- Ты знаешь, зачем ты здесь?
- Нет.
- Ты знаешь кто я?
- Я не помню как снял свой скафандр… Как мы разговариваем? Где ты?
- У тебя есть цель. Всё начнется с этой двери. Открой её.
Я стоял в слабо освещённом коридоре исследовательской станции. Кабельные стяжки толстыми венами тянулись по металлическим стенам откуда-то сзади и врезались в перегородку вокруг ржавой двери. Обернувшись, я обнаружил, что света на другом конце коридора нет вовсе. Желтоватое помещение утопало в темноте, словно растворяясь в ней. На секунду мне показалось, что там, откуда я только что прибыл, больше ничего нет и, если шагну назад, то свалюсь с края мира.
«Мне нужен лазерный резак» подумал я, поворачиваясь к входу. Старая рукоятка дверного замка туго повернулась, и я толкнул дверь.
Внутри кипела работа. Двое сварщиков, в нескольких метрах от меня копались в регистрационном терминале. Старое оборудование станции было беспорядочно разбросано вдоль стен, рабочие вставляли новый аппарат вместо старого в проём возле входа в отсек с неразборчивым названием. Они были без масок, и, услышав, как я вошел, повернувшись ко мне, поприветствовали. Имена обоих вертелись на языке, но я, так и не вспомнив как их зовут, просто помахал рукой в ответ. Это помещение было значительно просторнее предыдущего и сильнее освещено. Настенные панели, были аккуратно выстроены в ряд, возле мешков с мусором. Незнакомый мне электрик, поднявшись на пару ступеней по складной лестнице, протягивал иридиевый кабель внутри обнажённой стены, подсвечивая свою работу налобным фонарём. Неподалёку, старший смены раздавал указания двум рабочим, указывая пальцем то в свой блокнот, то куда-то в сторону. Завидев меня, он что-то сказал ребятам и направился ко мне.
- Отдел старика Мейсона? Ты за резаком?
Я кивнул:
- Только не за тем, что брали в прошлый раз. Нужен тот, где конденсаторы справа от термометра.
Старший смены махом руки позвал за собой.
- Пойдём, посмотрим, вдруг он используется.
Мы вышли из помещения в широкий коридор с большими прямоугольными иллюминаторами, за которыми распростёрся бескрайний космос. Здесь работы уже проводились, поэтому новые терминалы и пульты управления солнечными изоляторами стояли на своих местах, опечатанные плёнкой. Я посмотрел в окно, надеясь случайно встретить взглядом землю. Я знал, что до неё далеко, знал, что не увижу её, даже смотря в нужную сторону. Просто глянул в бездну, ради мыслей, которых сам не понял. Задумавшись на секунду, я вдруг увидел её. В отражении. Девушку, которую любил всем сердцем. Всего мгновение её белые волосы отражались у меня в глазах, на фоне миллионов крупинок звёзд. Ошеломлённый, невольно я коснулся стекла рукой. Я уже был здесь… Это происходило… Чувство дежавю растекалось от солнечного сплетения волной чего то непонятного.
Как она там оказалась? Может я поймал блик светодиода? Или мозг, попросту уставший от многолетнего пребывания в искусственной атмосфере, вдруг нарисовал эту картинку? Я продолжал идти за незнакомым мужчиной, пытаясь вспомнить её имя. Той, кого люблю больше всего на свете. Пересекая отстроенные коридоры исследовательской станции один за другим, я пытался удержать в голове её образ, всё дальше ускользавший из моих мыслей. Белые волосы, голубые глаза…
- С тобой всё в порядке? – старший смены смотрел на меня с волнением.
Мы только что остановились у гостевой комнаты номер 6, на втором этаже высокого холла. Помещение, видимо временно служило складом оборудования для рабочих.
- Да, просто у вас тут подача кислорода функционирует без сбоев. Мы привыкли к духоте – соврал я.
- У нас полно уколов пепратина. На земле думали, что условия будут хуже, поэтому прислали больше чем нужно…
- Спасибо, но слабость мне сейчас ни к чему. В нашем секторе есть лекарства. А вот от чашки кофе, я не отказался бы.
- Клин клином? А твои предки случайно не русские? – старший смены громко рассмеялся, оценив свою шутку, после чего, нащупав в кармане пропуск-карту, провёл ей по магнитной дорожке замка.
