Артём подцепил вилкой прожаренную котлету и, увернувшись от лопатки, которой кухарка переворачивала их в сковороде, отскочил от плиты. Он быстренько обогнул кухонный стол, отгородившись им от деланно рассерженной женщины. И, уже находясь на безопасном расстоянии от домохозяйки тёти Кати, с победным видом добавил свой улов к ранее стыренным трём долькам варёной картошки. Уложив добычу на тарелку, которую держал в левой руке, Артём, скорчив забавную рожицу и, подмигнув домработнице, весело пропел:
— Акела промахнулся, Акела промахнулся! А я ушёл на север и скушаю котлетку!
Тётя Катя, поняв, что ей не поймать вёрткого парня, резко сменила тактику. И теперь лопатка из карающей десницы правосудия разом превратилась в обвиняющий жезл. Ткнув ею в сторону Артёма, женщина, приняв гордую осанку, возвестила обличающим тоном:
— Ты жалкий воришка и чревоугодник! И гореть твоим щекам от стыда из-за того, что не смог дождаться отца и сестру! — и она многообещающе фыркнула.
Обречённо вздохнув, Артём поставил на стол тарелку с едой, добытую с риском быть отшлёпанным лопаткой. Он поднял опечаленный взгляд на тётю Катю и смиренно сложил ладони у груди в молитвенном жесте:
— Прости меня, кормилица наша! Признаюсь – грешен…. Но я не ради чревоугодия тырил снедь, приготовленную твоими золотыми руками, а лишь для утоления голода, вызванного моим ростом… — с голосом, полным покаяния и подражая церковным служкам, прогнусавил Артём в своё оправдание, не забыв подпустить нотки лести в нужном месте. А потом с заискивающим взглядом добавил по-детски тоненьким голосом. — Ну очень, очень кушать хочется!
Тётя Катя упёрла кулаки в бока, не выпуская лопатку из правой руки, и, сведя грозно брови, хмыкнула:
— Хех, — и ехидно передразнила Артёма. — "Растущий организм!" —  а потом уже с наигранным возмущением добавила: — Дурню двадцать два года, а у него всё ещё растущий организм! — далее до Артёма долетели слова, обильно сдобренные нотками упрёка. — Там отец с Иришкой мотаются по холоду, а этот здоровый лоб не может часок потерпеть, чтобы разделить с ними праздничный ужин! Эх ты, а ещё мужик двадцати двух лет отроду! 
— Тёть Кать, ну ты не справедлива! — воззвал к ней Артём, нисколько не обидевшись на "дурня". — Во-первых, не по холодным улицам, а в тёплых магазинах. Во-вторых, я же не виноват, что папа пообещал сестре, что она сама выберет себе подарок? Думаю, уже после второго бутика он пожалеет о своём обещании! — весело улыбнувшись, предрёк Артём. — В-третьих, зная Иришку точно скажу, этот "часок" растянется минимум на три, а то и четыре. И последнее. Тёть Кать, мужчины растут до двадцати семи лет. И не забудьте про наши котлеты, — под конец напомнил он ей, указывая на плиту.
Женщина ойкнула и, подлетев к плите, принялась быстро переворачивать котлеты, чтобы они не подгорели.
— Ладно, растущий организм, лопай и возьми в холодильнике оливье, — смилостивилась тётя Катя. — Это тебе за спасённые котлеты.
Артём издал удовлетворённо–восторженный звук на грузинский лад и с тем же акцентом:
— Вай, вот спасибо! — поблагодарил он её, тут же заверив. — Я немножко, чтобы только червячка заморить.
Тётя Катя ответила с улыбкой: 
— Кушай, кушай, раз червячок заворочался. Приятного аппетита!
