом номер восемь, обещался отзвониться, как и что. Вместо звонка Ларисе от него пришло сообщение:
«Насчет плазмы договорился. Одну привезу сегодня. На корпоротив придти не смогу. Улетаем по горячей путевке с женой в Таиланд. Желаю хорошо повеселиться».
– В Тайланд… – повторила, скривившаяся в горькой гримасе, Лариса.
Чего бы она только не отдала, чтобы улететь с ним в Тайланд. Так и представила, как они держась за руки бродят по белоснежному пляжу, только он и она. Или катаются на яхте. Соленый ветер обдувает кожу, морские брызги попадают им на губы, отчего те тоже делаются солеными. Они стоят под парусом. Николай обнимает её крепкими загорелыми руками за талию, смотрит в глаза, а потом нежно целует, так, что у неё кружится голова, и небо, и яхта все переворачивается вверх тормашками.
Телефонный звонок вывел ее из грез. Лариса взяла трубку и услышала, то, что окончательно испортило всё настроение. Позвонили из полиции, сообщили, что Нинка убила сожителя.
Спустя пятнадцать минут Лариса мчалась на всех парах на встречу со следователем. Всё это время она проклинала сестрицу за то, что та портит ей жизнь. Она даже жалела, что не сама Нинка погибла, а её сожитель. Хоть и понимала, что проблем от этого бы не убавилось. И главная была связана с племянниками. Лариса понимала, что теперь ей предстояло решать, что с ними делать: взять к себе или позволить, чтобы их отправили в детский дом. Она представила, что было бы, если бы взяла племянников под опеку. Пришлось бы постоянно о них заботиться: кормить, водить в садик, лечить, когда заболеют. О личной жизни и вовсе не пришлось бы забыть. А у неё может только всё налаживается в этом плане. Что если Николай - это её последний шанс? Ведь она далеко не девочка, пятый десяток пошёл. А эти дети всё испортят. Лариса даже не помнила их толком, и уж тем более не знала их. Видела от силы раза два-три за всю жизнь: когда родились и когда в больнице их навещала. Близнецы тогда с воспалением легких лежали, а Нинка, как обычно, в запое была.
А если племянники такие же непутевые, как и их мать, – рассуждала Лариса. – Начнут хулиганить, чего доброго, еще квартиру подожгут!
От этих всех мыслей у нее застучало в висках, руль повело вправо, и какой-то угрюмый мужик на старой «десятке» ударил по гудку и, глядя на неё, откровенно покрутил пальцем у виска.
Лариса сидела у следователя и давала показания о том, что знала про жизнь сестры. Лицо ее пылало, было нестерпимо душно и жарко, она расстегнула норковую шубку, но и это не помогло. Жар шел изнутри.
Последний вопрос следователя прозвучал гонгом:
– У обвиняемой двое несовершеннолетних детей. Вы, как единственная родственница, желаете взять детей под опеку?
– Понимаете, – медленно начала Лариса, – я не смогу оказать им должной заботы. Я живу одна, меня практически не бывает дома, постоянно в разъездах. А дети еще такие маленькие…
– Да, я понимаю, – равнодушно произнес следователь. – Поставьте здесь подпись, что отказываетесь от опеки.
Лариса подписала документ и еще больше покраснела.
Выйдя на улицу, после душного, пропахшего пылью кабинета, она вдохнула полной грудью морозный воздух. Маленькие снежинки, кружась, падали на её холёное раскрасневшееся лицо, непокрытую голову. Она постояла так недолго и пошла к машине.
Настроение было хуже некуда. Лариса села в машину, достала из сумочки телефон и набрала сообщению Николаю. Попросила, чтобы он привез телевизор к ней домой. Николай удивился, она поняла это по его голосу, но ответил, что через полчаса будет.
Когда Лариса подъехала к дому, Николай уже был на месте. Он вышел из машины и поздоровался.
– Ну, что, заносим? – он показал на телевизор, лежащий на заднем сидении его автомобиля.
Лариса кивнула.
Николай вынул из машины большую коробку с нарисованным на ней экраном. Лариса пошла впереди, он следом. У подъезда их встретила соседка-старушка. Завидев Ларису, она поздоровалась и поинтересовалась:
– Телевизор купили, Ларочка?
