Кастлвания (часть 3)/ Пробуждение (16+)

Молодой широкоплечий мужчина с трудом ступал по обледенелой дороге. Старый плащ, хоть и был подбит мехом, от холода защищал плохо. Он не ел и не спал уже несколько суток. Все малые селения на его пути были разорены, в них не сыскать было ни ночлега, ни сытного обеда с доброй порцией вина.
Наконец, вдали показались очертания города. Согрев ладони слабым дыханием и пригладив непослушные каштановые вихры, мужчина заторопился. Ему отчаянно хотелось поесть, хорошенько вымыться и забыться сном дня так на три.
Только радость его вскоре сменилась разочарованием, смешанным со страхом. Казалось, Грежет постигла та же разруха. Вот же, напасть какая! Выругавшись, не стесняясь в выражениях, он продолжал двигаться по направлению к городу.
Обойдя главные ворота, путник направился туда, где находился городской канализационный сток. Ему не впервой было красться, подобно крысе. Он был ещё малым ребенком, когда отцы церкви предали анафеме весь его род и конфисковали в свою пользу всё имущество, а что не смогли забрать - сожгли, после - казнили большинство его родственников и близких. Теперь о некогда прославленном роде Бельмонтов говорили только шепотом, а последний выживший потомок мужского пола стал нищим, вечно голодным наемником, скрывающим ото всех свое происхождение. Его предки были великими борцами с нечистью, он же теперь более походил на пьяницу и неудачника.
Ежесекундно подавляя рвотные позывы и без стеснения справив нужду прямо у трубы канализационного стока, он двигался на ощупь вдоль грязных стен среди темноты и зловонных экскрементов, пока не выбрался по ту сторону толстых городских стен.
Грежет представлял собой гнетущее зрелище, юдоль печали, словно адские врата из темных пророчеств разверзлись здесь, на земле. Горожане превратились в запуганных нищих и голодных оборванцев, боявшихся выходить на улицу с наступлением темноты. Ибо ночью властвовало на этих улицах совершенное зло. Наутро находили истерзанные тела припозднившихся прохожих с разбросанными вокруг гирляндами из внутренностей. Даже дверные засовы не спасали от страшной участи - покалеченные тела обнаруживались в собственных постелях и детских колыбельках. Люди роптали и боялись. И ничего не могли с этим поделать.
Это и многое другое успел услышать на базаре мужчина, пока ему удалось сторговаться и купить за монету немного вяленой козлятины, а продавцы и прохожие с отвращением морщили носы от пропахшего смрадом канализации чужака, хоть сами при этом пахли не многим лучше.
Ещё люди перешептывались о том, что в катакомбах под городом спит святой воин, что пробудится в час великой нужды, чтобы помочь страждущим. Им оставалось надеяться только на его пришествие, как избавление от терзающих ночами адских тварей. Возможно, он мог бы услышать и больше, только люди предпочитали молчать - твари ночи выходили лишь с наступлением темноты, а церковники выходили и при свете дня.
Теперь бы найти кабак с приличной выпивкой и возможностью помыться, а после - засветло покинуть это страшное место.
Из ближайшего переулка доносились голоса, и мужчина поспешил пройти дальше:
- Я предупреждал тебя, старик, и скажи мне только, что это не так! - недовольный тон говорящего заставлял неосознанно напрячь все мышцы, крепче сжимая рукоять короткого кинжала на поясе.
- Я пытался вам втолковать, но вы не вняли, - спокойный старческий голос попытался пояснить.
- Ты смеешь перечить мне?! - собеседник сорвался на крик.
И вновь последовали добросовестные объяснения:
- Что вы! Мы просто ведем беседу. Мы не несем ответственности за происходящее, мы явились, чтобы предложить людям свою помощь.
- У них есть защита церкви! - визгливые нотки свидетельствовали о потере терпения говорившим.
Чертыхнувшись про себя, мужчина сжал кулаки:
- Нет, иди дальше! Тебе незачем чужие неприятности, - уговаривал он сам себя, однако, ноги его сами повернули назад в сторону переулка, где тем временем ситуация вот-вот должна достигнуть пика своего напряжения.
