Название: Призраки прошлого
Жанр: ужастик
Размер: 1856 слов
Ограничение по возрасту: 16+
Стадия: корректирование

Я нашёл эти рукописи в старой заброшенной усадьбе. Судя по всему, писал их некий Коннор. Интересовался у ближайших соседей – а для этого мне пришлось проехать миль десять – и узнал, что когда-то там действительно жили люди с такой фамилией. Посчитал, что автор не будет против, если я предам рукопись огласке…

Скоро покажется эта усадьба. Проехали небольшой голый холм, и открылся вид на старый трёхэтажный особняк посреди елового леса. Да, обветшал.
- Мы на месте, мистер Коннор.
Поблагодарив водителя и расплатившись, осмотрел усадьбу дяди со всех сторон. Я помню её совсем не такой: застарелые доски были когда-то покрашены, крыша не перекошена, и вообще – появилось впечатление, что этот дом стоит без хозяев не один месяц, а лет десять минимум.
Вошёл внутрь. Здесь он, однако, сохранился гораздо лучше: и краска на месте, и мебель с обстановкой внушают мысль, что ещё не всё потеряно.
- Ничего, мы ещё устроим здесь райское местечко! – пообещал я.
…
За следующую неделю удалось достичь хотя бы внешнего приличия – теперь дом не казался покинутым. Я был тут в последний раз в детстве и не помню даже расстановки всех комнат, не то что каких-нибудь мелочей. Тогда усадьба принадлежала моему отцу – пока он был ещё жив. После его смерти мы с тяжело больной мамой переехали. Теперь она перешла по наследству мне.
Вечером, сидя в кресле-качалке бабушки и попивая вино из погреба, я размышлял о будущем этого дома. На улице уже стемнело, гонимые ветром листья шуршали по стёклам окон.
Меня отвлёк от мыслей скрип. Как будто кто-то ходит – звук был явно из коридора. Взял лампу, вышел, огляделся. За углом раздался стук – так могут стену задеть плечом при спешке. Прошёл дальше…
В этой комнате я никогда не был. То есть, действительно, никогда – я бы помнил. У стены между окон стоял сундук, напротив меня – шкаф, а вот по левую руку висела огромная чёрно-белая фотография нашей семьи: мать, отец, я, брат - сидим на скамье. Позади нас смотрят в объектив бабушка с дедушкой. Да, тогда ведь хозяином в доме был дед, а я и забыл про это.
Снова раздался скрип. Это из-за двери напротив – я сразу и не заметил, тень от шкафа падала как раз на неё. Открыл – новый коридор, на этот раз налево. В конце его на полу что-то лежит. Курительная трубка… Это же дедушкина! Странно – я думал, мы её положили в гроб деду Майклу, когда хоронили…
…
Я сидел в кресле-качалке и курил. В последнее время я что-то пристрастился к этому. Мне уже реже приходила в голову мысль продать этот дом, как только сделаю ремонт – он мне начинал нравиться самому. Дедов табак я нашёл в погребе, он был в идеальном состоянии, так что с этим проблем не было. Вина ещё хватит на год, а то и на два, а дальше надо задумываться о том, чтобы возродить виноградник. Вспомнить бы, что там говорила мама – у нас в семье были свои секреты выращивания винограда для нашего фирменного вина. Настаивали, вроде, как и все – всё дело в винограде.
…
Сегодня я выпил больше обычного и ударился в ребячество – раскачался в кресле так, что внезапно что-то хрустнуло и всё перекосилось на один бок. Точнее – кресло перекосилось вместе со мной. Посмотрел – да, так и есть: не выдержала старая доска. Теперь на нём, если и посидишь, но не покачаешься уж точно.
- Зачем ты сломал моё кресло, негодник? – вдруг раздался старческий голос.
Я повернулся на звук – дверь была приоткрыта. Я её оставил закрытой ещё дней пять назад (обычно хожу через другую), а сквозняки её не откроют – нужен поворот ручки. Захватив лампу, заглянул в тот коридор. Ничего необычного – на этот раз скрипов не было, но мне хватило и голоса. Больше я в тот вечер не пил и в кресло не садился.