А Артём уже накладывал оливье на другую тарелку, решая для себя вопрос: не покажутся ли тёте Кате сверхнаглостью четыре ложки салата? И решил, что всё же три будут в самый раз. Прихватив пару кусков чёрного хлеба, он, наконец, присел на стул, пристроившись за кухонным столом. Нарезав ножом котлетку на четыре части, Артём воткнул в один из кусков вилку. С вожделением глядя на свою добычу, он уже собрался отправить её в рот, предвкушая вкус поджаренного молотого мяса, как вдруг ожил домофон. Аппарат стал выдавать трели с секундным интервалом, тем самым извещая, что у ворот визитёр.
Артём, удивлённо посмотрев на тётю Катю, спросил:
— А мы разве ждём гостей? 
Екатерина Семёновна ответила ему, недоумённо пожав плечами:   
— Твой отец не предупреждал, что ещё кто-то будет к ужину.   
— Тогда это странно, — с озадаченным видом прокомментировал ответ домработницы Артём. И, вздохнув, пристроил вилку обратно на тарелку с таким трудом уворованной едой, которую вожделел, но так и не успел вкусить. А затем, предупреждая движение домработницы к домофону, сказал ей:
— Я сам посмотрю, кого там к нам черти принесли.
По пути к аппарату, висевшему на стене, Артём быстро перебрал возможных визитёров, пришедших на ум. Отец с Ириной сразу отпали – у них были ключи. И не друзья Артёма, те бы предварительно позвонили, прежде чем ехать в дачный посёлок. А приятели сестры давно усвоили их семейное правило: Новый год и дни рождения, по желанию отца, всегда празднуют дома в кругу родных. На следующий день – пожалуйста, хоть на Камчатку, но не в дату праздника. Своих коллег по работе и клиентов отец никогда не приглашал к ним на дачу. Остался лишь последний вариант – посредством домофона опознать непрошенного гостя. 
После того как Артём, подойдя к висящему на стене аппарату, снял переговорную трубку и нажал кнопку, небольшой экран, вспыхнув, продемонстрировал неизвестного. 
Гость оказался мужчиной. Высокого роста, наверное, как и Артём, где-то под сто девяносто сантиметров, и широкоплечий. Одет в тёмное пальто, похоже, кашемировое, классического покроя, на шее небрежно накручен шарф. Голову же венчала меховая шапка. Приятное кареглазое лицо с аккуратной, коротко подстриженной широкой бородой и усами цвета каштана. На вид ему было где-то тридцать пять лет. И ещё Артёму показалось его лицо чем-то неуловимо знакомым.
За спиной мужчины виднелась машина, которую Артём опознал как городское такси, сразу сделав вывод, что гость приехал из Москвы. Только вот не понятно, как он проехал через охрану? Посёлок охранялся, и на приход гостей оставляли заявку. Или, в крайнем случае, с КПП звонил охранник и спрашивал о неожиданном визитёре. Ладно, если бы он пришёл пешком, то как-то ещё мог бы проникнуть через забор, которым был обнесён весь посёлок. А вот на машине въехать на территорию дачного комплекса можно было только по одной дороге. И на ней стоял пост с мощным шлагбаумом, и три охранника. Незнакомцев не пропускали, номера машин записывали при въезде–выезде, а выглядевшей подозрительно транспорт могли и досмотреть. 
Нежданный гость, да ещё без заявки, проехал на такси мимо поста? Артём был заинтригован.
— Вы к кому? — задал он незнакомцу вопрос через переговорное устройство.
Мужчина в ответ тоже задал вопрос:
— Это же дача Федосеевых?
Хотя домофон немного искажал голоса, Артём всё равно определил, что у незнакомца довольно сочный баритон.
— Да, —  подтвердил Артём и уточнил. —  А вы можете сказать конкретней, к кому приехали с визитом? И как вас пропустила охрана?
— Как меня пропустила охрана? — переспросил визитёр и тут же пояснил. — Наверное потому, что в их журнале я был отмечен как ожидаемый гость. Думаю, это мой брат побеспокоился предупредить охрану о моём приезде.