- По-твоему, это я тупой? Так выходит? Я служу именем Господа, но мне не дано видеть то, что видишь ты благодаря своей магии! - взгляду мужчины предстали трое священнослужителей в длинных рясах, обступивших с виду безобидного старика.
- Вы ошибаетесь, это вовсе не магия, - старик покачал головой, добродушно улыбаясь.
Только слова его возымели обратный эффект:
- Тебе и твоей братии предписано было покинуть город до рассвета. Видишь - солнце уже давно взошло?! - палец священника указал на небо, где краски рассвета задолго растворились в свете дня.
- Если вы убьете старика, то станете меньше бояться темноты? Так вы считаете? - покачал старец седой головой.
- Не знаю, возможно, мне немного полегчает, - сердито бросил монах, доставая короткий кинжал.
Тут уже мужчина не выдержал. Обнаруживая свое присутствие, крикнул:
- Прошу великодушно простить меня, святые отцы, но мне показалось, что блеснула сталь. Пришлось вмешаться, чтобы никто не пострадал, - он выступил вперед с приветливой улыбкой на губах.
- Да, кто ты вообще такой и что себе позволяешь?! - его усилия не были оценены по достоинству, лишь больше разозлив противников.
- Мужчинам в рясах негоже угрожать пожилому человеку, - продолжал настаивать он, уже готовый пустить в ход свой хлыст, как последний аргумент.
- Ты ответишь за свою дерзость! - оставив старика, что стал теперь им менее интересен, святые отцы переключили свое внимание на нового оппонента.
- Послушайте, я и правда не люблю священников, так что давайте просто разойдемся: вы пойдете своей дорогой, а старик - в другую сторону, - попытался примирительно улыбнуться он, скосив взгляд на угрожающе сверкнувшие клинки.
Вот это уже было серьезно. И забавно в то же время - везде, где бы он ни встречал служителей церкви, всюду вместе с ними следовали неприятности.
- Ого! Какая интересная вещица оказалась у священника под рясой. Это же воровской кинжал. Предупреждаю, будет жестко, и кому-то - очень больно.  Возможно, я давно не тренировался, но сегодня я трезв, как стеклышко, - криво ухмыльнулся мужчина.
Весело засвистел хлыст, выбивая кинжалы из рук вместе с пальцами, оплетая голени нападающих, сбивая с ног и рассекая носы, губы и уши.
Взвывая от боли и сглатывая собственную кровь, священники вынуждены были отступить под несущиеся им вслед напутствия:
- Возвращайтесь в свою церковь и больше не тревожьте старика и его людей.
Спасенный старик слегка улыбнулся уголками губ:
- Не стоило прибегать к насилию, сэр, но я вам благодарен за спасение. Я - старейшина златоустов, благодарю за вашу доброту.
Мужчина кивнул в ответ, сматывая хлыст и крепя его обратно к своему поясу:
- Пожалуйста, старейшина. Я провожу вас, чтобы удостовериться, что с вами всё в порядке.
- Буду благодарен вам, - с почтением поклонился старик.
По дороге новый знакомый с сожалением поведал:
- Один из моих людей пропал. Даже если бы мы и хотели покинуть этот страшный город, то я не могу бросить своего человека.
Шли они узкими переулками, пока не добрались до полуразрушенного убежища, где пряталась от силы дюжина преследуемых изгнанников.
- Старейшина, мы волновались за вас! - долговязый худощавый подросток подбежал поддержать своего престарелого предводителя.
Тот же виновато отвел глаза в сторону:
- Со мной всё хорошо, благодаря вот этому мужчине. Только, боюсь, что у него из-за нас могут быть неприятности, и это беспокоит меня.
Спаситель устало опустился прямо на холодный пол, подстелив себе свой старый плащ, верно служивший ему уже не один год:
- Иногда слова приходится подкреплять решительными действиями. Когда-то моя семья была в хороших отношениях со златоустами. Златоусты - кочевники, но вы здесь задержались. Сегодня на рынке я слышал, как местные грозились учинить расправу над вами.
Если мужчина подобным образом хотел испугать присутствующих, то его слова не возымели желаемого действия.
