Работа №1
***
Проснувшись затемно, Клим долго лежал, не открывая глаз. Непривычная тишина пустой квартиры ласкала слух. Ксюша уехала на четыре дня, на какой-то фестиваль, сложносочинённого названия которого он никак не мог запомнить. Увезла с собой суету навязчивых, как рой насекомых, звуков. Ещё она любила гостей. И их становилось всё больше. Они наводняли дом незапоминающимися лицами. Мгновенно растягивали оскалы улыбок при мимолётный встречах с ним в коридоре.
- Кто это? – громко спрашивал иногда кто-то из них, оборачиваясь к хозяйке.
Эти вопросы её смущали. Чаще она не отвечала на них, а лишь виновато улыбалась, бегая глазами по его растрёпанной фигуре, и переводила разговор на другую тему. Он, впрочем, и не любил выходить из своей комнаты, пока эти люди были в квартире. Делал это всё реже, давно перестав исполнять ритуал приветствия, демонстрировать дружелюбие, к которому почему-то считал себя поначалу обязанным. Теперь, если и выходил по необходимости, то старался побыстрее вернуться в своё убежище, на свой диван, к своему ноутбуку.
Но сегодня, впервые за долгое время, его дом стоял пустым, глубоко и с наслаждением вдыхая уже почти весенние запахи через приоткрытые рамы стеклопакетов. Правда, тяжёлая и какая-то пустая тоска по-прежнему не отпускала. Босой, в старом расползающемся по швам халате Клим стоял у плиты, переводя взгляд с никак не закипающего в небольшой турке кофе на пасмурное, в рыхлых серых тучах, небо за окном.
Странное, с незнакомого номера, смс, которое он получил несколько дней назад, никак не выходило из головы. Клим каждый раз, вытаскивая телефон, рассеянно открывал и перечитывал: «Поликлиника номер 143 приглашает вас на внеплановое обследование 14.03.2023 в 14.00. Вам следует набрать код 289308765089 в инфомате и обратиться в регистратуру с распечатанным направлением.»
Он всегда быстро удалял спам. Но что-то мешало ему удалить и это сообщение. Чем ближе была дата, тем яснее он понимал, что, неожиданно для себя, всё-таки пойдёт. 14 марта было сегодня.
Он достал из кармана халата подсигар. Курить не хотелось, он почти бросил. Но подсигар по привычке носил с собой, любил вытаскивать его и вертеть в руках. Он купил его на блошином рынке несколько лет назад. Очень старый, тускло поблёскивал потемневший от времени металл. На обратной стороне была надпись: «У одного мудреца спросили, как раздобыть средства к жизни. На это он ответил: — Если таковые тебе предназначены — не торопись, они к тебе придут; если же не предназначены — не трудись, все равно их не получишь.» Абу-ль-Фарадж ибн Гарун (Григорий Бар-Эбрей), из книги «Книга занимательных историй»
Из-за этой надписи он и купил такую не очень нужную, вообще-то, вещь. Встретить такой текст на барахолке у метро было неожиданно. Там собирались обычно бабульки в старомодных шапках и длинных бесформенных куртках, перевязанные, для тепла, пуховыми платками, как пулемётными лентами. Клим перечитал надпись и опустил подсигар обратно в карман, кофе был готов.
Бережно неся полную чашку обратно в комнату, он мимолётно увидел своё отражение в зеркале. Слишком бледное и какое-то стёршееся лицо, растрёпанные волосы, дыры на растянутом воротнике неопределённого цвета свитера, надетого под халат для тепла. Поморщившись, постарался пройти мимо побыстрее. Он бы и вовсе это зеркало снял, чтобы не попадаться себе самому на глаза, но квартира теперь как будто совсем перестала ему принадлежать.
И животных у них не было, у Ксюши была аллергия даже на птиц. Любимую канарейку вместе с золочёной старинной клеткой пришлось отдать старому знакомому.
Но надо было уже одеваться. Клим открыл шкаф, окинул взглядом висевшую там одежду, потянулся было к вешалке с вельветовым кофейного цвета пиджаком. Когда-то он очень его любил. Но вдруг волна отвращения накрыла его – зачем? Какая разница в чём он покажется в душных больничных коридорах? И он закрыл шкаф, натянул старые джинсы и пошёл в прихожую обуваться. Зачем вообще туда идти? Идиотизм какой-то, у тебя крыша поехала, Клим.
На улице бушевал ветер, застегнув молнию на куртке до самого носа, он поднял капюшон и, через знакомые с детства, а теперь забитые вразнобой припаркованными машинами, проходные дворы, быстро пошёл в сторону поликлиники. Ходьбы было минут десять.
