Не важно, как идёт твой день, хорошо или плохо, каждый момент, каждая секунда, проведенная на рабочем месте, заставляет задуматься: зачем здесь я? Каждый день ко мне обращаются пациенты с одним и тем же диагнозом, у одного болят суставы, у другого варикоз, третьему нужна эпиляция головного мозга. Каждый день у меня была скучная до боли работа, но в один из дней я понял — ради этого стоит жить, ради этого стоит работать!

Шел снег, минус двадцать пять градусов, болела голова — последствия очередного вечера в компании зеленого змия. Был самый обыкновенный день – череда унылых обследований, штампованных диагнозов, монотонных советов. Рутина…. Но вскоре всё изменилось.

Раздался стук.
— Войдите, — сказал я.

Зашел молодой человек. На первый взгляд самый обыкновенный: высокий, сутулый юнец, местами бородат.

— Ну вот, пришел очередной подросток, у которого либо вскочил фурункул на жопе от длительного просиживания на холодном бетоне, либо палец распух из-за впившегося ногтя, — проворчал я про себя.

Парень нервничал. Многие бояться врачей, многие тупеют, когда попадают на осмотр. Но его страх, его нервозность была другой. Он волновался, мол, доктор может не так понять, доктор рассмеётся, доктор выгонит вон.

— На что жалуетесь?
— Доктор, я…. Я не могу играть в компьютерные игры.

Вопрос меня удивил, я поднял голову и внимательно рассмотрел его глаза. Они были красноватые, глубокие, вдумчивые и грустные. Не знающий человек подумал бы, что парень торчок или просто болен конъюнктивитом, и ошибся бы. Ведь его глаза были свидетельством нечто большего, чем простой недосып или прием наркотиков. Это был взгляд прожженного бывалого геймера, повидавшего многое.

— Не можете играть?
— Да, не тянет.
— Это что, шутка?
— Нет, ни в коем случаи!

У парня дрожал голос, я понял, что он не врет.
— А я-то тут причем? Я же хирург!
— Вы свой, я по вашим глазам увидел, еще когда вы по коридору шли.
Я в буквальном смысле стал ощущать на себе его мотив, его стремление познать всю скоротечность геймерской души. Пелена недопонимания спала: перед глазами проскочила заставка подсознания, в которой глубоко пустили корни чувства безнадеги, безнравственности, эгоизма, но, несмотря на это, я решил помочь бедолаге. Его слова, его голос, его просьба срезонировали с давно атрофированными фибрами моей души, внедряя сомнения, усиливая печаль, раскрывая древние раны, спрятанные за толстой стенкой цинизма. Почему-то я его понимал, его проблема была близка.
— Симуляторы пробовали?
— Пробовал, уснул.
— А какие-нибудь дополнительные гаджеты?
— Мув пылиться третий год, кинект уже пару месяцев закрыт непроницаемой черной тканью. Всякие новомодные джойстики, рули, моушен контролиры быстро приелись. И все одна причина — нет должной поддержки гаджетов.

Он продолжил жаловаться на невозможность играть, на рвотные позывы при видении серых светофильтров, на странный привкус во рту при быстром дёргании стиков геймпада, на судорожные боли в ногах и мышцах от заставок QTE. Это заставило задуматься о возможной импотенции внутриклеточной ткани головного мозга.Я понимал, что стандартными методами обследования, типа общий анализ крови, общий анализ мочи, ректороманоскопией тут ничего не добьешься. Обычно я вырезал из людей их мелкие детали, неважно какие: будь то гной или ноготь, бородавки или опухоль. Одновременно с этим я выстраивал свой внутренний баланс, подобно армии марионеток, управляемых злым гением: трудясь в первую очередь ради себя, иногда ради получения адреналина, иногда просто ради новых эмоций. Но этот случай…. Он другой. Мне придётся взять свой скальпель и вырезать из него лишнюю часть его прекрасной души. Было необходимо нечто новое, нечто более инновационное, более безумное, чем доставать кольпоскопом часть мозжечка после длительного стояния над бездной. Что-то такое, что вновь вдохновит его на подвиги, на завоевание новых ачивок, без трусости, без лжи, без читов и кодов.

