Работа
Из-за отсутствия у Венеры луны морские глубины становились непроницаемо черными ночью. Обычно на этой двухместной подводной лодке включали прожектора и через прозрачный пластик корпуса любовались невероятными даже для венерианцев существами, в изобилии проплывающими мимо. Но сейчас прожектора могли демаскировать. Приходилось идти по приборам. Меир посмотрел на экран рядом с панелью управления. Ѳиччи, державшая руль, открыла два ряда маленьких конических зубов в подобии улыбки.
― Как будто ты что-то понимаешь в этих символах, ― сказала она с сильным акцентом.
― А что тут понимать? Всё ясно как день. Еще минут десять, и будем у пляжа.
― Как ты узнал?
Меир усмехнулся. Через толщу воды с трудом пробивались огни приближающегося берега. Зрение Ѳиччи, отличавшееся от человеческого в худшую сторону, не позволяло увидеть их слабое, едва заметное свечение.
― Меир, ну скажи!
Он провел рукой по ее маленькой голове, покрытой тайгой пушистых перьев. Ѳиччи выгнула длинную шею, подставляясь под ласку. Глаза поймали блик от рассеянного в воде света звезд, желтый цвет на миг вернулся им, в огромных зрачках вспыхнули искры. Он почувствовал, как ее крохотные пальчики скользят по щеке, затем шее и вниз по груди.
― Ты обязательно вернешься, ― прошептала она. ― Приводи к нам других людей, мы примем вас всех. Только вернись, пожалуйста!
Ее мордочка прижалась к его лицу, ее слезы потекли по его коже. Ноздри уловили запах весеннего луга, исходящий от перьев. Он обнял ее, мягко поцеловал в щеку. В горле у нее что-то защелкало совсем по-птичьи, хотя она больше походила на динозавра с плоской, как у кошки, мордой, чем на птицу.
― Сичуль, возьми себя в руки. Ты умная девочка и понимаешь, что будет на самом деле. Я готов, будь готова и ты.
Она всмотрелась в его глаза:
― Тогда давай спрячемся на каком-нибудь острове!
Меир рассмеялся.
― Остров! Да ты совсем расклеилась!
― Но почему? Что мешает?!
― Долг мешает. Не только перед родными и близкими, не только перед целой колонией. Перед ВАМИ у меня долг. И я верну. Остановлю войну.
― Да… Наверно, ты прав…
― Ты сильная девочка. Ты переживешь.
― Что значит «переживешь»?
― Ты знаешь, о чем я.
― Не дай им себя убить, прошу!
― Этим-то? Конечно, не дам! Только не им! ― Он снова не стал сдерживать смех.
Ѳиччи оттолкнулась от него руками и вернулась за руль. Длинный хвост скользнул по его ногам. Меир достал из бардачка пузырек с таблетками, бросил одну в рот. Местный наркотик, чиачи. Странное дело, но он действует и на местных, и на людей совершенно одинаково. И привыкание вызывает одинаково сильное. Сегодня он избавится от зависимости... Мертвым наркотики не нужны.
Ѳиччи остановила подлодку, нажатием кнопки запустила процесс выталкивания воды в балластных цистернах сжатым воздухом из баллонов. В животе Меира всё ухнуло куда-то вниз, но не от подъема. Ледяными пальцами он нащупал ручку люка, начал крутить.
Подлодка вынырнула на поверхность. Берег, усеянный огнями окон и фонарей, предстал во всей красе, которую даже пластик не особо портил. Вдалеке шла яхта. Открыв, наконец, люк, Меир последний раз взглянул на Ѳиччи. Та быстро сунула ему в руку кинжал.
— Чи ѳекка крруу! — прошептала на прощание. Бедная, забыла русский от волнения.
Меир прыгнул в воду, такую же холодную, как его внутренности сейчас. Стараясь не высовываться из нее, поплыл к берегу. Что это там у них играет? Песни Буйнова?
По берегу прогуливались милиционеры с алебардами. Лезвия отчетливо блестели в свете фонарей. Меир сделал крюк прочь от пляжа к наиболее каменистому участку берега. Вылез на камни. Босые ноги заскользили. На полусогнутых пробрался к одинокому бунгало, стоявшему у самой воды. Двери не было, двое влюбленных внутри сразу заметили его. Меир ударил мужчину кинжалом в грудь. Женщина завизжала. Мужчина, уже почти мертвый, повис на его плечах, мешая добраться до женщины. Меир повалился вместе с ним на несчастную. Нащупал пальцами горло, другой рукой вдавил туда лезвие до рукоятки, потянул в сторону, превращая визг в клокотание. Она забилась, длинные ногти пытались порвать его кожу, но мешал гидрокостюм.
С улицы донесся окрик. Кто-то шел сюда. Меир встал возле двери так, чтобы его не было видно.