Вестибюль поликлиники напоминал птичий рынок. Только без животных. О господи, зачем я сюда пришёл? Пробившись к инфомату, Клим быстро ввел номер снилса, потом, в неожиданно выскочившем и диалоговом окошке, набрал номер из смс. Сейчас аппарат выдаст ошибку, и этот цирк закончится, - думал Клим. Он спокойно пойдёт домой. Хлеба надо купить. Но нет, утробно поурчав, машина выплюнула талон тоже сиреневого цвета. Девушка в регистратуре, поначалу привычным движением взяв у него бумажку, зависла и стала её разглядывать.
-Это что у вас такое? – она уже собиралась вернуть бумажку обратно с равнодушным «это не к нам». Но пожилая коллега, перебиравшая карточки за её спиной заметила цвет талона, быстро подошла, наклонилась к её уху и торопливо что-то зашептала, с любопытством поглядывая на Клима. Лицо молодой вытянулось. Взгляд её метнулся на лицо Клима почти с ужасом.
- Сейчас, - сказала она уже как-то испуганно и не привычно тихо. Полезла вглубь стола, долго там рылась и, наконец, вытащила оттуда что-то маленькое и поблескивающее, - Вот, возьмите, кабинет 117, я написала, приложите жетон к двери, там инструкция висит.
Клим взял из её рук потемневший от времени кругляшок. По краю шла надпись странными, похожими на миниатюрные рисунки, знаками. В очередной раз удивился – это какой-то квест или скрытая камера? Но всё-таки пошёл к лестнице, женщины из регистратуры стояли и заворожённо смотрели ему вслед.
- И что за нафиг, - буркнул он себе под нос, стараясь как можно быстрее скрыться из поля зрения дам.
Кабинет 116 он нашёл, но за ним сразу шёл 118, он стал оглядываться в поисках у кого спросить и думал уже, что придётся спускаться снова в регистратуру. Но тут в конце коридора замигала лампочка и сделав в её сторону несколько шагов, он с удивлением прочитал «Кабинет 117». После 147, ага, но для поликлиники не так уж удивительно.
На двери действительно висел мятый листок, на котором крупными буквами была написала инструкция, жетон надо было приложить к глазку на двери. И как только Клим это сделал, за дверью раздался густой низкий мужской голос: «Войдите»
На всякий случай оглядевшись на коридорные рукава в обе стороны, он толкнул дверь.
И сразу зажмурился от яркого бьющего прямо в глаза света.
- Заходите-заходите Клим Сергеевич, присаживайтесь, - свет оказался из окна, он лил оттуда, как полноводная река через дамбу, и был таким густосияющим, что , казалось, оконные рамы вот-вот затрещат под его напором, он хлынет, затопляя комнату, кружа в своих водоворотах массивные больничные стеллажи, рассыпая вокруг, как лепестки, бумажки из личных карточек. Странно, он же отлично помнил, какой сумрачный день был сегодня.
-Ультрафиолет, знаете, терапия, экспериментальная, - только теперь Клим заметил доктора в белоснежном халате, на котором радугой играли световые пятна. Доктор засуетился, поднялся из-за стола и стал торопливо задёргивать плотные шторы, роняя с подоконника какие-то мелкие блестящие предметы. Потом вернулся на своё место:
-Присаживайтесь, присаживайтесь, нет, не сюда, давайте поближе, не стесняйтесь, - продолжал скороговоркой, вытаскивая из кармана большой, как у фокусника, носовой платок и вытирая им высокий с залысинами лоб. Был он довольно пожилой, полноватый, выглядел уставшим.
Клим прошёл, сел на совсем какой-то не больничный, с высокой витой металлической спинкой, стул и с любопытством стал оглядывать кабинет. Везде, даже на полу у стола, плотно стояли горшки с растениями, некоторые из них были усыпаны цветами – мелкими, как россыпь разноцветных бусин. Где-то под неожиданно высоким потолком порхали мелкие птицы. Доктор всё это время не сводил с Клима пристального изучающего взгляда и молчал.
-Необычный у вас кабинет, - произнёс Клим, пытаясь скрыть нарастающее смущение. Глаза доктора, светло-карие, в густых лучиках морщин, были внимательными, но в тоже время какими-то рассеянными, как будто, рассматривая его, доктор в уме перемножал многозначные числа. Наконец, как будто получив результат своих вычислений, он моргнул, опустил голову, уставившись в бумаги на столе, и тяжело вздохнул.
-Как себя чувствуете? Жалобы есть?
-Да вроде нет…мне пришло… смс, - теперь уже Клим разглядывал доктора. Какое-то волнение начало незаметно охватывать его. Кого-то напоминал ему этот странный доктор. Кого-то очень хорошо и давно знакомого, но, как будто забытого. И очень хотелось вспомнить, но никак не получалось. Это было жалко, даже обидно как-то.
Что-то задвигалось зашуршало за небольшой боковой дверью, которую Клим не заметил. Потом дверь открылась, и из неё словно выпорхнула молоденькая медсестра, неся на большом подносе какие-то причудливые металлические приборы, сияющие разноцветными растворами маленькие колбы в белых пластиковых подставках, обвитые гибкими прозрачными трубками высокие цилиндры.