«Новое», «безумное» – эти слова напомнило мне про одного старого друга, когда-то давно судьба развела нас по разные стороны науки…. Его звали Манулом. С десяти он варил самый ядрёный напиток, от которого вся округа разрывалась на части. В восемнадцать попал на химфак ядерных технологий. С тех пор судьба мира зависит от прямоты его рук: одно неверное движение, и наступит конец света в пламени термоядерного гриба. А руки у него — настоящие лапы…. Но мир, как ни странно, еще существует. Да, такой человек может помочь, по крайней мере, я верил в это.

Когда я проснулся на следующий день, в голову ударила шаткая мысль: быть может, это был сон, страшное наваждение, сияние грязного разума. Но мелодия бетонных улиц на моем телефоне заставила вспомнить, что такое чувство горечи и уныния. Надежда на лёгкий исход была расплющена под бременем суровой реальности.

Встретившись с пациентом около полудня, мы направились к Манулу. Паренек лет двадцати двух, в белом халате, прожженном в области груди одному богу известными химикатами, встречал нас, и что-то в нем было. Что-то, что позволило моему мозгу вселить чувство веры, чувство надежды на то, что у нас всё получится. Возможно, это его заслуживающие доверия безумные зелено-коричневые глаза, смотрящие сквозь пенсне в саму душу. А возможно, это тонкий аромат неизвестных эфиров, что источал его халат.

Мы подключили пациента к исследовательской аппаратуре, затем Манул начал производить опрос. Хотя, на мой взгляд, это был самый настоящий допрос в лучших традициях средневековой инквизиции: Манул вгрызался в саму суть, сначала обескураживая, отвлекая внимания пациента, заставляя его обнажить мягкое уязвимое психическое брюшко, а затем точно и метко пронзал его острыми клыками верного вопроса.

— Ты говоришь, что не можешь играть? — цинично спросил Манул.
— Да именно так, — ответил пациент.
— И в чем проблема?
— То есть?
— Ну не можешь, не играй. В чем беда?
— В смысле?
— Зачем ты играешь? Зачем ты хочешь играть?
— Я как-то не задумывался.
— А не думал ли ты, что ты перерос игры? И твое стремление играть есть не что иное, как обыкновенная привычка?

Этот вопрос ошеломил пациента. Он задумался, и я тоже. Играю ли я и сам из-за того, что привык играть? Не есть ли игры такая же рутинная часть моей жизни, как и работа? Под тяжестью внутреннего конфликта я начал тонуть в пучинах грусти, ещё совсем немного, и бездна меланхолии поглотила бы меня навсегда. Как вдруг пациент своим ответом выхватил меня и затащил на берег спокойствия и гармонии:

— Нет, игры не привычка для меня! Игры есть нечто большее! Вот представьте, что вы пианист. Вы ощущаете, что по-настоящему живёте лишь в момент игры. Когда вы музицируете, становитесь единым с музыкой, чувствуете её не только ушами, но и всем своим телом и душой. Вы, музыка, пианино в этот момент становитесь единым созданием, одно — продолжение другого. Бесконечный цикл, как Уроборос – змий, кусающий свой хвост. А теперь представьте, вдруг вы потеряли свои руки, оглохли. Стали «слепы» к музыке. Смогли бы вы после этого нормально жить? Я — нет, но именно это со мною и произошло. Вот что такое игры для меня!

Манул притих. Его лицо стало мрачным и задумчивым, казалось, мрак окутал его голову. Но его глаза горели адским пламенем тысячи взрывающихся звёзд. Он хитро улыбнулся, обнажив длинные острые клыки, а затем похлопал по плечу пациента.

— Ха-ха-ха, браво! – Манул захлопал. Я ожидал подобного ответа! Ты молодец! Ты свой человек! Я тебе помогу! Мы тебе поможем! Ты будешь здоров! – ободряюще произнёс Манул, сбросив личину циника и показав себя настоящего.

