Давным-давно, в далеком-предалеком будущем, жил да был отрезок. Честно говоря, никому не было до него никакого дела, поскольку существовал он только на бумаге, и реальной ценности не представлял. И долгие годы ветер гонял его туда-сюда беспалевно и безнаказанно, пока...
Пока вдруг, нечаянно, совершенно того не желая, не загнал его в Бааааальшую Темную Яму, сокращенно - БааТЯ. Но и после этого до отрезка никому никакого дела не было, а вот что касается Ямы - ей уже несколько дней интересовались все великие мозги Объединенной Академии Наук, Псевдонаук и Мракобесия. Увы, единственное, что они сумели выяснить - то, что в яму упало, обратно уже не выпадает. Даже если это "что-то" - злючая и прыгливая псина неизвестной породы, принадлежащая теще шурина свекра золовки {еще двадцать шесть слов, указывающих на родство между людьми} одного из исследователей.
Этого исследователя звали Семой, а величали Семеном Даниловичем. И надо сказать, он довольно глупо поступил, бросив осточертевшую ему псину в Бааааальшую Темную Яму. Потому что теща (и т. д.), едва об этом прознав, закинула в Яму его самого со словами "и без Мимишечки не возвращайся!".
Яма эта, как и полагается всякому порядочному паранормальному явлению, чхать хотела на законы физики и логики. Потому и была бездонной. Точнее, дно-то у нее было, но находилось точно там же, где и дырка. А поскольку ни одна порядочная яма не пропускает свет через дно, вокруг царила кромешная,ничем не прерываемая Тьма, настолько темная, что, ежели бы Семену кто-то под хорошей анастезией вытащил глаза, он никаких изменений не заметил бы. И судя по всему, кто-то даже попытался это сделать... Но едва он вонзил в Семена иглу шприца с анастезией, как тот херакнул его с ноги под дых с такой силой, что горе-глазовыколупыватель навсегда растворился в Бесконечной Тьме. Шприц же так и остался торчать из виска Семена, совершенно им не замечаемый. Этот шприц был довольно умен для той ступени, что занимал на эволюционной лестнице, и прекрасно понимал, что стоит ему выдать свое присутствие, как он тут же отправится вслед за хозяином. Посему и напряг все свои навыки левитации, и застыл, не дергаясь.
Время шло. Семен висел. Шприц торчал. Собака лаяла... Что?!
Да, так и есть: Мимишечка была рядом. Ее противный, леденящий душу лай, которому средневековые инквизиторы стопудово нашли бы достойное применение, раздавался где-то рядом. Понемногу Семен начинал закипать изнутри, что служило верным признаком приближения Мимишечки. Наконец Семен разъярился, и со злостью кинул рукой в пустоту, и схватил псину точно за шкирку ("Попалась, сука!"), хоть и совершенно не видел ее. Псина продолжала самозабвенно лаять и истекать слюнями, и по девятнадцать раз в минуту старалась тяпнуть Семена за руку, но это ей, к сожалению, не удавалось ("Врешь, не возьмешь!").
Полдела сделано. Осталось только свалить отсюда. Сущий пустяк. Наверное.
Напрягши чуйку, Семен проинтуичил, в какой стороне выход, и изо всех сил поплыл туда брассом. На возмущенный рев Мимишечки он, ясно дело, не обращал никакого внимания. И вдруг...
- Нипущчу! - звенькнул кто-то, схватив Семена за ногу.
Семен попытался стряхнуть непускателя, но хватка у того была поистине стальной. Семен оглянулся, не надеясь никого увидеть и... Увидел.
Это существо было, пожалуй, единственным видимым объектом во всей Бааааальшой Темной Яме, поэтому, и только поэтому, стоит сказать, как оно выглядело. Мордой оно напоминало китайского дракона, заместо волос на башке шевелились слоновьи хоботы, тушу оно явно стибзило у носорога, руки - у Терминатора, а хвост у акулы. В общем, типичненький такой результат работы не очень богатого воображения.
- Все мои, все мое! Нипущчу! - зазвенел монстр.
Ну а Семен, недолго думая, швырнул в него Мимишечку ("А на те в борщ!"). И началась битва. Зло боролось с еще большим злом, и невозможно сказать наверняка, кто какую роль играл. Монстр со всей силы пытался прихлопнуть собачонку руками и хоботами, но куда ему. Искусала она ему всю морду, да все ухи насквозь пролаяла. И сбежал монстр, плюясь да матерясь на чем свет стоит. Весь год потом не переставая матерился, пока Боженька его громимолнией не поразил.
А Семен Мимишечку опять поймал, да наверх поплыл. Псина все лаяла, лаяла и лаяла, лаяла и лаяла, лаяла и лаяла, и в конце концов шприц не выдержал такого издевательства, вонзился в нее, да и высадил всю свою сущность ей прямо в черное от злобы сердце. Затихла тут собачка, язык высунула, и только глазами презлючими бегает.
Пейзаж вокруг, надо сказать, был великолепнейший, но описать его, по причине темноты, едва ли возможно. А Семен все плыл. Долго плыл. Посмотрел бы я, сколько б Вы из бездонной ямы выплывали. Плыл и плыл. Плыл и плыл. Плыл и плыл. Плыл и...
... и выплыл!!! Носится потом вокруг ямы, глаза с боем сохраненные потирает - отвыкли от свету-то! Поносился, отлежался на травушке, комаров покормил, и домой пошел, счастливый, что из Тьмы Всеобъятнейшей вырвался.
А Мимишечка с тех пор спокойная стала: ходит себе, ни на кого не лает, не бросается. Только глазки еще злее стали.
Все, хеппи энд, хоть и подохла в этом рассказе куча народу, главным образом - комаров.
Что же до бедного отрезка - на него и поныне всем начхать.
Отредактировано Энни (19.04.2017 09:23:38)
спасибо.
4 балла за усилия и за -