-Готово, Серафим Юрьевич, - залепетала она доктору, ставя эти приборы на стол рядом с Климом, - можно начинать.
-Начинайте, начинайте - ответил тот рассеянно, не поднимая головы от бумаг.
С деловитым видом, приказывая Климу то раздеться до пояса, то дышать-не дышать, то смотреть на качающийся маятник в её руках, девушка прикладывала к нему какие-то разной формы и цвета датчики. Приборы шипели, гудели, посвистывали и, видимо, выдавали только ей понятные данные. По ходу процесса, эта больничная фея, оборачиваясь через плечо, бросала доктору длинные непонятные слова и многозначные числа. Доктор быстро их записывал.
-Одевайтесь, -наконец разрешила она, собирая все инструменты обратно на поднос. Подхватила его легко и снова исчезла за маленькой дверью.
Некоторое время они снова сидели молча. Клим, которого манипуляции медсестры совершенно отвлекли от доктора, скользил взглядом по кабинету, рассматривал растения, запрокидывал голову, пытаясь разглядеть шуршащих и чирикающих под потолком птиц. Это всё больше занимало его, птицы при более внимательном рассмотрении показались ему больше похожими на гигантских стрекоз или даже…
-Итак, Клим Сергеевич, - голос доктора вернул его в реальность, - гемоглобин у вас низкий, давление вот тоже пониженное, остальное в целом не так уж плохо, но курить вам лучше совсем бы бросить…, - он довольно долго продолжал ещё что-то говорить, но через несколько секунд Клим почувствовал, что журчащий голос словно усыпляет его. Свет, который всё-таки пробивался между шторами, и всё это похожее на весенний лес разнотравье, всё это расслабляло, утягивало куда-то в блаженную дремоту.
-В выставках не участвовали сколько уже времени? Наброски делать совсем разучились! Уроки вокала забросили? Мы такого педагога вам нашли, из Германии выписали, - Клим вздрогнул, вытаращился на доктора и сидел теперь, совершенно проснувшийся и даже непривычно для последнего своего времени бодрый. Он не верил своим ушам. Доктор, наконец, умолк и тоже уставился на него уже вопросительно.
-Как это вы… с чего это? – наконец, запинаясь, выдавил из себя Клим. Он был ошарашен, всё смешалось в его голове. Ещё несколько минут назад ему казалось, что,в общем, в его жизни всё нормально. Да, всё было как-то грустновато, серо, но, как говорила Ксюша: «Такой у тебя характер». Но сейчас как будто что-то взорвалось у него в груди. Взорвалось, стало рушится и небо над этим всем заволокло серым удушливым дымом.
- Откуда я всё это знаю? – как ни в чём не бывало продолжал доктор после небольшой паузы, - Только это вас удивляет? Что происходит с вами последние несколько лет? Вы решили не использовать все свои возможности? Таланты. Зарыть себя в своей квартире, поглубже голову свою в песок, забыть совсем о себе самом. Столько труда. Помните, как рисовали в художественной школе, как солировали в клубе на Большой Перекопской, в полуподвале? Забыли? Или что-то случилось с вами?- пока доктор говорил всё это, голова у Клима начала кружиться. Доктор приподнялся из-за стола и всё больше наклонялся вперёд. Голос его становился всё сильнее, не громче, а как-то именно сильнее, проникновеннее. Словно слова его были волной, которая сейчас готова была с головой накрыть его. Казалось, доктор нависал над ним, уперев руки прямо в разбросанные на столе бумаги. Штора за его спиной стала трепетать, как будто от ветра, свет снова полился в комнату, прямо на спину доктора. Казалось, халат за его плечами начал вздыбливаться, но, конечно, это просто свет был слишком ярким. Клим почувствовал, что сейчас потеряет сознание, голос доктора отдавался во всём теле нарастающим сердцебиением, почти уже ужасом.
- Серафим Юрьевич, тут вот передавали вам, и совещание через полчаса, не забудьте - лепетала как из воздуха появившаяся медсестра. Она стояла у стола, ловя и возвращая на место, как казалось Климу сквозь пелену дурноты, левитирующие над столом бумажки. Глаза её, теперь зелёные, как сигнал светофора, тревожно метались между доктором и Климом.
-Да, Людочка, я помню.
- Ммм.., - только и смог выдавить из себя Клим. Доктор, однако, если и заметил состояние своего пациента, то никак это не показал. Правда, он сел обратно за стол, голос его стал спокойнее, больше походил уже на старческое ворчание и Климу полегчало. Но сожаление и упрёк и теперь чувствовались в его словах:
- А помните - пятёрка за ту контрольную по математике, которую я вам специально так составлял, чтобы вы не справились, не смогли. А вы смогли! И что? И ничего! Думаете, всё это просто так вам досталось? Нет, Клим, не просто так и твоя теперешняя жизнь - разбазаривание ценнейших ресурсов.