Комната была просто нагромождена инструментом. Пока мы искали лазерный резак в настенном экране реестра, старший смены вскипятил воду и угостил меня кофе. В коротких разговорах я выяснил, что его зовут Том.
- Это наш лучший инструмент демонтажа. – похвастался он, доставая потрепанный агрегат из бокса хранения - Мейсон мог бы заказать что-нибудь по проще.
- Этот резак дольше перегревается. Там у нас колонна диаметром два с половиной метра, и сроки сдачи…
- как всегда поджимают? Да, ребят, я вам не завидую. Ваша команда на станции с самого начала?
-Да. Но мы уже заканчиваем – сказал я и сделал глоток кофе.
Том передал мне инструмент, тяжело вздохнув:
- Затянули вы с последним сектором. Должно быть там работы навалом... – затем он подумал секунду, а потом добавил: - Но и оклад у вас по контракту немаленький.
- Стоит ли того? – задумался я.
Старший смены хотел что-то ответить, но внезапно замигала аварийная полоса под потолком комнаты. Что-то произошло.
- Звуковое оповещение мы ещё не подключили - пробормотал Том взволнованным голосом. Я смотрел на него с испугом, перебирая в голове возможные ситуации произошедшего.
Он достал кпк и вывел перед собой голограмму экрана связи, но не успел набрать номер, из-за входящего звонка диспетчера.
Сигнал был подсвечен красным, цвет экстренного кода, а это значит, станция переведена в аварийный режим.
-Том! – донеслось из динамика – над исследовательским центром отказали зенитки. Астероид пробил купол в четвёртом секторе и насквозь прошил пятый. Полная разгерметизация! Лифтовая жила так же повреждена в районе 3го сектора, не критично. Твоя команда - пулей чинить пушку, второго удара не переживём. Координаты выслал. В аварийном режиме лифты заблокированы, придётся пробираться через всю станцию! Команды Деррека и Мейсона заделают дыры и восстановят давление. Времени у вас нет. Торопитесь или все сдохнем!
Я застыл не дыша. Пятый сектор… полная разгерметизация…
- Ты слышал указания? – кричал старший смены, махая руками перед моим лицом – эй, что случилось?
Её лицо явилось мне отражением на стекле. Белые волосы, голубые глаза. Том схватил меня за плечо и потащил из комнаты. Вспышки сигнала тревоги бросали наши тени в разные стороны. Было тяжело собраться с мыслями, после услышанного ноги стали ватными, мозг ощупывал каждый сантиметр произошедшего, пытаясь вырвать у реальности кусочек надежды. Полная разгерметизация означает, что все люди в исследовательском центре мертвы.
- Послушай, парень. Твои ребята на другом конце станции, поэтому пойдешь с нами – он на ходу встряхнул меня за плечо – Исследовательский центр, там кто-то из твоих близких?
Я, немного приходя в себя, остановился:
- Да, мне нужен скафандр!
- Не знаю, что ты задумал, но у нас есть указания!
- Том, посмотри на меня! Я похож на того, кому сейчас есть дело до указаний? Вы будете действовать по инструкции. Перекрывать шлюзы перед секторами. У меня нет на это времени, я выйду в космос через ближайший шлюз и доберусь в центр через пробоину. Скажи где взять долбаный скафандр! – я перешел на крик.
Том думал не долго. Каждая секунда была на счету, а напрасные разговоры могли стоить жизни, не только нам двоим.
- Вот ключ от шестой комнаты. Он положил что-то мне в ладонь.
Пароль от реестра – реестр. Скафандр строительный, баллон на час дыхания. Он лежит в 17 ячейке – продолжал Том, уходя от меня вдаль по коридору – надеюсь, снова увижу тебя живым – успел крикнуть он, скрываясь за дверью.
Но я уже не слушал. Мгновенно достигнув склада, я использовал ключ Тома. Дверь отъехала в сторону. На стене справа голубым огоньком горел экран реестра. Я ввёл пароль, и, отыскав нужный мне номер, нажал «отпереть» после чего, не теряя ни секунды, нашел 17 ячейку и достал скафандр. Спустя пару мгновений, я уже несся по залитым красным цветом коридорам, на ходу вспоминая самый ближайший ко мне шлюз. Он находился этажом ниже, сразу за комнатой миротворцев.