— Так у вас в посёлке живёт брат?
Незнакомец просто кивнул головой, подтверждая догадку Артёма.
— Ну если так, то зачем вам наша семья? Идите к своему брату.
Мужчина снисходительно вздохнул. Так обычно реагируют, когда ожидают, что собеседнику самому пора догадаться, о чём ему толкуют, ну а тот, тем временем, никак не поймёт о чём речь.
— Вы Федосеевы, — ещё раз сказал визитёр.
Артём подтвердил.
— А тебя зовут Артём, и ты сын Александра Богдановича, — и это прозвучало скорей утверждением, нежели вопросом.
Артём уже и сам стал догадываться, к какой мысли подводит его незнакомец. И, честно сказать, это вызвало у него раздражение.
Сколько он себя помнил, отец о своих родственниках рассказывал следующее. Родители его были геологами и без вести пропали в одной из экспедиций, где-то в районе реки Нижняя Тунгуска. По рассказам отца, спасатели не смогли найти даже место последнего лагеря их группы. Александра Богдановича, отца Артёма, к себе забрал дед по отцовской линии Силантий Ефимыч. Дед Артёма служил лесником в одном из заказников Амурской области и, по словам отца, был прекрасным охотником и следопытом. И Александра Богдановича вырастили дед и бабушка Анна Николаевна.
О родственниках своей мамы поведал следующие – её родители из детдомовских и погибли в автокатастрофе. Больше ни о каких родственниках Артём никогда не слышал. А тут вдруг, из ниоткуда и без прошлого, возникает незнакомый мужчина и сразу претендует на роль брата отца. А то что "брат", Артём сделал вывод из его слов. Потому что он сказал – "это мой брат побеспокоился предупредить охрану о моём визите".
Хорошо, что Артём, переполненный возникшими чувствами, отпустил активатор голоса, ибо тётя Катя выдала жёсткий комментарий к той мысли, к коей подводил нежданный визитёр.
— Вот аферюга! — женщина возмущённо озвучила свой вердикт пришельцу. Домохозяйка слышала весь разговор Артёма и гостя, и при этом, будучи в курсе о наличие родичей в семье Федосеевых, считала вполне правомерным такое определение по отношению к незнакомцу. — Артём, ты с ним много не разговаривай, а позвони отцу и расскажи ему о пришельце! И сделай, как скажет твой папа! — брови тёти Кати гневно сошлись у переносицы.
— Тёть Кать, да ты не волнуйся. Я сейчас выйду и расставлю все точки над "ё". Объясню новоявленному "дяде", кто он и куда пролегает его дорога.
Но тут женщина забеспокоилась:
— Ой, Артём, кто его знает, что это за прощелыга? А вдруг он не один, а таксист его пособник? А если он вооружён? Я тебя прошу, срочно звони Александру Богдановичу пусть он хотя бы подтвердит или опровергнет слова этого афериста…. Хотя какой он "брат" твоего папы, ты же сам знаешь, что у вас нет родственников….
Артём удивился. Хотя тётя Катя и пыталась скрыть свои эмоции, но он смог разглядеть её реакцию и у него сразу возникло мнение – женщина испугана, а это было большой редкостью. Вон как мнёт фартук, одетый поверх домашнего брючного костюма. Неужели появление этого незнакомца вызвала у неё страх. Тогда возникал вопрос: почему Екатерина Семёновна, не боявшаяся дать словесный отпор хамам и всегда смело шедшая сквозь толпу "гопников", перепугалась довольно таки вежливого визитёра. Пускай он лжёт, но ведёт-то себя не агрессивно? 
Но подавив своё любопытство, Артём решил потом поинтересоваться у неё: почему тётя Катя так отреагировала на визит незнакомца. Сперва нужно разобраться с этим самозванцем, который имел смелость заявиться сюда, объявив себя братом отца.
