- Деда, а расскажи про Него?
- Это про кого? - дед, сидя в кресле, отложил газету и снял очки.
- Ну, про того, кто пришел в город… - паренек лет двенадцати, присел рядом с ним на ковер, и приготовился слушать…
- Ну, хорошо, что ты вспомнил... - улыбнулся дед.
... Он вошел в город с юга, по шоссе. Потертые джинсы, старенькая ветровка защитного цвета. Длинные черные волосы, на лице недельная щетина. Большие грустные карие глаза с интересом цеплялись взглядом за редких встречных прохожих, спешащих с работы домой, чтобы, наконец, разделить вечер с близкими, а, может, просто зайти в бар и напиться…
От панели домов, с уже осветившимися окнами, его окликнул один из бритоголовых молодых людей:
- Эй, сигаретой угостишь!?
Незнакомец остановился:
- Я не курю, ребята.
Парень направился к нему, свет из окон поигрывал бликами на его короткой кожаной куртке, жесткий взгляд пустых серых глаз не предвещал ничего хорошего.
- Брат, ты посмотри, он же из этих… из жидов! - окликнул его Второй.
Первый обернулся и путник увидел у него на затылке аккуратно выбритую свастику:
- Тем хуже для него.
Дальше последовал удар в живот, незнакомец согнулся и застонал. Подбежавший Второй, с разворота ударил ногой в лицо. Потом упавшего на асфальт добивали пинками, пока их не остановил женский окрик:
- Вы что творите, уроды!
К ним подбежала девушка, весь её откровенный наряд недвусмысленно выдавал её профессию, как говорят, самую древнюю – черные колготки, серая юбочка, едва прикрывающая трусики, и майка с откровенным декольте.
- Тебя еще, шалава, не спросили… - отозвался Первый.
- Ладно, хватит с него, - сказал Второй, - эта истеричка щас хай поднимет…
Молодые люди скрылись в переулке, а девушка, присев на корточки, потрясла незнакомца за плечо:
- Эй… ты как?
Путник взглянул на нее, лицо его искажала гримаса боли, ладонью он убрал с лица волосы и прошептал, ощупывая разбитую в кровь губу:
- Прекрасно…
- А ты где живешь? Давай, я тебя отведу.
- Нигде.
- Бродяга? Ну, пошли ко мне.
Девушка помогла незнакомцу встать, и они, обхватив друг друга за плечи, направились дальше по улице, потом свернули в какой-то темный переулок, поднялись по наружной железной лестнице на второй этаж…
Путник повалился на диван и, наконец, при ярком свете смог девушку рассмотреть: пышные волосы, крашенные под блондинку, почти кукольное лицо, подпорченное вызывающе ярким макияжем.
- У меня пятьдесят баксов в час, - сказала она, присев рядом,- у тебя деньги-то есть?
- Деньги?.. - переспросил Он, пока еще ничего не понимая, - баксов двадцать наберется.
- Ну да, деньги…
- А-а, ты про это… - наконец, догадался путник и улыбнулся, - боюсь, я не кредитоспособный… а давно ты этим занимаешься?
- А тебе оно надо?- вдруг, зло сверкнув голубыми глазами, отрезала девушка.
- Понимаю… не хочется об этом говорить…
- А ты кто, священник, или психолог, чтобы я перед тобой душу выворачивала?
- А ты меня только из-за денег сюда привела?
Девушка смущенно опустила глаза, и, казалось, смягчилась:
- Нет, конечно…
О чем они разговаривали этой ночью, никто не знает…
Ранним утром они вдвоем шли по переулку, сейчас уже казавшемуся не таким темным и враждебным…
- О не-е-ет! - донесся до них отчаянный вопль с главной улицы. Путник с девушкой ускорили шаг, приблизившись, они увидели распростертое на тротуаре тело вчерашнего молодого человека, начавшего избиение. Рядом на коленях сидел его брат, скомканной окровавленной майкой зажимая рану у него на животе. Путник присел рядом.
- Отойди, - коротко сказал он брату, - ножом?..
Положив ладонь на рану, незнакомец начал что-то бормотать, и через пару минут молодой человек открыл глаза.
- Всё… будет жить… - путник обернулся и со счастливой улыбкой взглянул на плачущего брата, - вызови врачей, надо зашить…
…- А дальше что было? - внук ожидающе смотрел на деда.
- А дальше… - повторил дед, задумчиво улыбнувшись, - больше этого путника в городе никто не видел, и девушку ту, и брата раненного… говорят, что они ушли с Ним.
- А почему?
- Кто знает, внучек… кто знает…