«Кислородный баллон скафандра может быть пустым» думал я, перепрыгивая через ступени, но у каждого из отсеков есть пункт заправки. Оказавшись в шлюзовой шахте и закрыв за собой люк, я первым делом сбросил с себя все кроме трусов. Новые скафандры были значительно компактнее своих предшественников, в одежде в них попросту нельзя было влезть.
Наспех натянул комбинезон, зафиксировал шлем и, выведя на экран запястья системы жизнеобеспечения, подал нужное давление и кислород, которого было 70 процентов. Что ж, на дозаправку нет времени, да и этого должно хватить с лихвой. Перед открытием шлюза в космос, я закрепил лазерный резак на карабин, свисавший с пояса скафандра, и повернул рычаг, отвечающий за сброс кислорода из отсека.
Спустя несколько секунд, я открыл люк и шагнул в пустоту.
Местом моего назначения был противоположный конец станции находящийся… Да я и сам не знаю на каком расстоянии. Может километр, может меньше. Подумав, я оттолкнулся ногами от наружной обшивки, с примерным расчётом на то, что станция вращается. И полетел. Беспощадная невесомость превратила моё тело в бесполезный кусок мяса, махающий конечностями и инстинктивно пытавшийся за что-то зацепиться. Маленький человек, внутри бездушного костюма.
Это существо называется пиком эволюции, влиятельным на столько, насколько это возможно. Противоположный конец станции медленно приближался. Шпили массивных сооружений, маяки, золотистые панели солнечных батарей медленно поплыли мимо меня, то и дело подсвечиваемые красными вспышками тревоги. Я думал о ней. Все, что мне было известно, это то, что она работает здесь на станции, в пятом секторе. И что мы любим друг друга больше всего на свете. Я помнил только хорошее, связанное с ней, и сейчас должен был сделать всё, что в моих силах, что бы она жила.
А что я могу? Полная разгерметизация отсека, означает, что внутри больше нет атмосферы. Весь кислород вышел в пробоину, а космос проник внутрь. Минус двести семьдесят градусов по Цельсию - смертельная температура для человека, отсутствие давления не даст ей дышать, декомпрессия запустит процесс появления пузырьков в жидкостях тела, называемый «Эбулизм». Пусть кто угодно будет на её месте! Весь мир! Но не она. Я пытался придумать причину, по которой ей удалось выжить, но её не было. Мне просто не верилось в то, что она парит где-то там, и её голубые глаза, превратившись в лёд, смотрят перед собой в пустоту…
Чем больше я думал, тем сильнее убеждался. Чудес не бывает. Я знаю только переломанные судьбы, счастливые маски и боль. Это то, что человек должен испытывать всю свою жизнь, что бы сдохнуть, как того требует кто-то свыше. Пара капель из глаз тоскливо повисли перед лицом, смешивая в себе блики всего, что излучало свет. Скоро система охлаждения их выработает, и я останусь бесчувственной сволочью, которой когда-то, вовремя не оказалось рядом. Я сомкнул веки, устремившись вперёд, маленькой песчинкой жизни в многомиллиардном скоплении космических тел, больше не думая, куда несёт меня вакуум. Больнее того, что случилось, могло быть только одно. Посмотреть в её замёрзшие, безжизненные зрачки сквозь стекло скафандра, поддерживающего моё существование без неё. Пустота несла меня куда-то вперед, может быть к станции, а может мимо... Теперь мне было плевать…
- а как же лифты?
Я тот час открыл глаза.
- полная разгерметизация! – ответил я, своим дыханием гоняя слезы по шлему.
- разгерметизация лишь четвёртого и пятого секторов! А к чему относится жизнеобеспечение в лифтах?
Я повернул голову, в поисках станции, потерянной из виду. Спустя несколько секунд я увидел её под собой. Очень близко. Среди многих этажей этого поистине огромного сооружения, кое-где виднелись тонкие прозрачные трубки, ведущие от одного сектора к другому. Люди могли перемещаться по ним между секторами, прямо в открытом космосе подгоняемые гравитационными полями.
- Разгерметизация сектора влияет на Атмосферу внутри лифта?
- Нет! – надежда вернулась ко мне, одновременно с пониманием происходящего.
- потому что?