И потому он заговорил твёрдым голосом, тем самым стараясь успокоить женщину:
— Тёть Кать не волнуйся, всё будет нормально! Или ты сомневаешься в моих силах? — и улыбнулся ей. И чтобы окончательно приободрить, добавил. — Если ты это приняла близко к сердцу, давай я вызову охрану с поста для твоего успокоения?
Но ответ Екатерины Семёновны поставил его в тупик:
— Ой не надо охрану! Что людей зря гонять, поднимать лишний шум…. Кто его знает, что может случиться, а потом разговоров не оберёшься…. Лучше сделай как я прошу – позвони своему папе. Или давай я позвоню?
Артём помотал головой:
— Честно сказать, чёт я не тебя пойму…— нежелание женщины привлекать охрану посёлка, чтобы разобраться с визитёром, которого она явно испугалась, сильно удивило молодого человека. Но из уважения к ней Артём всё же решил уступить. — Ну, хорошо. Так уж и быть, позвоню папе, но сначала предупрежу визитёра, — и хмыкнул. — Может он сам смоется и тогда решится эта проблема.
Кажется, тётя Катя облегчённо вздохнула, услышав, что он последует её совету. А парень нажал на активатор и, хотя увидел незнакомца, всё равно переспросил:
— Вы ещё тут?
На что мужчина, не дав ему договорить, сделал предположение, снова удивившее Артёма:
— Артём. Думается мне, что ты там с кем-то совещаешься на предмет, а не мошенник ли я? Скорей всего с женщиной. И, наверное, пришли к выводу прежде позвонить и выяснить, являюсь ли я тем, за кого себя выдаю?
Артёма поразила прозорливость незнакомца. Ну, насчёт звонка легко можно догадаться, но как он смог определить, что Артём советуется именно с женщиной?!
— А почему вы решили, что с женщиной?
Визитёр хмыкнул:
— Будь бы твоим собеседником мужчина, то вы бы давно разбирались со мной с глазу на глаз, а не через домофон. Но это не столь важно. Давай сделаем так: раз вы там решили уточнить, то звони своему отцу и выясни, прав я или нет.
Екатерина Семёновна, услышав слова незнакомца фыркнула, недовольно пробурчав на догадку визитёра: "Тоже мне, умник тут выискался!".
Артём же чертыхнулся, но не вслух, и скосил на неё глаза: и женщина, и гость оказались едины во мнении, почему он сам об этом не подумал. А тётя Катя, заметив это, помахала рукой, будто говоря: «Вот видишь, а я тебе сразу это советовала».
Он вздохнул и сообщил незнакомцу:
— Вы правы, мы пришли к такому решению, и я сейчас так и сделаю, — согласился Артём. — Только одного не пойму, если он отметил вас на посту, то почему не предупредил нас?
Мужчина неопределённо взмахнул рукой:
— На этот вопрос ответить сможет только он. И ещё один момент. Пожалуйста Артём, когда будешь говорить ему, что у вас перед воротами стоит визитёр, претендующий на роль его двоюродного брата, то попрошу, назови меня… ну скажем так – Терейн Джелия. Он сразу поймёт. Хорошо?
Теперь выяснилось, гость не родной, а всего лишь двоюродный брат отца. А вот имя Терейн Джелия…. Оно по созвучию напомнило ему что-то грузинское. Или итальянское?
"Он что, нерусский что ли? А говорит вообще без акцента…", — подумал молодой человек. Вслух же сказал:
  — Как прикажете, а я пока отключусь.
Выключив домофон, Артём повернулся к Екатерине Семёновне, одновременно доставая из кармана домашних брюк спортивного покроя мобильный телефон.
— Ну, ты всё сама слышала, тёть Кать, — сообщил он домохозяйке. 
— Как он назвался? Терейн Джелия? — переспросила она.
— Терейн Джелия, — подтвердил Артём и отметил, как у Екатерины Семёновны затуманился взор, будто она что-то вспоминала или обдумывала.