– Нет, баба Маша. Это для детского дома, – сухо ответила Лариса, открывая подъездную дверь.
- Дай бог тебе здоровья, Ларочка! Благое дело делаешь!
Лариса не отреагировал на лестные слова, её волновало только одно…
Она и Николай вошли в квартиру, он поставил телевизор на пол, придвинул поближе к стене в прихожей и уже собрался уходить, но Лариса попросила его задержаться, ненадолго.
- Что-то случилось? – спросил озадаченный Николай.
- Да. Моя сестра убила человека. Я только что от следователя.
- О, я могу чем-то помочь?
- Посиди со мной, - с ноткой мольбы в голосе произнесла Лариса.
Николай разулся, прошел в комнату, сел на диван. Лариса принесла из кухни коньяк, порезанный дольками лимон и две рюмки, наполнила каждую. Одну предложила Николаю, но тот отказался, ссылаясь, что за рулем. Лариса выпила одним махом коньяк, закусила лимоном, поморщилась. Они опять говорили с Николаем, он сочувствовал, а она всё больше убеждалась, что именно такой ей и нужен мужчина: умный, деловой, а главное заботливый и сочувствующий.
Николай через какое-то время посмотрел на часы и сказал, что ему пора. Он поднялся и направился уходить. Лариса нехотя пошла его провожать. Она стояла и смотрела, как он застегивает куртку и чувствовала такую щемящую тоску, что не выдержала – бросилась к нему, обвила руками шею и попыталась поцеловать. Но Николай не позволил.
- Что с тобой? Сдурела? – он грубо отпихнул ее от себя, и громко хлопнув дверью, ушёл.
Лариса расплакалась.
Через два дня на рабочем сайте появилось сообщение от некой Дианы. Она писала, что возмущена поступком Ларисы и не понимает, как руководитель благотворительной организации способна на такое? «Это ж какое надо иметь сердце, - писала мадам Диана, - чтобы собственноручно передать племянников в детский дом? Разве Лариса Вебер не посещала детские дома, не видела несчастных сирот?..»
Далее шли с десяток комментарий, в которых разные люди поддакивали этой Диане.
Прочитав всё это, Лариса пришла в бешенство. Она сразу поняла, что это козни конкурентов. За последние полгода, её благотворительная организация обработала многие крупные фирмы, тем самым отобрав у других хлеб. И кто-то сильно разозлился.
Нужно было срочно что-то предпринимать, иначе Лариса она лишиться всего бизнеса.
Лариса наняла так называемых сторонников, которые принялись строчить комментарии в её поддержку, не это лишь добавило интереса, и новость просочилась на телевиденье.
Лариса была вне себя, но всё это меркло по сравнению с предательством Николая. После его мерзкого обвинения в сети, Лариса не раз пыталась дозвониться до него и спросить, за что он так с ней поступил, но его телефон не отвечал.
И вот теперь настал момент истины. Лариса взяла телефон и набрала домашний номер Николая. Долгое время к телефону не подходили, а потом Николай ответил:
- Алло.
Лариса почувствовала, как сразу запылали щеки, а голос внезапно охрип.
- Николай, почему? – спросила она, задыхаясь от волнения, гнева, обиды и еще чего-то, что пыталась заглушить.
Он молчал. Она слышала лишь его порывистое дыхание. Лариса вновь повторила вопрос, но трубку перехватила жена Николая и тонким визглявым голосом прокричала, чтобы Лариса больше им не звонила.
Лариса усмехнулась: везёт же ей на слабаков и трусов! Даже все желание наказывать Николая улетучилось. Этот человек заслуживал лишь презрения.
Через два дня она сидела в гостиной и ждала свежего выпуска новостей. В прихожей её ждал чемодан, а в маленькой сумке, что лежала на коленях - билет на самолет и путевка в Тайланд. Наконец новости начались, и Лариса жадно прильнула к экрану.
- Последние новости о произошедшем скандале вокруг известной филантропке Ларисы Вебер. Буквально на днях адвокат Ларисы Вебер сообщил, что все произошедшее ранее – недоразумение. Лариса не собиралась отказываться от племянников и что в ближайшее время дети соединяться с любимой тетушкой. А теперь новости культуры.
Отредактировано octopussy (19.05.2017 13:13:57)
