Работа
Мир, о котором идет повествование, является вымышленным, как и все события. Все совпадения, если таковы и имеются – случайны.
Где ты, слава былых времен?
- Пусть не солжет мой язык, и уста мои говорят лишь правду! Я поведаю вам о делах моей юности, когда треверы* были народом, гордо поднимающим свои глаза к солнцу, и смело идущих по землям Грензелэна*! Когда мы были братьями свирепых иртуров, и в наших жилах текла горячая, густая кровь. Когда наши боги спускались со снежных хребтов Валлая*, чтобы быть вместе с треверами в горе и радости. Я не могу позвать в свидетели никого из тогда живших, потому, что я пережил всех своих братьев и даже сыновей. У меня нет уже ни рода, ни племени. Как ветвь, отломанная от дерева, я остался один, в насмешку, или наказание богов. Так пусть же мой дух никогда не войдет в чертоги Тавра, если я солгу ...
- В дни моей юности треверы жили в согласии с природой, и боги ходили среди нас, незримо и неслышимо. Они помогали нам, делились своей мудростью и силой. Никто из лесного народа не ставал пред богами на колени, как это принято у южан, живущих за Великой рекой Солнца. Там они служат своему богу, как рабы. Треверы же были детьми богов. Мы охотились, собирали дары лесов, ловили рыбу и жили в достатке и согласии. Никто не был выше других, а вожди, которых поднимали на щитах, не правили нами, так, как правят там, за Рекою.
- Но в мире всё когда-то изменяется. Южане-кахирцы пожелали наших богатств. Как подлые вайокоты* они пришли на наши земли. Треверы встретили первых южан, как равных себе гостей. Мы торговали с ними. Южане, смиренно просящие своих богов милости, и пресмыкающиеся перед ними скупали у нас мех животных, лес, минералы и руду. Взамен же они давали украшения для женщин, тонкие ткани, пряности и ароматную воду. Искусные льстецы и обманщики, уговорами и своим примером они соблазнили наших женщин красивыми безделушками. Многие из них стали ходить на их святилища и слушать их жрецов. Многие ослабели духом и отреклись от Богов отцов, уверовав, что Южный Бог лучше, и добрее. Коварный этот смиренный Бог южан! Но глупые и одураченные Треверы несли ему жертвы, чтобы умилостивить и выпросить что-то, становились на колени, перед алтарями чужого Бога. Не так, как отцы их, которые просили помощи у наших отцов-богов и добивались желаемого сами. Как делали отцы наши? Захотел тревер мех иртура – он просит у Тавра: «Помоги мне отыскать иртура, отец - Тавр!» Не просил никто помочь убить или донести домой, а лишь указать, в какую сторону идти от порога хижины. И помогали нам тогда боги, в первом шаге…
- Где вы, братья мои? Скоро ли я приду к вам, что бы вместе охотиться в лесах вечной юности? Сколько мне еще влачить это существование, оплакивая вас, и своих сынов? Оставили вы меня, одного, без племени и рода…
- Мы были горды и многочисленны, но южане-вайокоты нас победили. Сперва они отобрали у нас наш лес и руду, потом они настроили много кораблей и привели большую армию воинов. Мы сражались с ними. Берега Великой реки Солнца были завалены мертвыми треверами и кахирцами. Воды её были бурыми от рек вливавшейся крови. Ничего не могли южане сделать со свободолюбивыми треверами. Там, где один погибал – сын его брал в руки топор и копье, где двое – становилось пятеро.
- Мы подняли на щитах Ролгорка, сына Трамфелда. Он собрал возле себя самых отчаянных и смелых треверов, и отбил у южан их корабли. Я был тогда там, на берегу реки. Бой длился день, всю ночь и еще день. Мы победили кахирцев и захватили их корабли. Лучше бы мы их сожгли тогда!
