- О Аллах! Ещё щуть-щуть и я свихнус, – с диким турецким акцентом из-за руля застонал Абдула.
- Надо что-то делать, пока мы не оглохли, – теперь с пассажирского сидения донеслись интеллигентные вопли Моиси.
- Ладно, сейчас! – раздражаясь, закричал я, хватаясь за поручень обеими руками и поднимаясь с места.
«Эта чёртова химера верещала как испуганная шавка уже целых, – я сдвинул рукав и взглянул на подсвеченный циферблат часов, - целых сорок минут. Очень громкая испуганная шавка.»  Машину несколько раз тряхануло на кочках, и что бы ни свалиться мне пришлось замереть, уперев ноги в пол. Собственно говоря, эти вопли мне не сильно и мешали, моментами даже согревали душу, напоминая о цифре, что нам за неё отвалят в научном центре.  Как интересно они бы кричали, если бы их похитили. Я кинул осуждающий взгляд на парочку на передних сиденьях. Вытащили прямо из постели три явно недружелюбно настроенные вооружённых мужика, связали и в ночи повезли в неизвестном направлении.  Пристроив автомат под мышкой, я поймал затишье в тряске и сделал шаг. Пальцы зацепили край задвижки, я отодвинул пластиковую перегородку. Образовался тёмный узкий проем, ведущий в багажное отделение. Раздражающий визг резко возрос.  Абдул за моей спиной вцепился в руль и тихонько завыл от бессилия. Я включил лампу на стене. Химера была размером с взрослую немецкую овчарку. Она лежала на полу в железной сетке перемотанная буксировочным тросом. Существо непрерывно кричало, задыхаясь на вдохе. Жуткая и смертоносная тварь. Сильные жилистые лапы с хорошо развитыми пальцами имели когти треугольной формы, четыре на передних лапах и три на задних. Морда напоминала мышь, длинные острые уши возвышались над лысой холкой. Безобразные неровные клыки выглядывали из безгубого рта. Глаза маленькие, черные, словно бусины, посажанные глубоко в черепе. Само тело неестественно изогнуто дугой. Со стороны казалось наличие горба, но вблизи видно, что это только необычное строение позвоночника. Кончается всё это коротким практически лысым хвостом не длиннее моей кисти. Что интересно, за полтора года пребывания в зоне отчуждения я видел около десятка химер и заметил, что хвосты у всех разной длинны. Возможно, это определяет их возраст, надо будет уточнить у большеголовых из центра.
Я стоял, оперившись рукой на стену, и наблюдал. Зверь что – то почувствовав, резко замолчал. Из салона тут же последовали, одобрительны возгласы.
- Наконец-то.
- Слава тишине!
Монстр с трудом вывернул голову под сдавливающей стекой, и чёрные бусины взглянули на меня. Я чуть опустил лицо, рассматривая морду в тусклом свете лампы. Химера, всё это время, упиралась вытянутыми задними лапами в противоположную стену маленького багажника. Тут она сделала толчок и последующая кочка, на которую налетел Уазик, помогла ей подкатиться к моим ногам. Пасть с силой защелкала, защемляя проволочную стеку. Я подпрыгнул, ударившись о потолок, перескочил через существо и оказался на другой стороне.
- Гадина! – закричал я, сильно ткнув тварь в жёсткий бок стволом автомата и тут же добавил носком сапога по рёбрам. Раздался жалобный скулёж. Когти заскребли по металлу, а чёрная с рыжим отливом шерсть, твёрдая как щётка для обуви клоками поднялась сквозь сетку. Внезапно появился запах, на редкость жуткий надо сказать. Внезапно появился запах, на редкость жуткий надо сказать.
- Тэ-ваю мать! Что это ещё за дурман? – визгливо завопил Абдула.
- Похоже, он нагадил… - я закрыл нос воротом куртки. – Паскуда!
«Буханку» сильно кинуло в сторону, я едва успел упереть руки, зависнув над извивающимся зверем. 
- Абдула веди ровнее, не хватало ещё шею свернуть в этой чёртовой машине.
- Псих, я открою окно, воняет жутко… - послышался еле живой голос Моиси.
- Я тебе открою! Сиди, терпи! – Моисей немного поколебался, держа руку на ручке стеклоподъемника, затем вздохнул, скривился и прижался лбом к окну. Эта его непереносимость запахов дико меня раздражала. Как что-то завоняла, Моисей уже блюет.