- потому что лифты питаются от альтернативного ядра в центре коммуникаций! – с этими словами я нащупал на запястье ролик управления кислородными двигателями и, выстреливая струями сжатого воздуха, понёсся к станции. Диспетчер говорил лифтовая жила повреждена, значит у меня совсем нет времени. В миллионах световых лет от земли, я рассекал космическое пространство не жалея кислород и даже не спрашивая себя, с кем я только что разговаривал, с мужчиной или женщиной.
Запас воздуха упал до тридцати процентов, когда, осматривая обшивку исследовательского центра, я увидел пробитую брешь, шириной с хоккейные ворота. Парней ещё не было. Ни одной из команд. «Они, где-то на полпути» - думал я, аккуратно проникая в помещение через дыру.
Как метеорит мог пройти сквозь совершенную систему защиты? Отказала зенитная пушка? Но ведь есть поля сопротивления ускорениям и боты гашения инерции тел…
Возможно, диспетчер не правильно диагностировал коды ошибок, ведь зенитную установку могло задеть осколком уже после столкновения. Если, отказали датчики движения, то система просто не смогла среагировать на опасность и задействовать защитные механизмы, но датчиков слишком много, разве что…
Основное освещение не работало. Включив фонари на шлеме, я продвигался среди обломков обшивки и кусков алюминия, вращавшихся в пространстве после столкновения с метеоритом, и пытался выбросить из головы мысли о том, что кто-то мог отключить системы защиты изнутри. Не об этом я должен сейчас задумываться. Свет фонаря помогал избегать столкновений с острыми осколками, а надоевший сигнал тревоги на мгновения освещал разрушенную проходную, то и дело, высвечивая обрывки проводов, арматуру и прочий мусор, мимо которого я двигался к двери нужного мне коридора. Сбоку в паре десятков метров от меня, практически скрытая темнотой, искрилась еще одна брешь. Тут не было людей. Всех, кто находился в этом помещении на момент столкновения, скорее всего, вытолкнуло наружу напором давления. Вдруг в то время она была здесь… Нет, если есть надежда, что она жива, значит скоро мы встретимся. Осталось преодолеть несколько коридоров, что бы вновь увидеть её лицо. Я приблизился к распахнутой настежь двери, над которой тускнела табличка:
«приёмное помещение, помещение геоанализа, обсерватория» с указаниями направлений.
Лифтовая вена входила в исследовательский центр из третьего сектора, прорезая медицинский блок, и касалась приёмного зала в двух смежных секторах, четвёртом и пятом. Значит, мест для поиска было всего два, разделённые пропускными пунктами на одной этажной плоскости. Это упрощало задачу.
Я проник в дверной проем и оказался в широком и длинном коридоре. У потолка, выхватываемый светом фонарей шлема, медленно вращался погибший мужчина. Чуть дальше, у входа в уборную парило ещё одно тело, рядом с ним ещё, и ещё… Жуткое зрелище. Люди были беспомощны против самой опасной в мире стихии - пустоты. Бегло осматривая искажённые ужасом гримасы мертвых сотрудников персонала, я начал отталкиваться от стен, что бы не тратить кислород двигателями. Страх разглядеть в леденеющих лицах знакомые черты, заставил меня дышать чаще. Двери лабораторий манили посмотреть, нет ли за ними её, но времени на поиск мёртвой любимой у меня не было, она нужна была мне живой! Сердце всё ещё бешено колотилось в груди от страха, когда передо мной открылась дверь в следующий коридор.
- За что ты её так любишь? - до этого было слышно лишь моё дыхание.
- Я не помню! Это не важно! – ответил я, отодвигая с пути очередной труп. На его груди виднелся бейдж, надпись гласила : «Норман Паркер старший специалист по исследованиям в области внеземной микробиологии»
- Ты не помнишь или не знаешь?
- Я знаю! Знаю, что она меня любит!
- Как её зовут?
- А как зовут тебя? Кто ты?
Мои вздохи становились громче.
- Мне подойдёт любое имя. Не думай о том, кто я. Скажи лучше, что ты будешь делать, если найдёшь её мёртвой?
- Она жива! В лифте, в приёмном зале, за той дверью! – я был уверен в своих словах целиком и полностью. Кивнув самому себе, я сильнее оттолкнулся от выступающего ребра лампы и понёсся вперёд. Осталось совсем немного, всего несколько метров…
- Она жива, пока ты не увидел её тело! Ты готов к тому, что ждёт тебя там, впереди?