…
На следующее утро я успокоил себя тем, что пьяному человеку из-за поломки любимого кресла-качалки может послышаться всякое, в том числе и голос давно умершей бабы Виолетты.
Перед обедом я сходил на могилу к отцу. Раньше как-то не до этого было – занимался насущными вопросами, типа обустройства дома, придания ему нормального вида хотя бы внешне. Здесь лежит отец, чуть дальше дед и бабушка, правее – свежие могилы дяди Фрэнка и тёти Элизы. Этим двум всего лишь два месяца, но осенняя листва и мусор успели покрыть и их. Мама похоронена в городе, где мы жили, пока усадьбой управлял дядя. Отчего погибли тётя с дядей – неизвестно, говорили, их нашли в главной зале, лежащими на полу в неестественных позах. Кто-то сказал – порок сердца, кто-то разбалтывал всякие истории – дескать, их трупы были с выпученными глазами и выставленными вперёд руками… Бред всё это. Я думаю, однажды перепили, как я вчера, вот и всё.
…
Этой ночью мне приснился отец. Он упрекал меня в том, что я ношу его вещи, голос был замогильный – я проснулся в холодном поту.
При жизни он отдал бы последнее – лишь мы нам с мамой было тепло и уютно. Так что сейчас, когда пишу это, думаю, просто нервы расшатались из-за истории с креслом.
…
Нет, надо определённо продавать этот дом! Прошлой ночью… Ладно, надо обо всём по порядку. Сейчас я гощу у соседей, так что мне ничего не угрожает.
Ближе к вечеру курьер привёз газету – хоть увидел человеческое лицо в этих дебрях! Но он явно торопился развести дотемна всю свою почту, поэтому быстро уехал. Читая газету, я по привычке сел в сломанное кресло, уже забыв о голосе за пять вечеров до этого. Отвлекло от чтения мяуканье. Где-то котёнок – понял я. Залезть в дом мог и приблудный, так что я не придал этому значения. Пошёл на звук, чтобы открыть ему дверь или окно, что он, очевидно, и просил. Какая-то знакомая дверь, но мяукают явно за ней… Комната с фотографией нашей семьи. Надо её повесить у себя в кабинете – другой такой я больше нигде не видел. Взявшись за рамку, я вспомнил: котёнок! А ведь он был, когда нас фотографировали. Жаль, в кадр не вошёл. Или вот это пятно…
- Не продавай наш дом.
Обернулся на женский голос – мама! По наитию сделал пару шагов к ней… Но почему она просвечивается? То есть, я могу видеть стену и сундук за ней… Краем глаза заметил движение слева.
- Этот продаст, - уверенно заявил дед, опираясь на трость. – Вон, и трубку мою уже присвоил. А деньги ему нужнее, чем какой-то дом – пусть в нём и прожило семь поколений предков.
Трубка выпала у меня изо рта, как-то чересчур громко стукнувшись об пол.
- Нет, отец, я верю в него! – отвечал хорошо знакомый отцовский голос с другой стороны.
Папа ничуть не постарел с того момента, как я его видел в последний раз, впрочем, как и мама или дед.
- Ты ходил на наши могилы, а за моё кресло так и не извинился! – вдруг раздался сзади скрипучий голос бабушки.
Мёртвые вокруг!
Я бросился к двери, но её на месте уже не было. Вообще, вся комната, стены, мебель - всё куда-то исчезло, остался только я, призраки и пустота вокруг. От безысходности и ужаса я закричал что есть мочи.
… и вскочил со сломанного кресла. Мой кабинет. Глянул на дверь, куда я ходил, чтобы выпустить котёнка, на пол – валяется моя трубка… то есть, дедушки. Рюмка также лежит на полу, вино разлито. Много я уже не пил, но мог пригубить по вечерам. Газета, скорее всего, упала только что – когда я вскочил. Как и рюмка. А вот звук упавшей трубки помню хорошо. Пригрезилось? Или…
Пойти тем же путём, как и только что, когда шёл на мяуканье котёнка, я не осмелился – слишком хорошо помню тот ужас. И ведь действительно – был на могилах… Баба и при жизни была сварливой, правда, ворчала чаще всего на деда. Засобиравшись, я взял только самое необходимое – поеду к соседям, решил я.