Доктор замолчал. Потом, как будто совсем забыв о Климе, он встал, подошёл к окну, которое теперь стало обычным, облака неторопливо плыли по серому небу.
-Направлю-ка я вас к психотерапевту.
-Направление я уже выписала, Серафим Юрьевич, -закричала медсестра из-за двери, вышла, подошла торопливо протянула Климу сложенный пополам листок и такой же, как ему выдавали в регистратуре, металлический кругляш, - Жетон не потеряйте, дубликаты не выдаём. И рюкзак не забудьте, - и стала уже, легонько подталкивая, выпроваживать Клима из кабинета. Он пытался оглянуться, но доктор уже не смотрел на него.
Очнулся Клим в коридоре. Люди, ожидая очереди, слонялись вокруг. Никто не обращал на него никакого внимания. Клим обернулся – никакой двери за его спиной не было. Спустившись на первый этаж, он забрал свою куртку у гардеробщицы с ярко накрашенными губами и вышел на улицу.
В лицо сразу ударил порыв ветра, взъерошил волосы. В воздухе кружились робкие снежинки. Домой идти не хотелось, и он выбрал самый длинный обходной путь, хотелось побродить хоть даже и под пронизывающим мартовским ветром. Мыслей в голове не было, словно ошарашенные, они притихли, попрятались в уголках его взбудораженного мозга. Вся его прошлая, до встречи с Ксюшей, жизнь, как будто провалившаяся в тёмный бездонный колодец, и спускавшаяся в него всё глубже и глубже с каждый серым, полным удушающей безнадёжности, днём, теперь вдруг ожила в памяти, зашевелилась, затребовала обратно его внимание, и не только внимание, а всего его целиком. Он посмотрел на свои руки, вытащив их из карманов. На длинные пальцы с выступающими костяшками, свой «хороший игровой аппарат». Вспомнил, как приятно было касаться ими тяжёлых цвета слоновой кости клавиш его теперь уже давно проданного пианино. «Как это всё странно, мистика какая-то» - его взгляд рассеянно скользил теперь по аляповатым витринам магазинов, занимавших почти полностью первые этажи бесконечно тянувшихся многоэтажек, встречался глазами с прохожими, прячущими от ветра лица в высоких воротниках и глубоких капюшонах. На перекрёстке, высыпав из своих уткнувшихся друг в друга бамперами машин, громко спорили мужчины с тёмных спортивных куртках. Он кружил по улицам, неизбежно, как щепка в водовороте, приближаясь к своему, ставшему теперь совершенно чужим, дому. Он повернул в замке длинный сделанный на заказ ещё отцом, ключ. Остановился в прихожей. Было тихо. Потом завыла сигнализация у стоявшей под окном соседской машины. Не раздеваясь, Клим прошёл в свою комнату. Снял с верхней полки самодельного стеллажа свой старый, заляпанный краской этюдник. Провёл рукой по толстому слою пыли на крышке. Открыть его он не смог.
Он пошёл на кухню, поставил чайник, сел за стол. Вспомнил - достал из кармана сложенный листок, развернул, положил его перед собой. Рядом выложил похожий на большую монету жетон и, немного подумав, подсигар. Какое-то время он молча сидел, уставившись перед собой. Очнулся только, когда пронзительно, на всю квартиру, закипел чайник.
Работа №2
Сгори, но не сейчас.
Свет- сводящая с ума пульсация. Она выжигала разум неоновым холодом. Проникала сквозь сомкнутые веки и вгрызалась в мозг. Скребла там острыми когтями. Пыталась разрушить стены её укрытия - места, где женщина пряталась от чудовищ, населявших её кошмары.
Пошатываясь от слабости, Марта встала с дивана. Подавив поступившую к горлу тошноту, она сглотнула горькую от желчи слюну. Заставленная антиквариатом комната вспыхивала в ночи голубым. Перед глазами все поплыло. Прикрывшись ладонью от пульсирующего света, Марта подошла к неоновым часам, сняв пиджак, она набросила его на раздражающий арт-объект и резко отскочила прочь, словно под кашемиром пиджака притаилась ядовитая змея. От резких движений желудок скрутил спазм и Марту вырвало в схваченную со столика старинную вазу. Раскачиваясь назад – вперед, словно в трансе, Марта не мигая смотрела на поруганный антиквариат в руках. Неожиданно прыснув смехом, она повернулась к портрету мужчины на стене.
- Лиможский фарфор. Bernardaud. Середина 17 века. - Ваза вернулась на столик.
Женщина вытянула руку в сторону портрета, её длинные, хрупкие пальцы словно приласкали лицо изображенного на картине мужчины.
- Прости, прости любимый. Мне так стыдно перед тобой.