Сначала в комнату вошел наконечник алебарды, затем милиционер. Меир вогнал клинок под лопатку. Сукно с трудом поддалось. Меир помог милиционеру опуститься на пол. Осмотрел одежду. Кровь на спине почти не выступила. Стянул с себя гидрокостюм и схватил рубашку с вешалки. Сверху мундир. Прислушался. Шагов вроде не слышно. Так, теперь штаны. Кожаные туфли, ого, милиционеры тут куда богаче одеты, чем в его родном поселении. Штаны оказались широковаты. Затянул ремень потуже, заткнул за него кинжал. Надвинул фуражку по самые брови. Положил алебарду на плечо.
Капитан Каталкин козырной валет, капитан Каталкин чёрный пистолет
Капитан Каталкин зоркие глаза, нам с тобой защита, мафии гроза
Ну и песня. Меир сплюнул.
Гостиница возвышалась среди рядов бунгало во все свои три этажа. За вытянутыми окнами кружились парочки в вальсе. На площади перед ней, окруженный фонтанами, стоял памятник первопроходцам Венеры ― космонавтам Комарову и Заикину. Табличка с датой высадки ― «3 марта 1967» ― была подсвечена снизу. Меир поостерегся приближаться к парадному. Под прикрытием кустов обогнул здание. Кусты здесь были что надо, пышные, тропические. На удачу кто-то распахнул окно на первом этаже. Неудивительно. На этих островах жарко даже ночью. Меир спрятал алебарду под кустом ― в помещениях она будет только мешать. Залез внутрь. На кровати жизнь кипела, обоим было не до него. Он выскользнул в коридор, прикрыв за собой.
Яркий свет люстр ослепил на какое-то время. Похоже, в этой колонии угля для электростанции предостаточно.
В холле за стойкой скучал портье. Когда Меир проходил мимо, тот даже не поднял взгляд от кроссворда. Широкая лестница вела на второй этаж, по-советски раздваиваясь после первого пролета. Кожаные туфли бесшумно ступали по ней.
В просторном зале оркестр исполнял классическую музыку. На потолке вращались диски с рисунками, сливавшимися в искусную анимацию. Меир встал у стены по примеру шеренги милиционеров. Безуспешно попробовал различить губернатора среди толпы людей, одетых во фраки и коктейльные платья. Вместо слова «губернатор» жители колоний по привычке говорили «Первый секретарь», несмотря на то, что ЦК Компартии Венеры, как и сама Компартия, был упразднен еще пять лет назад. Но чаще называли его просто по имени-отчеству ― Юрий Михайлович. Вот и сейчас промелькнуло это в разговоре двух чинных господ, не спешивших присоединиться к вальсирующим:
― Я отведу вас к Юрию Михайловичу. Как вас ему представить?
― Гуррагча. Балдугийн Гуррагча, доктор биологических наук. Я немного разочарован тем, что первыми он предпочел принять специалистов по химии, геологии и ракетостроению. Они, конечно, полезны для налаживания связи с Землей, но я не менее важный член экспедиции. Против эуманирапторов лишь одно…
Тихая часть пьесы закончилась, духовые грянули во всю свою мощь. Разобрать разговор теперь было невозможно. Чинные господа, продолжая говорить и жестикулировать, прошли мимо Меира к лестнице и стали подниматься.
«Важный член экспедиции»… Какой экспедиции? Неужели с Земли? Не может быть этого. Путешествие на Венеру всегда имело билет в один конец, пока колонисты не построят хотя бы один завод по производству ракетного топлива. На доставках полезных грузов для Венеры СССР практически разорился, а взамен ничего не получил ― строительству завода мешали аборигены. В итоге проект заморозили еще задолго до горбачевских реформ. Колонии остались без надежды на помощь. Неужели неправильно понял и это какая-то местная научная экспедиция?
Он сел на хвост Гуррагче и его спутнику, держась в отдалении. В коридоре третьего этажа спутник оставил Гуррагчу у одного из номеров, сам двинулся назад. Гуррагча тем временем постучал. Меир быстро вернулся к пролету, облокотился на перила так, чтобы лица не было видно. Маленькая прореха на спине нарушала маскировку. Нет, так не пойдет. Он прислонился к стене, опустил козырек пониже. Сопровождающий вышел из коридора, с подозрением оглядел его.
― Вы что тут делаете, товарищ милиционер? На этом этаже охраняет гвардия.
― Агент губернатора под прикрытием. Возвращайтесь в зал.
― Что? Кто вы? Агент? Вот как?
Меир прижал его к себе за затылок и убил так же, как милиционера. Страх вытеснил в нем жалость, но видит бог, он предпочел бы умереть до того, как пришлось лишить этих людей жизни. Он не мог умереть, не мог позволить кому-нибудь поднять тревогу, пока не доберется до цели.
