Я не вычитываю – это для начала. И мое мнение только мое мнение. Поэтому я остановлюсь только на трех моментах: герои, язык, описание боя.
Герои сливаются в одно целое. Мне сначала показалось, что это из-за максимально нейтральных имен «Андрей» и «Семен» и отсутствия портретов. Но нет, портреты есть, только ты как будто именно к этому слиянию и стремился: Жили в одном доме, учились в одном классе, ходили в одну секцию дзюдо, а вот теперь выступали за один клуб по боевому самбо. Они и похожи были как родные братья. Оба высокие, примерно одного роста, светловолосые. Они же одинаковые совсем, как их различать-то? Я до конца рассказа дошла и не смогла вспомнить, кто из них – Андрей или Семен – закрутил с Зиночкой и уж тем более не смогла ответить, кто в рассказе победил изначально. Т.е. весь финт с победой в конце вышел для меня смазанным: то ли 1:1, то ли 2:0. Самое интересное, что при этом тебе хватило буквально двух слов «темноволосая» и «рыжие», чтобы сделать запоминающимися женских персонажей.
Или это изначально был такой кивок в сторону «Бойцовского клуба»? Ну, типа, две личности одного бойца. А потом замысел изменился?
Я поняла, что «Бойцовского клуба» не будет, когда Семен влюбился, потому что у одного из героев наконец-то появилась индивидуальность. Теперь его хотя бы героем-любовником можно назвать. А еще у него, оказывается, есть … честолюбие? тщеславие? гордыня? недостаточная принципиальность? Да и друг он, как выяснилось, так себе.
А вот Андрей, или как там его, так и остался амебой. Чувство вины – это понятно, но неужели где-то там на подкорке у него не отложилось, что друг его кинул, а значит, сделает это еще раз?
Теперь что касается языка.
Начало – этакая презентация для желторотых непосвященных. Я прям вижу, как автор стоит перед экраном и указочкой по диаграмме тык, тык: Финансовые – игра на тотализаторе. Политические – когда местный боец побеждает чужого. Тактические - когда встречаются бойцы из одной команды. Но это не самое страшное.
Диалоги персонажей очень трудно воспринимать как реальные. Нет, я не стану утверждать, что люди так не говорят. Но скажу, что так – с придаточными – разговаривают очень и очень немногие. Спортсмены явно не из их числа. Настоящие спортсмены, конечно, а не актеры, которые этих спортсменов изображают на сцене. Твои спортсмены сидят перед рампой и между делом поглядывают в зрительный зал. Вся информация, которую можно извлечь из первого диалога, предназначена не собеседнику, а зрителю (читателю). Я думаю, что Сергеев и так в курсе, что побеждать пришла очередь Вилкину и что ему нужна победа, чтобы сдать на мастера спорта. А уж Вилкин сто процентов знает, что через месяц чемпионат города, и догадывается, что надо сделать с ножкой Сергеева.
Кстати, когда герои следят за поединком Петьки Слонова (вот же яркая, запоминающаяся фамилия, почему же у одного из ГГ не она, а совершенно пресная фамилия «Сергеев»?), они вдруг начинают орать человеческое: Проходи в ноги! Вали его! А чего ж не «Проходи в ноги, чтобы уронить его на ковер! Вали его, чтобы он не смог подняться!»?
Дальше подобного рода витиеватость речи сохраняется: Надо чередовать общение с товарищами по мордобою с чем-нибудь или кем-нибудь более утонченным. Не возражаешь, если утонченностей будет две? И поправил пенсне.
И только в баре герои потихоньку перестают обращать внимание на зрителя/читателя, начинают проявлять эмоции, а к моменту появления прекрасных нимф совсем забывают про то, что у них тут спектакль, и прекрасно общаются друг с другом.
И теперь, наверное, самое обидное. (Мордо)бой у тебя получился пресным: глаза скользят по строчкам, а зацепиться не за что. (Мордо)бой – это не просто пересказ, кто кому и куда врезал, это всегда адреналин, это эмоции. И это очень быстрое действие. Настолько быстрое, что даже в кино мы не всегда успеваем заметить, кому и куда прилетело (поэтому в сценах драк так любят слоу-мо). И передать эту быстроту в литературном произведении обычным перечислением действий: вырвался, вцепился, перевернул, вскочил, наклонился – невозможно. Оно, может, и правильно с точки зрения техники самого боя, но на бумаге – будто сонные мухи кувыркаются. Именитые авторы это уже давно просекли и описывают мордобой, опуская подробности: тут либо есть драйв, либо нет.
Они целовались и обнимались. Потом обнимались и целовались… Семен учил делать Зину подножку. А вот это классно.