…
Этим утром приехал Джон – мой брат.
- Слушай, я был на нашей усадьбе, но там тебя не нашёл, и решил заглянуть к соседям – вдруг ты здесь гостишь. Хорошо, что я тебя нашёл, - брат говорил с какой-то весёлостью, что показалось несколько необычно. Хотя, возможно, это просто так повлияли на меня последние события. И вообще, я теперь редко вижу человеческие лица, так что приятно видеть его улыбку.
- Джон, а ты помнишь фотографию, где мы все вместе: дед, бабушка, мать, отец и мы с тобой? – настороженно спросил я. Может, это всё мне привиделось? Всё-таки тот вечер с призраками мне мог и присниться.
- Да, конечно, хороший был день. Только на фотографии не мог быть отец – он фотографировал. По-моему, там с нами на скамейке сидел дядя Фрэнк, - беззаботно ответил он. – Поехали туда, там многое нас связывает. Хочу посмотреть на наш дом.
- Джон, я… хочу его продать. И лучше нам не ездить в усадьбу.
- Но почему? – всё веселье исчезло с лица брата. - Продать? Это же наш дом!
- Я… уже насытился воспоминаниями, и они… не из весёлых.
- А, ты из-за того, что родаки умерли. Так это закон природы – люди стареют и умирают. Слушай, а давай, я куплю у тебя этот дом? Он же оформлен на тебя, так? Теперь будет на меня! И все в шоколаде!
- О’кей, Джон, - ответил я, не веря своим ушам. Неужели все эти кошмары кончатся? Наконец-то!
…
Джону не терпелось, и, несмотря на моё предостережение, что осенью рано темнеет, он решил во что бы то ни стало сейчас оформить продажу. Но для начала надо осмотреть покупку – таков уж закон. В сопровождении брата мне уже не было так страшно – стыдно показывать такие чувства при нём. В последний раз он видел мой страх, когда умер отец, но мне тогда было восемь лет – после этого я, как старший брат, не имел права показывать при нём подобного.
Вошли в дом. Джон широко раскрытыми глазами осматривал всё вокруг, как в музее.
- Да, помню… - говорил он время от времени.
- А не помнишь какого-то котёнка?
- Ты про нашего Тома? Конечно! Хороший был котёнок.
- А он мог попасть в тот кадр, ну, где мы все?
- Мог и попасть, я тогда на него не смотрел – был же объектив камеры. Слушай, фотография здесь? Можешь её показать?
Да, зря я спросил. Я хорошо помнил, как пройти в ту комнату – ведь трубку нашёл на полу в коридоре сразу за ней.
Пока шли, брат забрасывал вопросами:
- А когда ты начал курить трубку? Что-то не помню такого раньше… О, это теперь твой кабинет? А был папин… И где же та фотография?
И вот мы пришли.
- Слушай, а почему тут все подёрнуты какой-то дымкой?
Я посмотрел на фото – и правда, сперва подёрнулись дымкой четверо, потом Джон…
- Но ты ведь живой! – воскликнул я.
И тут увидел, как мутнеет моё изображение. Сзади раздался мерзкий скрип – это открывается сундук! Обернулся – точно. Вокруг него стоят родители и дед с бабкой, все полупрозрачные. А рядом со мной – брат, он тоже просвечивается. Глянул на свои руки – такие же. Я призрак?
…
Уже не помню, как убежал оттуда и заперся в своём кабинете. Теперь я уж точно никуда не выйду – здесь безопаснее. Меня всего трясёт, но немного всё же успокоился. Руки и остальное тело, вроде, нормальное. Провизии здесь нет – я брал её частями из погреба. Вино притупляет чувство голода, но ненадолго. Курить тянет постоянно – похоже, я уже пристрастился к этому за месяц с лишним. Знаю, что курение пробуждает голод, поэтому терплю. Или алкоголь тоже? Но больше пить тут нечего – осталось только вино, а отсюда я ни за что не вылезу, пока оно есть. После – попробую прорваться наружу во что бы то ни стало. Свой дневник оставлю здесь – думаю, он мне больше не пригодится…

Отредактировано Shteler (12.08.2016 17:08:04)