Наступило время мозгового штурма. Манул рисовал причудливые графики, ставил рискованные химические опыты, что-то взорвал, его ошпарило. Это подстегнуло пульсацию нейронных сетей, Манул сразу принялся писать хаотические уравнения, нашёл решение теоремы Ферма, пару раз поделил на ноль и открыл новый изомер этилового спирта. Пациент изумлённо наблюдал за этим светопреставлением. Я же сидел на диванчике да втихаря поглощал вискарь. Налив очередной бокал до половины, я посмотрел сквозь него на пациента: причудливая игра света преломила его облик. Реальность как бы намекнула: всё не то, чем кажется на первый взгляд. Искаженный образ – это иллюзия, так учат в школах. Но так ли это на самом деле? Откуда возникает иллюзия, если бокал, виски, да пациент реальны? Реальность на реальность даёт иллюзию? И что есть иллюзия по своей сути? Быть может, нет иллюзии, а есть лишь реальность под другим углом? Как призма делит белый свет на радугу, так и мой бокал показывает другие грани реальности: причудливые, необычные, притягательные.

— Эх, создать бы реальность, где бы он был здоров, — тихо произнёс я мысли вслух.
— В смысле? – спросил Манул.

— Да своими руками бы сотворить такой мир, где он был бы здоров.

— Искусственная реальность? Ты про виртуальный мир?
— Виртуальный мир? Эврика! — несдержанно вскрикнул я, буквально выплюнув импульс из подкоркового вещества.

Виртуальная реальность должна стать для нашего друга неким психическим протезом органов чувств. Ведь он, прежде всего, потерял способность чувствовать игры! Обычные грани мира уже не могли его заинтересовать, но виртуальная реальность – это другая точка обзора, другое виденье, другие чувства. — Нам нужно попробовать шлем виртуальной реальности — Oculus Rift!

Его значение казалось превыше всего, ведь именно в нем ощущалась вся полнота комфорта, новизны, совместительства инновационных технологий и высокомолекулярного совершенства. Буквально тут же у пациента появилась искорка в глазах, блеск, доселе невиданный мною, надежда на возвращение утраченной силы — тяги к играм.Hillcrest 3DoF с штатной частотой опроса в 1000 Гц, разрешения дисплея 1920×1080 и вес примерно 380 грамм давило на подсознание, был риск, но искоренение болезни превыше всего! Вот он! Мощный, красивый.

— Моя прелесть — произнёс Манул, вознеся над головой Oculus. А затем опустил его на голову пациента. Щелчок пальца, и аппарат включился. Вот она, вот она — надежда на быстрое излечение от неизвестной болезни! Так нам казалось до той минуты….

Внезапно у паренька появилась резкая тошнота и рвота, участились пульс и сердцебиение, частота сердечного сокращения достигла 140 ударов в минуту. Шкала сердечного ритма на ЭКГ-аппарате начала давать безумные импульсы на картинке, такие же ритмы в этот момент возникли у нас с Манулом. Видя, как у паренька, который только вчера с надеждой пришел ко мне, вот-вот откажет сердце.… Нужно было срочно что-то предпринять!

Укол адреналина в пятое межреберье слева вернуло нам пациента, а вместе с тем и свободу к дальнейшим действиям.

Жизнь не сказка,
И мы в ней не актеры.
Она дает нам право умереть,
Но только не жалея боли.

Проснувшись на следующее утро, обременённые долгом и умеренным перегаром мы продолжили штурмовать истинные чувства — чертог разумов своих. С семи утра и до пяти вечера мы просматривали самые угарные стримы, летсплеи, киперпунши, опробовали суперсовременную вибронакидку Gametrix JetSeat KW-901, но всё было тщетно. Наш дорогой и полюбившийся нам персонаж не выдавал ни капли энтузиазма, вновь садясь за игровое кресло.

Я решил добавить изотонически-галлюциногенновую смесь (сваренную по секретному рецепту Манула) внутривенно струйно, после чего у пациента началась непродолжительная по времени тяга к игровому процессу. Двадцать минут, не больше, но учитывая, что положительных результатов ранее и вовсе не было, мы с Манулом решили, что это незначительная, но победа.В порыве очередного ночного мозгового штурма с вискарём и бурбоном мы с Манулом наконец выставили точный диагноз. Это геймерская дисфунция (импотенция), к тому же у пациента наблюдается осложнение в виде синдрома пассивного геймера.