Старейшина обернулся к новому знакомому и с серьезным видом произнес:
- Священники смущают умы, чтобы кого-то обвинить, чтобы отвернуть народ от истины. А ведь именно церковь виновата, что орда Дракулы пришла на эти земли. Год назад один из наших людей посещал Тарговиште, что неподалеку, где сожгли женщину, бывшую его женой. Сожгли, словно ведьму. Тогда сам Влад Третий явился в образе огня, обещая скорую расправу и проклиная город и всех его жителей. Он дал им год времени. Но, что сделали они? Ровно год спустя епископ созвал людей на площадь, речью своей понося угрозы и кичась своей властью. И тогда с неба пошел кровавый дождь, а полчища адских тварей напали, яростно терзая, калеча и убивая, не делая различий ни в статусе, ни по полу, ни по возрасту.
- Какая бессмысленная жестокость! - мужчина крепче сжал кулаки, выругавшись, кажется, он начинал понимать гнев и ярость бывшего господаря Валахии, чье имя ушло в предания. Подобным образом церковники поступили и с его собственной семьей.
Старейшина, меж тем, продолжал:
- Мы не можем оставить город без помощи. В сказаниях златоустов существует старая история, скорее, легенда. Она гласит, что под Грежетом спит спаситель - великий герой, который пробудится в час нужды, когда тьма спустится на эти земли.
- Я уже слышал сегодня эту историю, - согласно кивнул мужчина.
- Как много вы знаете о нас, молодой человек? - поинтересовался собеседник.
- Я - Тревор Бельмонт, - мужчина, наконец, представился, хоть и нехотя, опасаясь ненароком сболтнуть лишнее. - Я знаю, что вы - кочевой народ, собирающий знания, запоминающий их и сохраняющий все устные истории. Я также знаю, что вы собираете скрытые знания и практикуете магические умения в своих общинах.
- Бельмонт? Но, разве ваш род не исчез? - глаза того самого паренька, что первым поддержал под руки своего старейшину, стали ещё больше от неприкрытого изумления.
- Был изгнан и сожжен в доме предков - вот более подходящее описание, - заметил Тревор с дрожью в голосе, сколько лет прошло, а воспоминания причиняли всё такую же сильную боль.
Он хотел было замолчать, давая понять, что не намерен продолжать разговор. Но, то ли он слишком долго держал терзающие переживания в себе, то ли действительно эти люди обладали даром, перед которым с готовностью обнажаешь самое сокровенное в душе.
- Моя семья была единственной, кто мог противостоять чудовищам, годами оттачивая свое мастерство. Но мы перестали быть нужными, а святые отцы решили бороться своими методами. Что же, удачи им в этом, а я полюбуюсь на представление, в котором хороших людей будут убивать самыми ужасными способами.
Если до конца быть честным с самим собой, наемник чувствовал себя потерявшимся в собственных ощущениях и эмоциях.
Старейшина ответил лишь снисходительной улыбкой:
- Наши чародеи знают, что смерть не безусловна, и можно услышать истории даже из будущего.
- То есть, вы серьезно считаете, что тот, кто спит под городом, может спасти его, и ждете его пробуждения? - недоверчиво хмыкнул наемник.
- Один из нас отправился на поиски, - тяжело выдохнул престарелый мужчина, разом превратившись в просто исполненного переживаниями человека.
- Тот самый, которого вы не можете отыскать? - переспросил Тревор, и сам не понял почему, уж слишком взволнованным показался ему старейшина.
Старческие глаза на мгновение прикрылись, и слабый голос произнес:
- Да, именно он искал в катакомбах под мавзолеем, но так и не вернулся. Наши поиски не увенчались пока успехом.
- Во время столкновения зла с ещё большим злом, простым людям лучше не высовываться. Не сходите с ума, уходите, пока ещё есть такая возможность, - Тревор с раздражением хлопнул себя по коленям.
Слова старика звучали тверже стали:
- Я не могу бросить своего внука. Я должен хотя бы увидеть его тело и похоронить согласно обычаям.
Тревор сделал глубокий вдох и резко поднялся:
- Если я найду мальчика, вы уйдёте? - обернувшись к сидящим людям, спросил он и, подняв с пола и отряхнув свой плащ, накинул его себе на плечи.
- Как вам будет угодно, - смиренно ответил старец.