Двигатель гудел, химера в багажнике негромко напоминала о себе. Моисей позеленев, глубоко дышал, борясь с тошнотой. Абдула гнал машину на озеро Янтарь, не обращая внимания не на запахи не на что-то ещё кроме дороги. Мне же становилось всё поскудней на душе, я принялся проверять свой автомат, пытаясь отвлечься.
- Как думаещ, сколько нам большеголовые отвалят за этого пассажира? – Абдул кивком указал назад. Моисе заметно полегчало, он откинулся на сиденье, расслабленно улыбался и поддержал биседу(в машине так сильно уже не воняло).
- Слыхал я однажды, как одни сталкеры гнездо кровососов выжгли, те в бомбоубежище старом обосновались. Так в одном из углов нашли их мелкого, обгоревшего конечно, но живого, -  Моися привстал. – Приволокли его значит на янтарь и половину ляма на руки получили.
- Доллиров? – голос Абдулы дрогнул.
- Нет, рублей.
- Тоже не плохо
- У них притом жареный был, а наш свеженький, - хохотнул Моисей.
- Вонает только.
- Да и кровососы намного чаще встречаются.
- И ловить их легче.
- Точно-точно…
- Может, миллион получим – подметил Абдула.
- Мало! – завопил распалённый разговором о деньгах Моисей и украдкой глянул на меня.
- Дива что ли?
- Пять думаю в самый раз. Где они ещё достанут детёныша химеры, живого и невредимого? А? Скажи же Псих? – Моисей обернулся на меня и нахмурился. – Псих, ты чего? – Моися взволнованно, привстал.
- Херово что-то мне, - сквозь зубы выдавил я. Мокрые ладони прилипли к ледяному цевью автомата.
- Абдул, давай-ка тормози… - тихо сказал Моисей, садясь рядом со мной.
- Нет! – выкрикнул я, вскакивая с места поглощённый внезапным приступом паники. – Не тормози, слышишь!?
- Друг всё нормально садись на место, - Моисей старался не касаться меня, держа раскрытые ладони передо мной.
- Успокой ти его! – взволнованно закричал Абдул из-за баранки, не видя происходящего за спиной.
- Садись, - ладони мягко легли на мои плечи, придавливая вниз.
– Это твоя болезнь, успокойся, не дай ей владеть тобой, - продолжал Моися.
- Нет. Нет. Нет, - бубнил я. Никак не получалось понять, что происходит. Отчего так страшно… Мои ладони растирали щёки и лоб. Я нуждался в ощущениях, требовалось доказательство, что я жив, что щетина под ладонью моя и окоченевшие как у мертвеца пальцы тоже принадлежат мне. Моися закопался в подсумке. Вынув флягу, быстро открутил крышку и поднёс к моему рту.
- Пей, - приказал непонятный голос. Я повиновался хоть и не понял, о чём речь, но через секунду почувствовал, прижатый к моим губам метал и жидкость, капающая по подбородку, попала в рот.
Я сглотнул несколько раз, спирт обжог внутренности. Дыхание стало тише, ровнее. Заметив в моих глазах вернувшийся разум, Моисей с облегчением выдохнул и сел на пол у моих ног.
- Ну что? – спросил он, через пару минут глядя в моё белое лицо.
- Не знаю, - выговорил я. – Вроде у меня что-то забрали, очень ценное, очень нужное, а я не хотел отдавать и сделать ничего тоже не мог…
- Да-а… протянул Моися почёсывая затылок.
- Никомак! - прогремел голос Абдулы, ругательства на родном языке он использовал крайне редко, да и все остальные тоже не чаще. Тормоза сработали, УАЗ заскользив по влажному грунту пролетел с десяток метров и замер. Мы с Моисей ухватились за сиденья.
- Что там? – спросил я, не дождавшись подробностей водителя.
- Только что дэрево рухнула. Прямо на дорогу… будто бросили его, - с нескрываемым страхом сказал Абдула.
Я вскочил на ноги и уставился в лобовое стекло. В свете фар виднелась сухая сосна, начисто перекрывшая грунтовку.
- Разворачивай! – озабоченно скомандовал я.
