На востоке медленно розовел небосклон. Туристы, ежась от утреннего холода, кутались в шерстяные одеяла, взятые напрокат у аборигенов. Более рачительные доставали из рюкзаков куртки. Едва над поверхностью появился краешек раскаленного диска, напряженную тишину развеял шквал щелкающих затворов. Десяток фотоаппаратов фиксировал восход. Кто-то запел молитву, и к нему присоединилась еще пара голосов. На горе Моисея начинался новый день.

- Глупые человечки. Лезут в темноте, чтобы потом пропеть на ломаной латыни псалом. Идиоты.

Чуть выше над смотровой площадкой крутилась пара тинэйджеров - парень и девушка.
Парнишка был кругленьким и светловолосым. Казалось, его кучерявая шевелюра сплошь состоит из золота. Носил он длинную белую тунику, подпоясанную в полной талии серебряным кушаком,и сандалии.
Девица же, наоборот, была втиснута в современные джинсы и черную футболку, с изображением черепа и душераздирающей надписью "черепушка" на английском языке.
Она сидела на краю огромного валуна, болтая над пропастью  ногами в грубых башмаках с высокой шнуровкой.
- Им и невдомек, - продолжала девица, разглядывая макушки туристов, - что их Моисей совсем даже не на эту гору забирался.
- Ты зря злишься, - благодушно пропел мелодичным голосом паренёк. - В том, что эти люди пришли сюда - нет ничего дурного. Наоборот, пока они, охваченные тьмой, поднимались на вершину, между ними зародилась дружба, и это - прекрасно.
Девица скривилась и, вытянув руку, уперла в собеседника указательный палец:
- Фануэль, заткнись! - властно приказала она.
Но Фануэль только засмеялся, прикрывая ладошкой рот. Подавив смех, он сделал серьезное лицо и распростер над рыжей гривой девицы обе руки:
- Бестия, очистись!- воззвал он, вызывая ответный хохот.
- Фуфель, апостол  задери, я швырну тебя вниз! - сквозь смех пообещала Бестия.
Фануэль кротко улыбнулся.
- Гаденыш, - погрозила ему бесовка, - знаешь, что не буду.
- Конечно, - кивнул Фануэль. - Во-первых, я вернусь, а во- вторых...
- Кто меня веселить тогда будет? - перебила его Бесс. - Эти, что ли?
Она кивнула на туристов. Те уже отпели все молитвы и потихоньку начинали продвигаться к тропе, ведущей вниз.
Бестия полезла в карман джинс и выудила пачку сигарет:
- Покурим? - предложила она Фануэлю. - У папочки взяла.
Но тот в ужасе замотал златокудрой головой.
- И я не буду, - вдруг сообщила бесовка. - Пушто оно для этих, - она снова кивнула вслед туристам, - подарочек.
Она захихикала и пояснила:
- Как грешничек докурит, так - бум! И он уже на серных копях,  у папочки. Здорово, а?
Фануэль обеспокоенно нахмурился:
- Ну-ка, - он протянул пухлую ладонь, - отдай, пожалуйста.
- А ты забери! - весело выпалила Бестия и, сунув пачку в задний карман, оттопырила зад. Фануэль медленно залился краской, но не отступил, а шагнул вперед, намереваясь выхватить пачку их кармана.
- Ребятки! - хрипловатый голос заставил Фануэля отдернуть руку, а Бестию - выпрямится и сердито обернуться.
Один из туристов неуверенно топтался на тропинке, рядом с их крохотным плато.
- Извините, что к вам обращаюсь, - продолжил он, - но... страсть, как курить хочется. В темноте пачку обронил, так и не нашел. У вас не будет? Сдохну без курева, пока спущусь...
Бестия хитро прищурила зеленые глаза, а Фануэль в отчаянии кусая полные губы, заломил руки.
- Не-а, - мотнула гривой бесовка. - Нет курева. Не курящие мы, дядя. Топай так!
Мужик печальным взглядом скользнул по краю сигаретной коробки, выглядывающей из  кармана бесовки, сплюнул на камни и, качая головой, побрел прочь.
- Пусть страдает, - пояснила Бестия оторопевшему Фануэлю.
Тот лишь моргнул и осторожно указал пальцем куда-то, чуть выше рыжей шевелюры Бесс.
- Чо? - нахмурилась она, поправляя лезущий на лицо строптивый локон.
Но Фануэль лишь покачал головой и, сложив ладони перед собой, продолжил созерцание:
-Ложь во спасение, - благоговейно пробормотал он.
Над головой бесовки еле заметно мерцал золотой  нимб.

Отредактировано Билли Кинг (29.01.2016 18:26:01)