Пилот
- Здравствуйте, доктор.
- Зовите меня просто Дмитрий, - кивнул я вошедшему. – Прошу, присаживайтесь, где Вам будет удобно.
Молодой человек смерил меня внимательным, любопытным взглядом. Обогнув стул, стоявший напротив письменного стола, он опустился на диван в противоположном углу комнаты.
- Вы можете снять куртку. Здесь довольно жарко, - предложил я, но Игорь, как представился он позднее, отрицательно мотнул головой, засунув руки в карманы пуховика и откинувшись на спинку дивана. Полуприкрыв глаза, он тяжело вздохнул, и, казалось, наслаждался тишиной, воцарившейся в кабинете.
- Итак, Игорь, Вы позволите мне начать беседу?
- А Вы знаете, с чего именно нужно начинать?
- Могу уступить эту прерогативу Вам.
- Да. Пожалуй, мне так будет удобней. И прошу, доктор, закройте тетрадь. Все, что я сейчас расскажу, не нуждается ни в постановке диагноза, ни в лечении. Я пришел к Тебе, как к другу, и прошу в ответ  того же.
Мысленно усмехнувшись, я щелкнул ручкой и отложил ее в сторону.
- Ты когда-нибудь слышал о Пилотах?
- Нет, но Вы расскажете мне об этом?
- Конечно, доктор! – весело воскликнул Игорь, скинув с головы капюшон. – Правда, я долго сомневался, стоишь ли ты предпринятых мной стараний.
- Это почему же? – наигранно обиженно спросил я, скрестив на груди руки. В то же время я отметил, как заблестели глаза юноши, и как бледные, впалые щеки налились румянцем. Навязчивая идея, не иначе. Ее не спутать ни с чем.
- Не все сразу. Не стоит спешить, иначе моя заранее заготовленная, прекрасно отрепетированная речь вот-вот превратится в спутанную мешанину бессвязных слов. Итак, по порядку.  Теория Пилота. Впервые я прочитал ее в отцовском дневнике спустя некоторое время после того, как  мой незадачливый папаша не вернулся домой. Мама еще надеялась услышать его шаркающую, тяжелую походку за дверью, а я уже знал, что он не вернется. Почему, спросишь ты? Он сказал мне об этом накануне, и взял честное слово, что не проболтаюсь, и я не подвел его.  Все надеялся, что это всего лишь его очередная захватывающая игра… Мой наглухо пропитый, безмозглый отец сбежал от собственной семьи, оставив после себя жалкие пожитки, карточные долги и этот старый, затертый до дыр дневник.
В подтверждение своих слов Игорь вытащил из кармана небольшую записную книжку в твердом переплете, и, привстав, бросил ее мне на стол.
- Оставь ее себе, доктор. Мне она больше ни к чему. Пролистай ее на досуге. Порой там встречаются даже очень неплохие истории… Так вот. Еще молодым отец собирал необычные сказки, как сам он их называл. Одной из них была «Теория Пилота», не знаю уж, где папаша умудрился ее раздобыть. Я читал ее вновь и вновь, перечитывал и вскоре выучил наизусть каждое слово, выведенное корявым почерком, так она пришлась мне по душе. Хочешь услышать ее, доктор?
- Конечно, Игорь, будьте добры, ведь, думается мне, за этим Вы и пришли ко мне?
- Именно. История эта проста, но не лишена некоторой привлекательности. Многие люди рано или поздно задаются вопросом, как зародилось человечество. Некоторые находят утешение в религии, некоторые поклоняются Дарвину, а я приверженец теории Пилота.
Игорь выжидательно  посмотрел на меня, но, заметив, насколько серьезно, без тени улыбки я внимаю каждому его слову, продолжил:
- Как-то я обратил внимание на пыль, скапливающуюся в моей комнате, во всем доме. Бороться с ней бесполезно. Она, как неизлечимая болезнь, даже после ремиссии, появится вновь и возьмет свое. Также и с человечеством. Мы наполнили собой каждый угол необъятной Земли, заполонили леса, пустыни, и даже моря, но зачем?
- Но Вы-то, Игорь, конечно же, знаете зачем?
- Еще бы, доктор! В детстве я часто, забираясь на крышу дома, смотрел на звездное небо, и думал. Думал, что мы не одни, и заботливая, сильная рука, нечто всесильное, всевластное оберегает нас и опекает, убаюкивая под своим крылом. Затем пришла, сначала ненавязчивая, осторожная мысль, что это нечто бережет нас не просто так. Я отмахивался от этого, на первый взгляд дикого, открытия, сторонился его, но оно, словно червь,  вгрызлось в мозг все глубже и глубже, и я смирился с ней. Привык, что мы всего лишь зверьки в клетке, пусть и просторной, добротной, но клетке. Лишь после принятия этих простых на первый взгляд истин я решился связать их с теорией Пилотов. Зачем, спросишь ты? А я отвечу, что знаю ответ, и поделюсь им с тобой, - Игорь на мгновение задумался, замер, словно опасаясь меня, но, подобно вспугнутому кошкой воробью, встрепенулся. – Большинство из существующих людей – пустая, блеклая масса. Они рождаются, плодятся и затем умирают, оставляя после себя короткое, зыбкое воспоминание, которое со временем обязательно улетучится. Но есть среди нас те, ради кого был создан этот зверинец. Они рождаются другими, непохожими на остальных детей и затем бесследно исчезают. О них пишут в газетах,  их разыскивают родители, но все бесполезно. Они рождаются подобно звездам на небе, чтобы вспыхнуть, послать искру света и затем потухнуть. Такие люди появляются на свет раз в десятилетие, и одним из них был я.