- Как разворачивай? Куда?! Почти… – Вскочивший с места Моисей не успел договорить, как его слова перекрыл, свирепый рык, долетевший до нас спереди. Меня осыпало колким ознобом. В кузове сзади, напугав нас ещё сильнее, закричал детёныш химеры. Абдул, выйдя из оцепенения, рванул рычаг скоростей, коробка в ответ жалобно отозвалась металлическим лязгом. Мой автомат с рефлекторной резкостью замер над головой Моиси. На мушке было нечто. Молниеносно приближающийся монстр. Он выделялся из темноты тем, что был ещё мрачнее темноты. Мышцы на огромных лапах сократились, и чудище сделала первый прыжок немного в сторону, затем последовали ещё два по немыслимой и не угаданной мной траектории. Автомат громыхнул. Короткая очередь, разрезала лобовое стекло дугой. Я успел заметить, что не одна пуля не смогла бы поразить цель, и тут же упал ничком на пол.
- Аллах! Ал-ла, – в уши вонзился голос Абдулы. Он успешно выкрутил руль до отказа влево. Послышался щелчок коробки передач. Оставалось вдавить газ и бросить машину в стремительный разворот, но сквозь разбитое стекло, уже влетала зубастая смерть. Страшный удар сотряс Уазик, стёкла сыпанули нам на головы, лязг метала, больно резанул по перепонкам. Сиденье водителя, перебитое мощным ударом надвое, опрокинулось на меня, облив красным.  Не поднимая головы, я пополз, извиваясь между сиденьями. В темноте и скрежете заметил, что автомат всё ещё на ремне. Схватил его, перевернулся на спину, прицелился в копошащийся чёрный ком и вдавил спуск. Звон в ушах нарастал с каждым последующий ударом бойка, пока не превратился в непрекращающийся металлический гул. Куски пластика, обшивки и искр вперемешку, фонтаном брызнули в стороны. Под ухом сухо защёлкал ПМ Моисея. Как оказалось, он успел отпрыгнуть и сейчас был не в лапах зверя, а лежал рядом  и вёл огонь. Скрежет метала, протяжный рык, и чёрная тень с куском сиденья и какой-то из частей Абдулы в лапах, вылетели из машины. Наступила мимолётная тишина. Голубая дымка, собравшаяся под крышей непринуждённо, вылетала в разбитые окна. Моися с вытаращенными глазами, на четвереньках бросился к передним сиденьям. Подняв с пола автомат, и незамедлительно вернулся. Я, отстегнув пустой магазин, сунул в паз полный и попытался унять дрожь. Через десять секунд тишины мы безмолвно, взглядами, приняли решение прижаться спина к спине, так и замерев в ожидании на центре.
Снаружи послышался тяжёлый топот, и следующий за ним жуткий удар сотряс «буханку». С глухим стуком наши затылки встретились. Загрохотало. Моисей, проделал череду дыр, в только что промятой боковине, плотно прилипая ко мне взмокшей спиной. Я слышал его дыхание, отрывистое и глубокое. Когти лязгнули по жести, и крыша над нашими головами начала проминаться внутрь. Наши автоматы, загрохотали одновременно, превращая крышу в импровизированное решето. Стреляные гильзы забарабанили по всему вокруг, ударяясь и рикошетя, собирались в углу. Изрешечённый потолок промялся под ударом и смертоносная, чёрная конечность проникла в салон как раз в тот момент, когда наши магазины одновременно опустели. Тут же вторая лапа с лязгом рвущегося метала, расширила отверстие, раздвигая крышу в стороны. Я упал, прижался к полу, что было сил, одновременно судорожно меняя обойму. Послышался щелчок передёрнутого затвора Моиси. Он сидел на том же месте, не теряя время на то что бы лечь. Одновременно с этим чудище словно чёрный слизень втянулось внутрь салона, зацепило когтями руку товарища и с чудовищной силой выпрыгнуло наружу. Парень подлетел вверх, ударился о край рваной дыры, оставил на нём красные брызги, и тут же свалился обратно к моим ногам. Разорванный рукав был пуст. Моисей молча поднял на меня своё разбитое измученное лицо, попытался было встать, опираясь на несуществующую конечность, но рухнул на бок, лицом в пол.