Марта огляделась вокруг: пустая бутылка из-под виски валялась рядом с диваном, упаковки от китайской еды, жирные разводы на винтажном дубовом столе. В нос ударил запах перегара, рвоты и Шанель. Хотелось лечь на диван и отоспаться, но сегодня нельзя. Сегодня она должна быть безупречна. Пару шипучек аспирина, холодный душ. Нужно вызвать горничных, но сначала убрать улики её ночного пьянства.
Через несколько часов из ворот особняка выехала сияющая хромированными дисками машина. За рулем сидела миниатюрная брюнетка с безупречно уложенными волосами, сияющей кожей лица и легким румянцем на высоких скулах. Лишь карие, миндалевидные глаза были чуть припухшими. Но это простительно для женщины, которая не так давно потеряла в пожаре мужа. Да и сама чудом не стала жертвой огня.
***
Комиссар полиции Эмма Моро достала сигарету из пачки и осуждающе покачала головой - с утра пачка опустела уже наполовину, а до обеда было ещё далеко. В очередной раз попытка завязать с пагубной привычкой обернулась самообманом. Эмма чиркнула спичкой о коробок, огонёк весело схватился, быстро превращая тоненькую деревяшку в чёрный покореженный огарок. Она задула огонь почти у самых пальцев и, так и не прикурив, положила остатки спички в пепельницу. Мда, этот пожар в коттедже у четы Рич… Прошло полгода, дело пора закрывать, но ощущение завершённости расследования отсутствует напрочь, в наличии одни только бесконечные сомнения и предположения .
Ну что же, пробежимся по событиям того дня ещё разок. Эмма встала, неспешно прошла к шкафу, по пути сметая бумаги с края соседних столов своим грузным телом, достала папку с материалами. Звонок о пожаре поступил в дежурную часть в 22.17, в 22.34 пожарные были на месте. Марту Рич нашли на полу у выхода из подвала коттеджа без сознания с признаками отравления угарным газом, она была экстренно отправлена на машине скорой помощи в больницу. Роберт Рич найден мёртвым. В заключении судмедэксперта указано, что у него обнаружена травма в затылочной части головы от удара тупым предметом. Но смерть наступила от отравления продуктами горения, и определить как получена травма не представляется возможным, вполне может быть, что он ударился головой при падении, когда потерял сознание. Очагом возгорания эксперты определили письменный стол в кабинете, напоминающим бункер, там, где нашли тело Роберта. И что все эти богачи словно помешаны на этих бункерах на случай ядерной войны или падения метеорита? И на здоровом образе жизни помешаны. Всё бегут и прячутся от смерти. А вот, поди ж ты, она взяла и нашла в самом защищённом от её визита месте. Ку-ку, мой мальчик. Эмма откинулась назад в кресле и всё же закурила.
Так,дальше.Пожарных вызвал конюх. Неприятный мужик. Грубый, малообразованный. На допросе показал, что увидел дым, идущий из вентиляционной трубы, побежал в подвал, открыл дверь, а там не продохнуть, позвонил в службу спасения. Прислугу всю к вечеру хозяин отпустил, получается, что в доме никого, кроме него, не было. Марта Рич приехала в поместье примерно в начале десятого. Приезжать в тот день она не собиралась, но ей позвонил конюх и сообщил о плохом самочувствии её любимого коня Сатрапа. Она приехала, осмотрела с конюхом коня и пошла в дом. Роберта в доме Марта не нашла и решила спуститься в подвал. С этого момента, как утверждает Марта, она ничего не помнит. Психиатрическая экспертиза подтверждает посттравматическое расстройство вследствие перенесённого стресса, связанного с ситуацией, угрожающей жизни и здоровью. Марта Рич приходила к ней давать показания по делу после выписки из больницы. Тонкая, с прямой спиной, на лице мускул не дрогнет, всё в себе. Мужа любила, видно, несмотря на внешнюю эмоциональную холодность. Почему же его не любить: сравнительно молодой, сорок лет в наше время не возраст, богатый.
Кому была выгодна смерть четы Рич? Политические конкуренты, деньги? Из дома ничего не пропало. Сгорел только подвал, все ценности на месте.
Эмма захлопнула папку. Не за что зацепиться. Но почему Ричи не покинули подвал при первых признаках пожара?
***
Едва открыв дверь в кабинет психотерапевта, Марта почувствовала удушливое раздражение. Доктор выскочил из-за стола, источая приторную услужливость. То старание, с которым верный пес её отца махал сейчас хвостом не вызывало доверия. По команде хозяина он не задумываясь вцепится ей в глотку.
- Миссис Рич, рад Вас видеть, прекрасно выглядите.
- Добрый день, Кларенс.