Я поерзал на кресле, раздумывая, какая именно стадия шизофрении по праву будет присвоена Игорю. Было бы неплохо записать его рассказ, попутно раздумывая, согласится ли он добровольно проследовать в стационар и какие именно лекарства больше подойдут этому на первый взгляд совершенно здоровому юноше. Но доверие пациента в данном случае было важнее всего.
- Я – Пилот, - продолжал между тем Игорь, - и рожден с набором тех необходимых талантов, что так ценятся при выборе капитана межпланетного корабля.
- Как же Вы пришли к такой интересной мысли, Игорь? Вам кто-то подсказал ее? Может быть, голос? – осторожно поинтересовался я. -  Или кто-то пришел к тебе и возложил обязанности капитана корабля?
- Если бы это было так просто, доктор! Было необходимо, чтобы я сам понял это, осознал, кем стану впоследствии. Лишь после этого они пришли за мной.
- Они? Кто же именно это был?
- Ты сам узнаешь это чуть позже. Не все сразу, доктор, - усмехнулся Игорь.
- Но разве для это не нужно быть эээ… пилотом?
- А вот тут необходимо небольшое дополнение к моей истории. Ты слишком часто упускал очевидные вещи,  закрывая глаза, зажимая уши при звуках настигающей тебя истинно-верной правды, а я помогу тебе понять, подтолкну корму твоей лодки в нужное русло, и не стоит бороться с течением. Вся правда в том, Дмитрий, что будь я хоть трижды лучшим пилотом, без помощника мне не обойтись.
В кабинете повисла неловкая пауза. Пациент, наверняка страдающий шизофренией уже долгое время, требовал от меня ответа.
- Ну что Вы, Игорь, какой же я помощник, - подыграл я, изобразив удивление, - я всего лишь рядовой психиатр, живущий со своей собакой на окраине города. Право, как же я смогу управлять целым кораблем?
Игорь рассмеялся.
- Каждая нить твоего мозга пропитана знанием, - продолжал юноша, поглощенный собственным рассказом. -  Стоит тебе подняться на борт, как корабль будет повиноваться, словно твоя собака. Сколько ты еще сможешь противостоять зову звезд, не слышать терзаний собственного сердца при виде ночного, бескрайнего небосвода? Нас ждут, и новые планеты будут названы в честь тебя! Поверь мне, как новообретенному другу, что никто иной не подходит для управления кораблем так, как человек. Не упусти эту возможность. Миллионы людей вглядываются вдаль в надежде, что сбудется их сокровенная, тайная мечта, но, порой, не каждый сможет сказать, какая именно. 
Игорь встал, накинув капюшон и запахнув пуховик.
- Куда же Вы, Игорь? Не стоит так спешить! Мне кажется, мы не закончили!
Но он, словно не услышав меня, скрылся за дверью.
- Серега, задержи парня в зеленой куртке… Ага.. Псих. Пытался завербовать меня на космический корабль… Ага… Хорош ржать! Вызывай бригаду! - рявкнул я в телефон дежурному, и затем следом рванул за Игорем из кабинета.
Спустя несколько часов, показавшихся мне бесконечными, я, уставший и раздосадованный, был дома. К моему огромному удивлению никакой парень в зеленой куртке не выходил из больницы. Более того, по заверениям медсестры Светланы на прием Игорь не записывался. Даже после того, как я пригрозил Светлане увольнениям, она продолжала стойко утверждать, что на протяжении двух часов беседы с Игорем в кабинете я был один.
Списав все на нервное перенапряжение прошедшей трудовой недели, я уже был готов поверить Светлане, если бы не старая записная книжка в твердом переплете, лежавшая у меня на столе. Захватив ее с собой, холодея от ужаса, я отыскал теорию о Пилотах, но, открестившись от блокнота, словно от прокаженного, в бешенстве закинул его под диван. Подальше с глаз.
Устроившись на террасе и наслаждаясь вечерней летней прохладой, я залпом осушил несколько бутылок крепкого пива, и, плюнув на все, решил отправиться спать, когда дикая мысль посетила мою бедную голову. Босиком, спустившись в сад, пошатываясь, я взглянул на чистое, звездное небо, и опасаясь быть подслушанным или услышанным, подобно маленькому ребенку, застигнутому взрослым за поедание сладкого перед обедом, едва слышно прошептал, зажмурив глаза:
- Я готов.
Но ничего ровным счетом не изменилось. Так же, как и прежде, шумела листва в саду, и стрекотал неугомонный сверчок под скамейкой.
Выругавшись на себя за очевидную глупость, я открыл глаза, и тут же зажмурил их вновь. Проклятый, проклятый алкоголь. Чтож ты делаешь со мной?
Нет, это не было галлюцинацией. Он предстал передо мной во всей красе, командир космического корабля - шизофреник Игорь, с военной выправкой, широко расправленными плечами, сверкающими нагрудными знаками отличия и прямым взглядом живых, переполненных ожиданием глаз.
- Ну, раз готов, тогда в путь? – произнес он, и звук его голоса показался мне таким привычным и знакомым, что я, не задумываясь, ответил:
- Я это… Только вещи соберу, ладно?

Отредактировано Lis (22.02.2017 19:42:41)