В голове затрепетали мысли, словно мотыльки в свете пламени, они то появлялись, то снова скрывались во тьме изуродованного рассудка. От понимания, что мне не выбраться, а эти минуты мои последние в жизни, голова пошла кругом. Тело поклонилось в сторону, локти разогнулись, автомат ударился, выпав из ослабленных пальцев. Сквозь звон, рождённый чёрным туманом, было слышно, как тяжёлая поступь движется кругами. Всё как в замедленной съёмке.
В багажнике не умолкая не на секунду, захлёбывался мутант. Причина смерти двух моих товарищей, а через несколько секунд и моей собственной.
- Сука! Хочешь забрать свою падаль? – заорал я, ощутив прилив сил, пришедший с новой дозой адреналина. – Хрен тебе! Слышишь? Хрен тебе, а не твой выродок!!!
Хлипкая задвижка со звоном вылетела под ударом моей ноги. Не думая о последствиях, я прыгнул на смотанного сеткой зверя и всадил длинное лезвие в его тугой бок. Визг оглушил, заложив уши. Рука совершала рывок за рывком, отрывистые взмахи, кровь заливала лицо, я ничего не различал. Он кричал, как кричит человек. Или это был мой крик. Не уверен…  Я насквозь пропитался кровью, вдыхал её стальной запах, глотал её капли попавшие в рот. Мать, услышав вопли своего дитя, начала крушить автомобиль, пытаясь защитить. Я соскользнул в кровавую лужу. Обезумевшая химера отрывала колёса. Всё тряслось и стонало. Грохот отпечатался в мозгу. Колесо пробило один из бортов и осталось внутри. Уазик стал медленно крениться на бок. Меня зажимало между убитым телом и стеной. Я успел, выкарабкался и после переворота машины, оказался на мёртвом теле, а не наоборот. Снова этот жуткий вой. Меня трясло, автомат непонятно как снова оказавшийся в моих руках. Рык приблизился ко мне, существо было прямо за тонкой стеной.
Рывок, невероятный силы удар и две задних двери вместе с петлями и кусками жести вылетели наружу. Взмокшее лицо обдало потоком холодного ветра. Передо мной возникло огромное существо. Её грудь едва не упиралась в дуло моего автомата. Химера стояла без движения, на фоне ночи это выглядело как медвежья фигура в дверном проёме. Она не двигалась, и мой палец напряжённо замер на спуске. Я испугался, что не сумею нажать на крючок и сделал усилие, до судороги в запястье. Автомат долго молчал, секунду или больше. Затем с оглушительный рокотом оружие запрыгало в моих ослабевших руках. Пуля за пулей врывались в чёрную грудь зверя. Химера вздрагивала. В свете вспышек я замечал её глаза, они были обращены на погибшего детёныша. Боёк сухо клацнул, давая понять, что магазин опустел. Снова мрак затянул пространство, воняло кровью и порохом. Я слышал, как кровь лилась на землю густым тягучим потоком.  Морда едва шевельнулась и лапа с огромными когтями ударила. Я зажмурился, вдавливая собой заднюю стену, автомат вылетел из рук, ударился о крышу. Я закрылся руками. Умирающая химера рухнула. Кровь всё прибывала. Перелезая через тушу, я скатился кубарем на землю и оказался в стороне от всего этого ужаса.
На глаза навернулись слёзы. Мне удалось её победить! Я выбрался…
Звон в голове утихал и я услышал звук падающих каплей и опустив взгляд увидел, как  пульсирующая тёмная струйка брызгала из разорванной на груди куртки. Затем пришла боль, вспыхнула жутким огнём вся грудь. Закричав от ужаса, я судорожно расстёгивал куртку, срывая пуговицы. Кровь лилась по животу, искрясь в лунном свете. Я приложил трясущуюся руку к ране, осколки ребра укололи кожу. Кровь брызгала сквозь сжатую ладонь. Палец нащупал сокращавшееся сердце. Оно уже не билось, как следует, лишь вздрагивало в агонии. Внезапная опьяняющая волна усталости сбила волной. Ноги прогибались, невероятная сила потянула вниз. Дышать стало мучительно тяжело, лёгкие отказывались втягивать воздух, сколько сил я не прилагал. Живая плоть под пальцами замерла. Глухой удар о землю. «Чертовски мягко, всё готов отдать лишь бы сейчас мне дали заснуть. Всё на свете» Земля взяла меня в свои объятия. А я, предвкушая чудесный, сладкий сон сделал последнее усилия, что бы покрепче обнять дорогу, на которой умирал.