- Ждите меня за границами города. Будете помогать выжившим только когда орда тьмы прорвется в город, - посчитал нужным напомнить наемник.
- Зачем вам это? - у самых дверей его окликнул старческий голос.
Бельмонт остановился, медленно обернувшись:
- За вами скоро придут… хорошие люди. И учинят погром. Утром они обсуждали это на рынке и были очень недовольны вашим вмешательством. Я знаю, каково это, быть преследуемым народом твоей же страны, только потому, что ты родился. Если я найду вашего внука, вы покинете город до наступления ночи? - настаивал Тревор.
Под натиском силы его взгляда старейшина сдался:
- Если это единственное ваше условие, тогда нам остается выполнить его. Не смерть нас пугает, а жизнь, в которой мы не попытались исполнить свой долг.
Пробираясь к мавзолею по мрачным безлюдным улочкам, Тревор шёл всё медленнее, его душу и тело сковывал страх.. Зловещие статуи смотрели прямо на него со стен, подвергая мужество мужчины суровому испытанию. Повсюду было темно, и тяжело дышалось затхлым воздухом.
Обнаружив пахнущие маслом факелы у одной из стен, мужчина удивленно замер на месте, повел носом, принюхиваясь. Масло оказалось свежим. Он высек искру из камня, и неровный, мерцающий свет осветил коридор.
- Есть кто живой? - крикнул Тревор, но лишь эхо было ему ответом.
Вдруг пол исчез под ногами, и мужчина стремительно полетел куда-то в темноту. На какой-то миг его оглушило и ослепило, болезненно приложив о твердый пол.
- Вот, зараза! Больно же! - Тревор выругался, потирая ушибленную спину и выхаркивая набившуюся в рот пыль.
Удивительно, но глубоко внизу оказалось достаточно светло от множества факелов.
- Или кто-то поставил здесь статую златоуста, или… - в задумчивости протянул Бельмонт разглядывая диковинную статую в плаще с капюшоном, что стояла посредине большого зала. Такое изящество линий не под силу сотворить человеческим рукам.
В следующую секунду наемник едва успел увернуться от удара чудовищной мощи от чудовища же - непостижимого, пугающего, зловонного и смертоносного.
- Циклоп? Словно со страниц фамильного бестиария. Нет, вы это серьезно? - мужчина от удивления даже моргнул несколько раз.
С ловкостью уворачиваясь от череды сильных ударов, Бельмонту, в конце концов, удалось опутать ноги чудовища хлыстом, заставив того упасть с высоты собственного роста, а затем воткнуть короткий кинжал в его единственный глаз по самую рукоятку.
Стоявшая неподалеку от него статуя вдруг пошатнулась, обретая в его руках человеческие тепло и мягкость, когда наемник успел подхватить тщедушное тело.
Он уже готов был увидеть обезображенное и искалеченное тело глупого подростка, чтобы вернуть деду останки, пригодные только для похорон. Все те слова, что заготовил дабы отчитать неразумного мальчишку, так и не успели сорваться с его языка.  К огромному изумлению - вместо паренька, как он ожидал, в его руках оказалась… девица. Слишком мягка и светла была её кожа, округлыми - очертания тела и ясными - глаза.
Девушку стошнило прямо на пол, он едва успел уберечь свои сапоги. Но когда Тревор смог лучше рассмотреть её, то разом покраснел, как сопливый мальчишка. Светлое личико, подстриженные под парнишку смешные русые кудряшки и большие синие глазища могли вогнать в краску и более опытного мужчину. Пусть она выглядела  бледной и истощенной, но её отчаянное безрассудство и преданность делу златоустов вызывали невольную симпатию. Сейчас она была такой забавной замарашкой… Нет, девчонка определенно отличалась от тех женщин, с которыми ему доводилось иметь дело, и что сами вешались ему на шею.
- Хотелось бы, чтобы златоусты больше так не делали, - насупившись, буркнул Тревор, коря себя за подобную чувствительность.
- Как? - с трудом выдавила девчонка, краснея до кончиков своих маленьких изящных ушек.
- Одевали девочек мальчиками, - ткнул он пальцем в её плечо, и тут же отдернул руку.