— Это имя вам знакомо?
Но она, быстро вернув взгляду осмысленность, покачала головой:
— Да нет, впервые слышу…. Просто оно странное… — но это отрицание не убедило парня, а наоборот укрепило его во мнении, что тётя Катя, может, и не знает визитёра, но слышала это имя.
"Ладно…. Потом выясню", — подумал он, переключая внимание на мобильник.
Номер отца был забит на кнопке быстрого вызова, и молодой человек, нажав её, уже приготовился к разговору. Но женский голос оператора ему сразу же сообщил: "Абонент находится вне зоны действия сети". Наверное, отец отключил телефон, чтобы ему не мешали его подчинённые и клиенты. Тогда он послал вызов на мобильник сестры. Иришка, видимо, увлечённая походом по магазинам, ответила только с третьего раза.
— Артёмка это ты? Ничего не случилось? — помимо голоса сестры были слышны голоса посторонних людей, что подтверждало: отец и сестра бороздят пространство магазина. И, не давая ему ответить, тут же выдала:
— Братишка ты уж потерпи, папка дал мне ещё два часа на прогулку. Правда, здорово? Мы так редко с ним бываем в городе!
На что Артём вздохнул. Он знал, как сестрёнка любит отца и как она дорожила каждой минутой общения с ним.
Рак поджелудочной железы прогрессирует быстро и незаметно, обнаружить его на ранних стадиях крайне сложно. И когда этот страшный диагноз поставили их маме, то он прозвучал как смертельный приговор. Последняя стадия неоперабельного рака поджелудочной железы с распространёнными метастазами на печень, селезёнку и кишечник. Врачи отмерили ей максимум полгода. Но она прожила ещё почти полтора…
Артёму было тринадцать лет, когда после похорон мамы отец позвал его к себе в кабинет. Тогда папа говорил с ним как со взрослым человеком. Он сказал, что им от природы дано умение сдерживать удары судьбы, какие бы тяжёлые они ни были. Какие бы болезненные испытания, будь то физические или моральные, ни выпадут на долю мужчине, он обязан их перенести, стоя во весь рост. Ибо всегда найдётся кто-то за его спиной, кого он должен защитить. Такова сущность и предназначение их жизни.
Потом отец сказал ему следующее:
— Артём, ты мой сын и моё наследие. Я буду всегда тебя любить одинаково, запомни это. Но у нас ещё есть Иринка. То, что мама… — тут он запнулся на мгновение, видимо ему тяжело было говорить про её смерть. Но он быстро подобрал другое слово. — …ушла навсегда, для неё это стало более тяжёлым ударом, чем для нас с тобой. Она девятилетняя девочка, и мама для неё была гораздо ближе, чем мы. Поэтому мы с тобой обязаны защитить её, окружив любовью. Я как отец, а ты как брат. А для этого мне придётся уделять ей больше времени, чем тебе. Но помни, что я тебе сказал – я тебя не стану любить меньше, чем всегда.
Так и вышло. Хотя, вроде бы, визуально отец и казался ближе с сестрой, особенно для постороннего глаза, но если Артём нуждался в его помощи, то Александр Богданович всегда уделял ему своё внимание, подробно расспрашивал о возникших проблемах и находил им решение. И между Артёмом и сестрой никогда не было соревнования за звание отцовского любимчика. Потому что оба знали: Александр Богданович любит их одинаково.   
Грустные мысли, как-то невзначай нахлынувшие на него, вырвали ещё один вздох, после которого Артём извиняющимся тоном попросил сестру:
— Иринка, ты уж прости, но тут возникла одна проблемка, — так он обозначил появление визитёра, набивающегося к ним в родичи, — и мне нужно кое–что уточнить у папы. Он, видно, отключил телефон, чтобы не мешали вашей прогулке и не отвечает на мои звонки. Поэтому передай, пожалуйста, ему мобильник.