Доктор попытался пожать руку, но Марта рефлекторно убрала её за спину. Явно не ожидавший такой реакции мужчина напрягся. Марта спрятала усмешку, опустив глаза. Неловкость на её лице сменилась смущением, а затем извиняющейся улыбкой. Эти эмоции едва считывались. Но Марта давно изучила своего мозгоправа. Он заметит именно-то, что она ему показала. Игнорируя кушетку, Марта подошла к окну. Сегодня в её планы не входило откровенничать с доктором. В отражении затемненных стекол, она видела другого Кларенса. Не милого доктора, а её личного надзирателя. Двойник открыл ноутбук, ввел пароль и включил программу-диктофон.
- Кларенс, я хочу попробовать гипноз, хочу вспомнить, что там произошло, - пролепетала Марта неуверенным, почти дрожащим голосом.
- Миссис Рич, мы это уже обсуждали. Такое вмешательство недопустимо в Вашем состоянии - психика ещё нестабильна и уязвима. Вспомните, чем закончилась предыдущая попытка гипноза. У Вас начался острый психоз.
- Но прошло почти полгода. Ты же знаешь, что случилось в тот вечер …когда погиб Роб. Знаешь, что история со звонком конюха блеф
.
- Милая, эта маленькая ложь была необходима. Если полиция пронюхает правду… Ты больше не будешь жертвой в их глазах. Ты станешь главной подозреваемой. Только представь, как это повлияет на репутацию твоего отца.
Отражение женщины в окне обхватило себя руками, поникло плечами, оно словно стало меньше.
- Я боюсь. Боюсь, что сойду с ума. В моей голове постоянно всплывают звуки, вспышки, запахи. Словно внутри живет кто-то чужой. И этот кто-то пытается выбраться наружу. Я цепляюсь за эти всплывающие обрывки, но они как маленькие светлячки в темном склепе. Их свет не помогает увидеть забытое. Он лишь делает тьму ещё гуще.
Марта повернулась лицом к доктору, поймав его взгляд. Потерла пальцами виски.
- Кларенс, может нам стоит выпустить чудовищ на свободу. И тогда все прекратится. ОНО не будет терзать меня.
Маска учтивости на секунду слетела с лица доктора, обнажив оскал. В голосе прорезалась сталь.
- Миссис Рич, как ваш лечащий врач, я категорически против гипноза. Я пропишу вам новые лекарства. И… Марта, мы поговорили с вашим отцом. Я думаю, что реабилитация в хорошем пансионате, облегчит Ваше состояние. Вам следует подумать о моем предложении.
- Я подумаю.
- Мы вернемся к вопросу о возможности гипноза, но чуть позднее, когда ты будешь готова. Я обещаю. А теперь располагайся. Пора начинать сеанс.
- Я сегодня не в настроений. Ужасно болит голова. Пожалуй я пойду домой и отдохну.
- Марта, подождите. Ваш новый рецепт. Я сейчас…
- В следующий раз, Кларенс. Все в следующий раз. До свидания.
***
Поток машин продвигался медленно. Навигатор показывал, что впереди авария. В какой-то момент движение окончательно замерло. Марта заглушила мотор. После недавнего спора с Кларенсом, звонка от отца не последовало. Значит доктор не доложил. Счел её поведение очередным капризом - это очень хорошо. Ручной песик её папочки. Марта доверяла Кларенсу не больше, чем воришке, ловко снующему сейчас среди машин. На её глазах, пока этот паренек отвлекал водителя, его сообщник вытащил сумку с заднего сиденья машины. Марта впилась в воришку глазами. Дождавшись пока их взгляды встретятся, она достала из кошелька несколько банкнот. Обнаружив наблюдение, воришка попытался нырнуть между машин. Но остановился, заметив как Марта помахала ему купюрами. Паренек вопросительно вскинул брови. Марта еще раз помахала денежной наживкой и подозвала паренька пальцем.
- Чего изволите, леди? - паренек пытался напустить в голос важности.
- Если проделаете такой же номер с нужной мне тачкой, то получите в десять раз больше, - Марта протянула 500 евро.
- Спасибо леди, - купюры исчезли в замызганных джинсах, - А вы это серьезно, про работенку за пять штук?
- Абсолютно серьезно, милый. Ну что… Ты согласен?
- Да за такие деньжищи я ваш с потрохами, крутая леди!
- Твоя цель - это красный Aston Martin RR70 GET. Нужен ноутбук, обычно он лежит на переднем сиденье. Но в пятницу там буду сидеть я. Хозяин авто должен понять, что именно Вы его обокрали. Деньги получите , когда принесете ноут. Нужно выполнить ряд условий, запоминайте…
***
Марта лежала на кушетке и слушала монотонный голос Кларенса. Разговор сегодня крутился о благотворительном вечере, который устраивает её отец.
Закончив сеанс, она спустилась в паркинг. Посидев немного в машине Марта набрала номер доктора.
Кларенс, машина не заводится. У меня к тебе огромная просьба, подкинь меня домой. Ты же знаешь, что сегодня у отца прием. Мне нужно быть у родителей до его начала.
***
Все случилось внезапно. Вот под колеса выскакивает ребенок, Кларенс резко ударяет по тормозам, и в тот же миг машину заволакивает едкий дым. Марта дико кричит.