- Так безопаснее путешествовать, - она пожала плечами, стараясь избегать взгляда мужчины. -  Но, что со мной произошло?
Тревор покачал головой, но терпеливо пояснил, словно нашкодившему малому дитя:
- Ты нарвалась на циклопа, что обратил тебя в камень и питался ужасом, пока ты была заключена в собственном теле.
Девушка нервно глотнула от голода и волнения.
Наемник продолжал:
- Мое имя - Тревор Бельмонт, из дома Бельмонтов. Я знакомый твоего дедушки и пришел сюда, чтобы забрать твое тело, тогда златоусты согласны будут уйти в безопасное место.
- Но, как же спящий внизу воин? - совершенно искренне удивилась девчонка.
Бельмонт бессильно опустился на пол, сжав голову руками:
- Нет никакого воина, только циклоп поджидал любопытных глупцов или наивных златоустов, - он готов был зарычать на глупую дуреху.
Девушка забавно надула губы, что усиливало её сходство с малолетним ребенком.
- Давай-ка поторопимся успокоить твоего деда, который думает, что ты мертва. Собственно, я даже не ожидал, что у меня выйдет одолеть этого демона, а только так можно вернуть к жизни его жертву, - он коснулся её, чтобы поторопить, и приятное тепло разлилось по всему телу.
Девчонка упрямо вздернула свой курносый носик:
- Бельмонты всегда боролись с чудовищами!
Последний сын дома Бельмонтов на это только зло сплюнул:
- Я отошел от дел. Давай вернемся, я покажу тебя дедушке, а потом можешь возвращаться сюда, чтобы снова попытаться помереть, и вообще - поступай, как заблагорассудится. Это не моя головная боль.
- Мое имя Сайфа Бельнадес, - с открытой улыбкой представилась свалившаяся на него головная боль, точно не было дела до того, что он только что ей сказал.
- Мне всё равно, - отмахнулся от неё наемник, словно от надоедливого насекомого.
И всё же,  Тревор Бельмонт вернул дитя старейшине. Путь наверх, ожидаемо, оказался гораздо труднее их неожиданного болезненного спуска. Блуждать пришлось долго. Первый путь и вовсе оказался тупиковым. Делать нечего, пришлось проделать обратный путь до центрального зала. Хрупкая девушка, изможденная ментально и физически после всего пережитого, была ещё слишком слаба и вынуждена была часто останавливаться.
Мысленно не раз чертыхнувшись, злясь на себя, на девчонку, на ситуацию в целом, Тревор не забывал, что он - мужчина, подставляя Сайфе свое сильное плечо. К немалому своему удивлению, крепко сжав зубы, девушка изо всех сил старалась держаться и поспевать с ним в ногу.  Мужество и стойкость её духа рождали в сердце уважение, а девичья рука, что лежала на его плече, была такой теплой. "Определенно, она стоила того, чтобы её спасать" - невольно промелькнула мысль в голове мужчины. А ещё он подумал, что  уже не так зол на это чертово подземелье, а путь вдруг стал казаться чуточку легче.
Но, всему когда-нибудь наступает конец, вот и Сайфа с Тревором выбрались, наконец, на свет божий - с трудом переводя дыхание и прокашливаясь. Ходьба по ровной земле показалась им теперь за благо.

При их появлении обернулись разом все представители малочисленной общины златоустов:
- Благодарю вас! Я перед вами в неоплатном долгу, - старик со слезами на глазах прижимал внучку к своей груди, дрожащими пальцами проведя по её волосам, словно ещё и ещё раз хотел убедиться, что девушка жива.
- Пожалуйста… - растроганно улыбнулся этой сцене наемник.
- Я не справилась. Прости… - шмыгая носом, всхлипнула Сайфа.
На пределе своего терпения Тревор в последний раз попытался воззвать к разуму этих людей:
- Помнишь, что мы видели в подземелье? Металлические трубки с жидкостью внутри, факелы, ловушки - это описания интерьера замка Дракулы, упомянутые ещё моими далекими предками. Не знаю, что там внизу, только это точно не мессия. Сами решайте.
- Мы не можем покинуть этот народ в час их нужды, - стояла на своем Сайфа.