- Меня ждёт она! – я врезался в дверь, но датчики движения не реагировали. Дверь не отъехала в сторону – Она знает, что я приду за ней, одна, там за этой долбаной стеной, задыхается, НАДЕЕТСЯ ЧТО Я ПРИДУ, ОДНА! – закричал я, и что было сил, ударил по двери ногой. Только это ни на что не повлияло, удар, лишь отбросил меня в пол, где был один из мертвецов.
- Она ненавидит тебя, за что ты борешься?
Только сейчас я заметил, что эта дверь открывается механически, а не сенсорно.
Я выровнял своё положение в пространстве и, оттолкнувшись, ухватился за металлическую рукоятку.
- Она меня любит! – тяжело дыша, я дернул её вниз, к полу, но лишь взлетел к потолку, подчиняясь законом физики.
- У тебя заканчивается кислород!
Посмотрев на экран жизнеобеспечения, я увидел, что воздуха осталось всего полтора процента и из-за этого давление в баллоне сильно упало, о чём навязчиво предупреждала мигающая надпись. «Нет, нет, только не это! Если я сдохну здесь, она не доживёт до прихода помощи. Мне нельзя умирать» Подавляя подступившие волнение и страх, я начал смотреть по сторонам, выискивая что-то, что может мне помочь.
- Если она жива, то она ненавидит тебя! Она знает, что это ты отключил датчики! Ты убил всех этих людей!
- Что? – на секунду я замер без движения, слушая свои глубокие вдохи. «О чём она говорит?» - Мейсон послал меня за резаком! – объяснил я – Меня там… Чёрт, резак!
Я торопливо зашуршал креплениями карабина на поясе.
- Откроешь эту дверь! И всё произойдёт!
- Катись к чёрту! – сняв резак с крепления, я выдернул планку предохранителя и, замкнув цепь батареи, направил заряженный инструмент в сторону замка. В ушах гудело. То, что я вдыхал, больше не питало мои лёгкие. «Надо жить!»
- Лучше умри здесь. Ты умрёшь нужным.
- Я.. Я не.. – жадно глотая ртом углекислый газ, я нажал на кнопку и замкнутая световая дуга плетью встретила металл замка, врезаясь в него, как нож врезается в масло.
Сейчас я попаду внутрь. Рядом с приёмной, должен быть док. Там есть шлюз и пункт дозаправки баллона. «Я вытащу тебя, чего бы это ни стоило». Лазерный резак висел в невесомости, где-то рядом.
- Она жива и любит тебя, пока ты её не нашёл!
Я открыл дверь и влетел внутрь…
Внутри кипела работа. Двое сварщиков, услышав, как я вошел, поприветствовали меня, а я поприветствовал их.
- Отдел старика Мейсона? Ты за резаком?
- Да. Только нужен… - я коснулся пальцами своей головы в области правого виска, казалось ещё немного и я упаду в обморок. - Скажи мне… А у вас есть уколы пепратина? У вас тут дышать нечем…
- Конечно есть. Ещё в дорожку отсыплю, иди за мной!
Старший смены, казался мне знакомым, его имя будто вертелось у меня на языке, но я не стал напрягать память. Он повёл меня куда-то, мимо электрика, копавшегося в проводке на складной лестнице.
Отсюда мы вышли в коридор с широкими иллюминаторами, через которые открывался прекрасный вид на космос. Проходя мимо одного из них, я глянул наружу. Мне хотелось посмотреть на землю. Я знал, что до неё далеко, знал, что не увижу её невооруженным взглядом, но зачем то смотрел. То ли это был блик от светодиода, то ли я на столько плохо себя чувствовал , что вдруг… На мгновение передо мной появилась она… Девушка, кого я любил больше всего на свете, яркой вспышкой отпечатавшаяся в моей памяти. Красивые волосы цвета ночи, буквально чёрные как смоль, карие глаза, в которых можно было утонуть… Невольно я коснулся рукой того места на иллюминаторе, где только что видел её… Я уже был здесь… Это происходило… Чувство дежавю поднялось от солнечного сплетения волной чего то непонятного… Я так тебя люблю - подумал я.
Отредактировано Mizersky (05.09.2018 14:10:24)