- Дым, господи. Опять… Дым.. Нет! Нет!
Руки доктора спелёнывают её как ребенка, пытаясь успокоить. Укол, провал.
Через час Марта лежала дома. После инъекции успокоительного разум был заторможен. Краем сознания она слыша разговор Кларенса, по телефону. Доктор объяснил её отцу, что в нынешнем состояния ей лучше не показываться на публике.
- Марта, может мне остаться и присмотреть за тобой? - доктор наклонился, чтобы измерить ей пульс.
- Не стоит, уже все хорошо. Лекарство подействовало, и я всю ночь буду спокойно спать.
Дождавшись ухода доктора, Марта приглушила свет и включила музыку. радовали мысли, что сегодня не нужно идти на этот дурацкий прием. Выслушивать фальшивую жалость. Делать вид, что она - легковерная дурочка, растрогана их словами: "как ты милая", "Роберт был великим человеком, нам его так не хватает". Бла-бла-бла, даже если это искренне, неужели они не понимают, что бередят ещё не зажившую рану.
Из раздумий её вырвал звук сообщения.
- Ваш заказ доставлен: большая пепперони с тройным сыром.
Расплатившись, Марта принесла коробу на кухню, откусила сочный кучок и достала из-под пиццы ноутбук доктора. Она ввела первые знаки пароля, так кстати подсмотренные в отражении окна. Закрыв глаза, она вспоминала как двигались пальцы Кларенса над клавиатурой. Попыталась повторить последние символы. Мимо. Ещё раз - опять не то. Она вводила их почти не глядя, полагаясь на память тела. Наконец экран приветствия сменился рабочим столом. Марта зашла в картотеку и нашла свою фамилию. Еще один пароль на папке с её историей болезни. Готово. Погрузившись в записи, она не заметила как прошло время. К сожалению файла с её сеансов гипноза не обнаружилось. Марта погладила по черному пластику, размышляя куда спрятать ноут. Выкидывать жалко. Если найти спеца… Мало ли какие тайны скрывает доктор - пёс.
Теперь у неё остался один вариант - найти другого доктора. Но не просто хорошего спеца. Нужен тот, чье молчание гарантировано. Криминальный хирург от психиатрии. Тот, кто вынет пули из её головы и заштопает, не задавая лишних вопросов. Ещё один сеанс гипноза, но без контроля папочки и его зверюшки.
Гипноз… Марта ещё помнила, как очнулась после первого сеанса. Стерильно белый потолок палаты. Онемевшие ледяные руки, привязанные ремнями к кровати. Самые примитивные мысли с трудом ворочались. Словно в голове не мозги, а варенное брокколи. Интересно, чем её наколол тогда Кларенс …и с какой целью. Впрочем, неважно. Нужно выпустить тварей, пока они не порвали её изнутри.
***
Профессор кафедры психотерапии доктор Брэд, седой высокий мужчина лет шестидесяти с пронзительными голубыми глазами, приподнялся с кресла, и, поприветствовав клиентку, опустился обратно.
- Прошу, Марта, располагайтесь где вам будет удобно.
Марта оглядела кабинет: два глубоких кресла, антикварный стул викторианской эпохи с вычурной спинкой, кожаная кушетка у стены. Ее выбор пал на кресло в глубине комнаты, на максимальном расстоянии от докторского стола.
- Спасибо, что согласились встретиться, доктор.
- Буду рад оказаться вам полезным. С чем вы ко мне пришли?
- Мой муж трагически погиб полгода назад.
- Примите мои соболезнования, слышал много хорошего о Вашем супруге, - отозвался доктор.
- Благодарю. Роберт был прекрасным мужем, заботливым, внимательным. Очень амбициозный и в то же время с большой душой. Смыслом его жизни была благотворительность. Он учредил фонд помощи сиротам и детям из неблагополучных семей. Муж не мог иметь детей, поэтому отдавал всю нерастраченную любовь своим подопечным. Со многими он был знаком лично, и принимал участие в их судьбе напрямую. Он ушел на пике политической карьеры.
Марта налила себе воды в стакан и жадно выпила его большими глотками.
- Впрочем, я пришла не для того , чтобы ворошить прошлое. Мне нужно
вспомнить, что произошло в коттедже во время пожара. Я хочу, чтобы вы провели сеанс гипноза. Но, думаю… Я должна рассказать вам правду. В тот вечер мне позвонили. Сказали, что муж развлекается с любовницей. Именно поэтому я поехала в наше загородное имение. Прессе и полиции сообщили другую версию, чтобы на меня не пало подозрение. Но поверьте, даже застав Роба с другой женщиной… В нашем кругу нет верных мужей. К примеру, мой отец. Он коллекционирует начинающих актрис. Знаете, таких очаровательных дурашек с силиконовыми сиськами.
- В таком случае, для чего вы поехали?