— Ну братец, если моя прогулка накроется, то с тебя будет должок, — зловещим голосом сообщила сестра.
— О’кей, — обречённым тоном согласился Артём и быстро вставил свой пунктик в их договор. — Только принца искать тебе не буду, даже не проси!
— Согласна, сама найду, — Иринка, с барственными нотками в голосе, приняла дополнение брата к их соглашению и добавила, уже смеясь. — Всё, протягиваю тебя отцу.
Он услышал чуть отдалённый голос сестры, которая, передавая мобильник, сообщала, что звонит Артём, и через пару секунд с ним заговорил уже отец.
— Здравствуй сын! Ты уж прости, что не отвечал. Пришлось отключить свой сотовый, чтобы с Иришкой спокойно погулять. А то не успел с ней встретиться – и полились звонки один за другим, — голос отца был расслабленный, и в нём чувствовалась улыбка. Александр Богданович никогда не скрывал, что для него лучший отдых – это время, проведённое со своими детьми. И потому его мобильник в таких случаях был постоянно отключён. — Ты меня искал, случилось что-то важное? Если кто-то тебя достал с моей работы, то даже ничего мне не говори. Потому что все важные вопросы я решил, а по мелочи нечего дёргать шефа, когда он на отдыхе!
Артём улыбнулся на его шутку.
— Не, па, это не по работе, — согнав с лица улыбку, ответил Артём. — Тут такое дело… Короче говоря, у нас перед воротами стоит мужик, который намекает, что он приходится тебе двоюродным братом. А мы с тётей Катей, честно сказать, даже немного растерялись от этого. Да и как он смог проехать через охранный пост, нам непонятно…. Она требовала позвонить тебе и, как ни странно, незнакомец тоже настаивал на этом же. И ещё утверждал, что именно ты записал его как гостя… Алло! Пап, ты меня слышишь?
Рассказывая о визитёре, Артём вдруг понял, что отец не издал ни звука, не переспросил и ничего не уточнил. И в трубке были слышаны только голоса покупателей и Иринки, что толклись вокруг Александра Богдановича. 
— А этот "братец" приехал один? — с напряжением в голосе, наконец, отец задал Артёму вопрос.
— Если не считать таксиста, который его привёз к нашему дому, то да, он один, — и тут он вспомнил про наказ гостя. — А да, чуть не забыл. Он попросил, когда я с тобой свяжусь, то назвать его имя. И оно довольно странное – Терейн Джелая.
— Терейн Джелия, — поправил отец Артёма, когда тот чуть ошибся, произнося имя визитёра. А ещё Артём отметил: услышав то, как назвался гость, из голоса Александра Богдановича пропало напряжение. — Это не имя, а его прозвище.
— Так ты его знаешь? — у Артёма возникла мысль, что визитёр, может, и не родственник, но знакомый из отцовского прошлого. 
Но отец не ответил на его вопрос, а коротко распорядился. Причём Артём редко, когда слышал такой приказной тон от Александра Богдановича:
— Пригласи его в дом, накормите, и пусть тётя Катя приготовит ему комнату для гостей. А мы с Иришкой сейчас приедем. — и отключил телефон.
Артём растеряно глянул на свой телефон, потом на домохозяйку.
— Ну, что тебе сказал отец? — нетерпеливо спросила женщина у Артёма.
— Приказал отнестись к визитёру как к дорогому гостю, — и, пару секунд подумав, добавил. — Думаю, если он и не брат отцу, то они, уж точно, очень хорошо знают друг друга…
Тётя Катя только покачала головой:
— Тогда иди, зови, а я на стол соберу…
Артём шагнул к двери и вспомнил, что хотел спросить о своём предположении, что Екатерине Семёновне знакомо имя, которым назвался их гость. Но, подумав пару секунд, всё же решил дождаться отца. Пусть сначала он растолкует о происшедшем и, если подтвердит, что гость его двоюродный брат, то объяснит почему он молчал о его существовании всё это время. А потом уже можно будет попытать и тётю Катю.