Геймерская дисфункция — это дисфунция удовольствия, при котором объем получаемой игровой информации, его твердость и прямота никак не влияют на выработку гормона счастья, вследствие чего объем получаемого удовольствия резко снижается.

Синдром пассивного геймера (СПГ) — заболевание, характеризующиеся длительной апатией к играм, не устраняющийся даже после продолжительного отдыха. Возникновение СПГ связано с развитием невроза центральных регуляторных центров вегетативной нервной системы, обусловленное угнетением деятельности зоны, отвечающей за тормозные процессы.

У игроков прекращает работать подкорово-осязательная часть перикарда, что способствует замедлению выработки проглюкортикостероидов. При этом игроки теряют влечение, перестают играть в игры, они лишь смотрят (стримы, летсплеи). Причем используя всякие окулус рифты, мувы, кинекты… для них это лишь фактически виагра… они получают краткосрочное удовольствие, а потом всё начинается сначала. Как, скажете, можно объяснить причину, то есть этиологию? Всё очень просто — люди перенасытились, игры превратились в «конвеерность», пресс Х то вин, перекаты, пострелушки, кинцо — список можно продолжать бесконечно. Нейроны головного мозга, отвечающие за восприятие игр, устроены таким образом, что они требуют постоянного апгрейда. При поступлении однообразной информации клетки метафиза фактически перестают жить и выдавать телу эндорфин.

Печально-томный вечер подходил к концу, мы все сдружились, обсуждали последние новости игровой индустрии, спорили о том, кто из Докторов Кто был круче, радовались открытию гравитационных волн, и тут Манулу пришла идея распить последнюю бутылку тринадцатилетней надежды на лучшее. Он полез за ней в шкаф, как вдруг обнаружил стопку старых допотопных дисков, годами сокрытыми от его познания. Погребенные под десятилетним слоем пыли, они были подобны мумиям фараонов: забытые, величественные, древние. Мы стали их расхитителями. Держа диски, было странное ощущение на душе: эти игры — шедевры на все времена, наши ровесники. Чего лукавить — мы с Манулом выросли на них! Но наш друг вовсе не знал про их существование. Нечто важное в его жизни было просто упущено — просто потому, что он родился в другое время. Непорядок, мы решили это исправить! Ведь сама Судьба подкинула нам отличный шанс воскресить внутреннее величие нашего друга.

Свою экспериментальную терапию мы начали с игр девяностых — начала нулевых годов. Эффект превзошел все самые смелые ожидания! Сначала пациент отторгал препараты, его смущала горькая графика, тяжелый геймплей, но затем развилось привыкание, а после зависимость. Его было невозможно оторвать от игрового процесса! Это была победа, победа над своими убеждениями, страхами, иллюзиями!

Подумать только: пару дней назад ко мне в дверь постучал, как мне казалось, очередной маньяк-извращенец, пытающийся, как и многие другие до него, изнасиловать мою душу, высосать силы, отнять время, ранить чувства, не скупившись при этом на способы и манер исполнения. А что в итоге? Он раскрыл мне глаза, затронул, казалось, давно сгнившие части моей души. Его проблема стала моей проблемой. Излечив его, я излечил себя. Я, наконец, вспомнил, почему я пошёл на врача – я хотел помогать людям. Это главная причина, зачем я здесь! Помогать другим! Бальзам на душу видеть, как он снова играет, радуется, живет! Мы трое вместе преодолели этот сложный путь. Мы стали другими. Не важно, как идешь ты скальпелем по пути: вдоль или поперек. Важно лишь то, что он направлен на помощь: не ранить, но вылечить. Такова моя история.

Сергей Манулов, Дмитрий Крылов, 07 апреля 2014 г.
Ред. Анна Веспер

ЗЫ в рассказе упоминаются реальные гаджеты, это не реклама, просто сам рассказ является едкой сатирой на игровую индустрию и нынешних тенденций.
ЗЗЫ повествование ведется от лица Дмитрия, который явлется хирургом по профессии.
ЗЗЫ а я то, что описано в рассказе

Отредактировано Manul (26.03.2015 21:49:58)