- Плененных южан мы посадили на их корабли и заставили везти нас к ним, на их земли. Два дня мы плыли к их берегам. Первым городом, который мы увидели, был город с мраморными святилищами и высокими домами, спрятанными за толстыми стенами. Богатый город, на берегу Большой реки. Южане целый день защищались от нас, прячась за стенами города, но мы построили большие лестницы, и захватили стены и город. Много невиданного добра мы вынесли из него, на своих плечах. Плененные нам рассказали, что есть еще много таких городов дальше, на юг. Их старейшины отравили нам разум лестью и своей покорностью. Не вернулись мы тогда обратно, а пошли вглубь кахирских земель.
- Двадцать дней мы шли на юг. Грабили и сжигали поселения, убивали всех, кто сопротивлялся. С каждым днем добыча становилась все богаче, и её становилось всё больше. Мы уже не мстили за погибших братьев своих – жадность ослепила нас. Нам хотелось ещё больше добычи, золота, которое так ценилось на юге, легких тканей из шелка, пряностей и диковинных украшений. Мы ушли очень далеко от наших богов, и они не смогли нас найти. А южный, покорный бог был рядом, на каждом шагу. Коварный бог. Он подогревал наше тщеславие легкими победами, когда мы, походя к очередному городу, встречали не войско, а толпу безоружных горожан с дарами. Когда нам глаза застилала алчность к предметам и вещам, доселе не ведомым треверам. Когда их прекрасные невольницы танцевали возле наших походных костров, развлекая за вечерней трапезой. Мы стали другими. Всё чаще наши воины поднимали друг на друга оружие, из-за доли в добыче. Да! Это стало началом нашего презренного падения. Никогда мы не делили добычу вне своих поселений. И право на часть имели все, кто был в походе, и кто не был. Добыча тревера была для всех, а не только для одного … так нам завещали наши Боги, и мы отступились от их заветов…
- Самый богатый город южан, столицу империи кахирцев Кушлин*мы штурмовали три дня. Больше двадцати тысяч воинов-южан сложили тогда головы на стенах и мраморных ступенях дворцов. Треверы тоже щедро полили пыльную землю своей кровью. Три дня мы грабили город. Мы потеряли человеческий вид и разум, опьяненные кровью. Но самое страшное – мы потеряли себя. Треверы уподобились кахирцам, в их жадности, разврате и жажде к власти. Каждый имел не одного невольника, и не одну невольницу. Седые воины пытались сдерживать нас, юных и неразумных но, в конце – концов, и сами поддались на коварство южного Бога…
- Мы вернулись в родные селения спустя три месяца. Какими же убогими нам показались наши уютные хижины, после мраморных дворцов юга! И наши гордые и свободные женщины проигрывали на фоне красавиц-невольниц. Старые треверы, наши отцы требовали, чтобы мы, молодые воины сожгли большую часть привезенной добычи и отпустили невольников обратно. Но мы лишь смеялись и делали как хотели. Наш разум уже был отравлен ложью и лестью, а глаза заслепила алчность. И Боги-отцы не могли с нам помочь, потому , что мы изменились. Сыновья треверов стали кахирцами …
- Все изменилось. Мы перестали быть одним народом, перестали уважать старших и своих женщин, перестали разговаривать со своими богами. Юноши уже не старались доказать свою смелость, выйдя один на один со свирепым иртуром. Девушки выбирали себе мужчин не за шкуру убитого им иртура, а за шелк и украшения. В наших жилах начала течь кровь вайокотов. Мы ходили на юг постоянно. Те треверы, которые жили по берегам Большой реки, научились делать большие корабли и переплывать к кахирским берегам. С юга везли уже не только золото и украшения, оружие и ткани, но и съестные припасы. Охотничьи тропы наших лесов начинали заростать…