Отредактировано САБ (01.08.2017 09:36:04)

Артём сидел на стуле и задумчиво рассматривал фотографии отца, мамы и сестры, что стояли на книжной полке.
Сам он, как многие ему говорили, был чем-то похож на актёра Александра Устюгова в его молодые годы. С той лишь разницей, что у Артёма нос прямой с мало заметной горбинкой, зелёные глаза как у отца, а подбородок чуть острей и без ямочки. Ну, и все черты лица Артёма более чётко прорисованы, чем у Устюгова. 
А вот с Иришкой они мало похожи, и про них можно сказать, что они не родные брат и сестра, а, скорее, двоюродные. Отец вообще шутил, что Артём – сборная солянка от всех ему известных родственников. Жаль, что нельзя сравнить по фотографиям родителей Александра Богдановича и его деда с бабушкой, они (все фотографии) сгорели вместе с домом при лесном пожаре. А мама была воспитанницей детдома, и о её родных вообще ничего неизвестно….
Цвет волос у них был один на двоих – тёмно-русый, и у обоих они немного волнистые и густые. Правда, Артём всегда ходил с короткой классической стрижкой, ну а у Иришки –  коса ниже талии в толщину с хорошую мужскую руку. 
Про Иринку можно ещё добавить, если Артёма сравнивали с Александром Устюговым, то она по типу напоминала Чулпан Хаматову. Только в отличие от миловидной внешности Чулпан, Иришка выглядела более решительной, а черты лица были чуть крупней и, так же как у брата, чётче очерчены. Брови средние, низкой аркой. Ресницы обыкновенные, нос прямой с чуть вздёрнутым кончиком, а глаза у неё жемчужно-серые, тёплые. Со слов отца, верхней частью лица и носом Иришка очень похожа на его маму. А часть от линии губ до подбородка сестра позаимствовала уже от их матери. Только у Иришки губы по-девичьи слегка припухлые.
Рассмотрев фотографии, Артём пробежался взглядом по своей комнате, будто появление гостя могло внести что-то новое в её обстановку. Но предметов обстановки ни добавилось и не убавилось.
К слову сказать, брат и сестра сами наводили порядок в своих берлогах. А приходящая женщина, которая следила за чистотой, делала лишь влажную уборку в их комнатах. Это правило ввела ещё мама – каждый должен следить за своими вещами сам.
Им с сестрой отец как-то раз высказал одну мысль: "Жизнь не всегда такая, какой бы мы её хотели прожить. Судьба, боги или какие-то другие силы постоянно вносят коррективы в наше бытие. Порой очень жестокие, забирая от нас самых близких нам людей…. Но если продолжать следовать пожеланиям тех, кого любили всем сердцем, то этим самым мы продлеваем их пребывание рядом с нами."  И поэтому он и Иришка после смерти мамы старались делать то, что она привила им ещё при жизни.
Артём, оглядев комнату, упёрся взглядом в стол и вздохнул. На столе перед ним лежал лист бумаги, на котором вверху посередине печатными буквами была выведена надпись: «Дядя Миша». Под заголовком прочерчена прямая линия, которая разделяла лист на две половинки до самого его конца. В левой части, обведённый неровным кружком, стоял жирно вырисованный минус. В правой же –  знак плюса.
В колонке под плюсом было написано следующее:
1. Умён, проницателен и наблюдателен.
А в скобках пояснение: «По реакции, мимике и интонации в голосе может определить ход мысли собеседника и правильно отреагировать».
2. Материально обеспечен
И пометка: «Кроме шапки и шарфа, вся остальная одежда, похоже, сшита у портного, а полусапожки у обувщика. И, судя по качеству вещей, оба мастера обошлись недёшево».