Оттащить труп в коридор ― значит попасть с ним прямо в руки гвардейцам, оставить у лестницы ― вариант ничем не лучше. Придется действовать быстро, очень быстро. Меир бросил убитого, нашел нужную дверь. Надо распахнуть ее сразу, войти и…
― Метан плюс жидкий кислород, вот и всё, что тут еще думать! ― раздавался голос Гуррагчи за дверью. ― Вы этот завод за полгода построите! Мы привезли с Земли не только чертежи. Надежное средство от эуманирапторов…
― От кого? ― переспросил знакомый с детства голос Юрия Михайловича. Как если бы огромный бульдог научился говорить, такой голос.
― Эти ваши аборигены, как их называют у вас?
― Петухи. Петухи и есть.
Кто-то из находящихся в комнате захохотал. Еще один неизвестный спросил:
― А этих, которые заднеприводные, у вас как?
― Помойками называют. Господа филологи, давайте-ка про средство, не надо тут свою филологию разводить.
― Биологию можно? ― спросил Гуррагча.
― Безусловно.
― По-научному это эуманирапторы, точнее, венерианская их ветвь, принявшая человекообразность. Полное название ― эуманираптор сапиенс. К кладе эуманирапторов так же относятся земные птицы, поэтому они действительно с петухами родичи.
― Узнали, как динозавры на Венеру попали?
― Нет, если помните, выяснение этой тайны было возложено как раз таки на ваших ученых. Мы же на Земле занимались тем, что искали биологическое оружие, воздействующее исключительно на птиц ― и эуманирапторов сапиенс, таким образом, и вот ― пробный образец перед вами! Мне понадобится какая-нибудь птица, чтобы показать вам на примере. Если же к кинопленке у вас достаточно доверия, проще и быстрее будет продемонстрировать вам запись экспериментов.
― Стойте, стойте. Я ценю ваш энтузиазм. Но скажите, дорогие мои, с чего вы взяли, будто мы тут нуждаемся в Земле? И эти петухи бедные-несчастные, чего нам их истреблять? Да, воюем в западном Иштаре, но это далеко от основных колоний, очень далеко! А в восточном Иштаре вовсе петухов нет. Не любят они Иштар, холодно им тут, другие материки предпочитают ― Бету, Афродиту. Я тут хозяин, мне чужие порядки не нужны, знаете ли. Скажите спасибо, что капитализм разрешил, на том хватит.
Идут! Меир выглянул из-за стены, немного выступавшей перед дверным проемом. Нет, показалось. Коридор пуст.
Вполголоса кто-то сказал:
― У вас люди с ума сходят в изоляции. Постройте завод. Решите проблему с эуманирапторами. Восстановите сообщение с Землей.
― Давайте хорошенько обсудим дела завтра при свете дня! А сейчас время релаксации, дорогие мои.
― Юрий Михайлович, вы здесь всю жизнь релаксируете. На дворе две тысячи третий, а ни одна из проблем до сих пор не решена! Уже могли бы с аборигенами договориться насчет поставок.
― Каких поставок, молодой человек? Они застряли в двенадцатом веке!
― Да, в ваших докладах полно этого бреда про двенадцатый век. Они не умеют делать порох, вы правы, но только потому, что на Венере не встречается нитрат калия в нужных количествах. В остальном они с нами ноздря в ноздрю. Превосходно освоили нефть, производят керосин в промышленных масштабах, чего вам еще не хватает?
― Разоблачители нашлись великие. Я тут… Я для кого стараюсь-то? Для себя, думаете? Эгоист, думаете? Правильно, что ноздря в ноздрю. Вот ведь подарок им будет. Завод построим, ракетоноситель построим, а они не дай бог захватят. Сами такое строить научатся. Что вы с ними делать-то будете, дорогие мои, когда на Землю полетят?
― Применим средство, ― ответил Гуррагча.
Соседняя дверь распахнулась. Ствол автомата уперся Меиру в ребра. Откуда на Венере автоматы? Меир замер, боясь пошевелиться. Над ухом прозвучало:
― Пойман с поличным. Оформляй сучонка. Имя говори свое!
― Меир Найман.
― Еврей, что ли?
Другой гвардеец зарычал:
― У-у, человекоубийца жыдярская!
Меир оттолкнул автомат, рубанул кинжалом по тянущимся к нему рукам, ввалился в номер Юрия Михайловича. Очередь догнала, ударила в бок двумя попаданиями. Последнее в жизни движение, чтобы метнуть кинжал в короткую шею под брыластым лицом, но… Гуррагча… Кто из них опаснее для Венеры? Меир уже не был уверен.
Компаньоны Гуррагчи достали из-за пазух пистолеты. Дула выплюнули огонь куда-то за спину Меиру. Один из пистолетов повернулся к схватившемуся за сердце Юрию Михайловичу. Брыластое лицо распалось на калейдоскоп величавых портретов и кадров из теленовостей. Паркет налетел на Меира локомотивом.