- На восьмой год, вместе с кораблями пшеницы пришла болезнь. За две – три недели умирало все поселение. Мы не знали, как и почему ми умирали, но болезнь выкашивала и старого и малого. Десятки родов умерли в своих поселениях, и не были оплаканы и похоронены. Только псы выли у заброшенных хижин. Немногие из наших великих племен пережили ту страшную зиму…
- Прошло два года, но треверы больше не ходили за Большую реку. Слишком многих мужчин унесла смерть. Слишком многих. Тогда кахирцы вновь прислали свое войско, чтобы покорить Грензелэн. Мы собрались вновь, на большую битву, но было нас мало. Вновь потоки крови окрасили воды Большой реки, но вместо упавшего тревера не было его сына, или брата, чтобы занять его место в строю. Мы дрались с южанами день, и ночь и еще один день. А вечером, при свете заходящего солнца, последние несколько выживших треверов видели смерть своего последнего вождя. В тот вечер не только солнце закатилось за багрянее волны на западе, но и слава могучего и свободного народа Грензелена, племен великих треверов. Мы бежали с поля боя, как вайокоты, воровато оглядываясь назад, и у нас не было смелости посмотреть в глаза друг друга. Нас оставалось не более трех рук воинов, а сотни навсегда остались на окровавленном песке. Никто из нас, сбежавших с поля боя, с позором, больше не вернулся в осиротевшие селения. Мы скитались в одиночку, по бескрайним лесам родного края, как дикие звери, но Боги-отцы не сжалились над нами. Они не стали говорить с такими подлыми вайокотами, какими мы стали. Лучше бы мы остались тогда на песчаном берегу, вместе со своими немногочисленными братьями…
- Я больше никогда с тех пор не слышал о племенах треверов. Добрый и коварный, в своей доброте и щедрости бог южан победил нас своим коварством. Говорят, что немногие лесные жители – северяне всё же, избежали плена, и ушли на Валлай, но правда это, или нет, я не знаю. Бескрайние леса треверов теперь принадлежат южанам и их империи. На разрушенных святилищах ставят мраморные храмы доброго Бога южан, а на могилах наших отцов строят города невольники с юга...
… Седой великан, одетый в рваную рубаху взглянул на север, и встал с камня, с которого вел своё повествование. В погнутую медную кружку упало несколько медных монет, кто-то сунул в руку старику кусок черствого хлеба. В бедных деревнях, по всей Великой Империи кахирцев мало кто мог дать больше, из-за высоких пошлин и налогов. Но люди, пусть и уставшие, после рабочего дня всегда приходили послушать сказание о славных сыновьях севера, единственных, кто за всю историю жестокой империи смог бросить ей вызов.
Но старик-тревер, смотря туда где, когда-то, был дом его отцов, желал не кусок хлеба а скорейшей смерти, чтобы еще раз увидеть свой род, пирующий в чертогах Тавра. Увидеть славу треверов, пусть и после этого его будут судить Боги-отцы…
А, может, боги умирают, когда о них начинают забывать?
Слова, нуждающиеся в пояснениях:
*Тревер, треверы - племенная группа, проживающая в северных лесах Грендзелена. Варвары.
* Грензелэн, Грендзэл, (страна лесов, Северные леса), – обширная область, покрытая лесами, находящаяся на северных широтах кахирской империи.
*Иртур – хищник семейства кошачьих, наиболее сроднен с уссурийским тигром.
*Валлай – горный массив в северо-западной части Грензелэна. По верованиям треверов – резиденция богов.
*Тавр – верховный бог треверов, покровитель войны и охоты.
*Великая река Солнца, (залив Джексона),- залив, к югу от Грензелэна, и дельта реки Ворст, текущей с востока на запад. Граница между территорией Кахира и Северными лесами. Долгое время была неподконтрольной для Империи.
*Вайокот – небольшой хищник северных лесов. Питается падалью, или объедками более крупных хищников. В тексте используется, как пренебрежительное ругательство.
Кушлин*- бывшая столица Империи Кахира. После нашествия варваров – северян потеряла своё политическое значение. Нынешняя столица – Манкарс.
Отредактировано aequans (02.03.2017 20:02:09)