3. Не меркантилен.
А ниже пояснение: «Зная, что оппоненты не смогут открыть замок на кофре, Михаил Павлович не стал увеличивать сумму ставки. Спор поддержал забавы ради, а не чтобы срубить бабло».
4. Смелый.
«Шрам над левой бровью, тонкая белая полоска, идущая от правого виска и теряющаяся в ухоженной бороде, и костяшки на обеих руках, выглядевшие как у мастера единоборств – всё это указывало: Михаил Павлович из той породы людей, что не привыкли уклоняться от драки и опасности, даже если это могло подпортить его ухоженную внешность. Да уже то, что "дядя Миша" ввязался в спор с тремя незнакомыми людьми, говорило о нём: если он не авантюрист, то точно любит кураж. А для этого надо было быть человеком не робкого десятка».
Перечитав колонку с положительными отзывами, Артём перевёл взгляд на колонку с минусом.
Тут дело обстояло гораздо хуже. За номером один шло всего одно слово: «Навязчив» – и то зачёркнуто.
Михаил Павлович неожиданно легко принял границу, прочерченную Артёмом в их взаимоотношениях на данный момент. И, будучи соискателем на право называться дядей Артёма, он вёл себя не назойливо, как показалось в самом начале. Только лишь пошутил, что игра в снежки согрела бы холодок, идущий к нему от предполагаемого племянника. Поэтому Артём и перечеркнул поначалу заявленную отрицательную черту "Навязчив" в своей характеристике гостя.
Можно было бы ещё вписать, что "дядя Миша" врёт об их близком родстве.  Но Артём всё же решил быть объективным до конца. Пока не прошла очная ставка отца и Михаила Павловича, нельзя быть в этом уверенным на все сто процентов. А то, что Михаил Павлович состоит в родстве с его отцом Артём уже почти не сомневался. Просто ждал формального подтверждения от папы.
Во-первых, в телефонном разговоре отец не дал распоряжения гнать незнакомца в три шеи, а наоборот, встретить, как дорогого гостя. И, во-вторых, ещё был момент, который озадачил Артёма. Когда он увидел в первый раз Михаила Павловича на экране домофона, то тот показался ему смутно знакомым. И, уже выйдя на улицу, чтобы пригласить "дядю Мишу" в дом, и рассмотрев гостя вблизи, он понял, почему у него возникло такое ощущение. Нос, глаза, линия губ и овал лица – все эти основные черты у Александра Богдановича и Михаила Павловича идеально совпадали. А для Артёма, неплохо рисующего карандашом портреты людей, не составило труда найти эту схожесть между отцом и гостем. И потому их обоих можно было назвать близкими родственниками. Только отец – зеленоглазый брюнет, с серебристыми искорками седины, гладко выбрит и светлокожий.  Михаил Павлович же бородатый кареглазый шатен с въевшимся в кожу лица загаром.
И всё это раздражало Артёма. Потому как по логике, получалось, Александр Богданович или обманывал, или умалчивал о существовании других родичей. Но тут Артём больше склонялся к определению "недоговаривал". За всю свою сознательную жизнь молодой человек не мог припомнить случая, чтобы отец солгал ему и сестре. Исходя из этого факта, сын хотел оправдать отца, решив, что у Александра Богдановича на то были веские причины. 
Перечитав своё резюме о госте, Артём внёс в таблицу только одну поправку. Он заштриховал жирный знак минуса, заключённый в круг. И чуть ниже прочертил другой, уже не выглядевший таким угрожающим. Первоначально изображённый им символ, говорил о предвзятом отношении к Михаилу Павловичу. А Артёму хотелось быть честным в своей оценке "дяди Миши". Несмотря на все странности, связанные с появлением визитёра, ему всё же хотелось изначально установить хорошие отношения с новоявленным родственником.
А к странностям можно было отнести не только кофр, но и само поведение Михаила Павловича….