- Я хочу родить ребенка. Роберт …он был бесплоден. Нам предложили вариант ЭКО, но со сторонним донором. Роб был категорически против. Наличие любовницы дало бы мне рычаг давления на мужа. Я ехала за город с холодным рассудком и четким планом. Не осуждайте меня доктор. Мы с мужем любили друг-друга со всеми недостатками. Я бы же сказала, любили за недостатки.
- Вы уверены, что хотите вспомнить тот вечер ? - Доктор снял очки и покрутил их в руках.
- Абсолютно. И надеюсь на полную конфиденциальность. Я слышала о вас хорошие отзывы. Это можно сделать прямо сейчас?
- Ну… в принципе да.
- Тогда приступим.
***
Черноволосый мальчик скачет на лошади. Она знает его. Один из спасенных Робом детей. Муж буквально вытащил его из криминального болота, выкупив у банды. Томас Сахим. Неожиданно воздух разрывает удар хлыста. Красная борозда вспарывает худую смуглую спину. Ребенок падает с лошади и превращается в куклу со стеклянными глазами. Задор в его взгляде сменяется равнодушной покорностью.
Томас! - Марта очнулась от собственного крика.
***
Комиссар Эмма Моро, нахмурившись, разглядывала дыру от пули в паутине трещин на лобовом стекле автомобиля доктора Брэда.
- В какое время это случилось?
- Из дома я выезжаю всегда в девять утра.
- Стрелок промахнулся?
Доктор пожал плечами.
- Счастливый случай. Я нагнулся за зажигалкой. В поисках её, не глядя, шарил рукой по приборной доске и смахнул на пол, стал поднимать и тут выстрел. Я так и остался лежать на пассажирском сиденье, подниматься не рискнул, вызвал службу спасения.
Взгляд Эммы потеплел, она достала пачку сигарет и протянула доктору.
- Благодарю, у меня свои. - доктор подкурил трясущимися руками, взглянул на свой Zippo, погладил большим пальцем стальной корпус и бережно положил в карман.
- Враги, конкуренты, бывшие жёны, подозреваете кого-либо? - спросила Моро, выпуская дым.
- Нет, я человек неконфликтный. - Брэд занервничал. - Есть одна мысль. Но.. я не имею права об этом рассказывать. Я веду частную практику, психотерапия. Сеансы с клиентами тайна, не имею права распространяться.
- Ваше право, конечно, эту тайну вы можете в прямом смысле забрать с собой в могилу в самом ближайшем времени. Если это покушение чей-то заказ, то его обязательно доведут до логического конца. На кону ваша жизнь, доктор Брэд.
- Хорошо. Но только в устной форме, никаких бумаг я подписывать не буду. Если мои предположения не подтвердятся - моя многолетняя практика полетит ко всем чертям.
Эмма утвердительно кивнула.
- Вчера ко мне приходила клиентка с просьбой посредством гипноза вернуть ей воспоминания об одном травмирующем событии. В пожаре погиб её муж, клиентку спасли. Так вот, в процессе сеанса выяснилось, что клиентка сама устроила этот пожар. Она застала мужа за просмотром домашнего видео - секс с несовершеннолетним, где её благоверный был в главной роли. А он, между прочим, один из учредителей благотворительного фонда, растлил опекаемого ребёнка. В состоянии аффекта она оглушила его чем-то тяжёлым и подожгла все вокруг, желая стереть с лица земли его, себя и всю грязь, с ним связанную. Клиентка из круга очень влиятельных людей. Думаю, кому-то очень не понравились эти мои новые знания. Других объяснений я не нахожу.
- Фамилия клиентки Рич? Марта Рич?
- Откуда вы.. - доктор отпрянул чуть назад. - Я не называл фамилии. Да. Это она.
- Я постараюсь вам помочь. И вы себе помогите - не выходите из дома ближайшую неделю, отмените все встречи. На это время охрану мы вам обеспечим.
Эмма ехала в участок с двойственным ощущением: с одной стороны всё стало на свои места и присутствовала радость от решённой задачи, с другой - необходимо было принять решение что с этим всем теперь делать. Вот же кусок дерьма этот мистер Рич, самый распрекрасный конец для ублюдка, без всяких судов, угроз и подкупов. А доктора надо спасать и немедленно, законным способом вряд ли получится - не докажешь, заказчик слишком высоко сидит. Нужно сделать так, чтобы он потерял к доктору интерес. Срочно закрывать дело о пожаре в коттедже Рич. Самосуд уже свершился и, что таить, комиссар с палачом на этот раз была солидарна.
строчка с тараканом не рифмуется. В ней надо ударение в слове "скрепя" переносить, чтобы все по красоте было, но русский язык нам этого не простит
), но ей ГГ и не собирается сопротивляться. Она его содержит? А ей негде жить? В финале мы узнали, что у ГГ закипел чайник. Ну хоть воду в состоянии согреть.