- Этот народ считает вас причиной своих бед! - излишне эмоционально возразил мужчина, а про себя подметил, что не встречал ещё столь дивных очей и столь вздорного характера, как у юной внучки старейшины.
Размышления его прервал монотонный шелестящий голос старика:
- Только потому, что люди были обмануты. Что говорила церковь о Бельмонтах? Что их подкупили сверхъестественные силы, что они посмеялись над Богом, что они - угроза обычным людям и что зло следует за ними по пятам.
- Это ложь! - уголки губ Тревора нервно дернулись.
Пожилой старейшина общины златоустов настаивал:
- Если мы начнем убивать друг друга в угоду желаниям обезумевшего старика, то силы ада могут и просто обязаны стереть нас с лица земли. Пришло время нести ответственность, Тревор Бельмонт.
- Я понял, - наемник решительным шагом направился к двери.
Когда братство златоустов объявилось на улицах города, перепуганные жители спасались, кто как мог, от полчищ ночных тварей.
Однако, защищая собратьев и наемника от обезумевших людей, юная Сайфа применила собственные мистические способности, ограждая своих стеной огня на всем протяжении их пути.
- Что такое? Ещё одна ведьма? - злобно шептался народ, бросая обвиняющие взгляды,- Все беды - от ведьм!
- Нет! Я - златоуст, маг-ученый, и я не служу силам зла! - бесстрашно заявила девушка.
Тревор от удивления аж присвистнул:
- Теперь я понимаю, почему именно ты спустилась в катакомбы. А ты не говорила мне, что являешься магом.
- А ты и не спрашивал меня об этом, - небрежно повела плечом девица.
Церковники не желали сдаваться, продолжая обвинять и призывая к убийству не только тварей ночи, но и братство, вместе с проклятым Бельмонтом.
И всё же, неприступная стена огня значительно остужала их пыл.
Тревор не мог больше молчать, считая невозможным далее скрывать правду:
- Утром вы не колебались, избивая старика! Вы не колебались, когда лгали этим людям о златоустах. Златоусты не приспешники зла, они предлагали помощь, и вы это прекрасно знаете! Епископ виноват в происходящем. Он начал этот кошмар, казнив беззащитную женщину. Вот, какова есть неприглядная правда.
Все голоса разом умолкли, пристыженные и потрясенные.
Но, вскоре внимание людей вернулось к новой атаке чудовищ:
- Это твари идут! Все с пиками и длинным оружием пойдут со мной!  Нам нужен достойный священник и как можно больше воды из чистого колодца. Воду следует освятить. И соль - принесите всю, что сможете найти. Все ваши мечи изваляйте в соли, - неожиданно для самого себя, Тревор увидел страх в глазах взрослых и подростков, мужчин и женщин, которые искали защитника, на которого уповать бы могли, решившись взять всё в свои руки.
- Я могу чем-нибудь помочь? - Сайфа опустила свою тонкую руку на его плечо.
Мужчина слабо кивнул:
- Сможешь заморозить освященную воду, создав стены? - тихо спросил он.
Девушка на время призадумалась:
- Я попробую, это может сработать.
- И… Сайфа, будь осторожна. Я не для того вернул тебя деду, чтобы позволить умереть на моих глазах, - мужские пальцы сжали девичьи пальчики сильнее обычного.
- Хорошо, буду! - улыбнулась девица, и щеки её в который раз покраснели.
- Пикинеры, четыре шага вперед! - скомандовал Тревор, ясно ощутив свою сопричастность к происходящему, свой долг использовать накопленные поколениями его рода знания во имя спасения невинных. - Сайфа, перекрой им пути отступления.

Завязалось кровавое побоище, в котором Тревор с восхищением и удивлением наблюдал, насколько достойно держалась молодая девица, радовался, что его умения смогли оказаться полезными в деле противостояния ночным тварям.
И вот одна из устрашающих крылатых туш с окровавленными пастью и длинными когтями, которыми нещадно разрывались человеческие тела, рухнула едва ли не у самых ног.
Под тяжестью туши земля под ногами пошатнулась, а голова закружилась до тошнотворного позыва от стремительного и неожиданного полета с болезненным приземлением.
- Мы снова провалились в катакомбы. На этот раз мы спустились глубже, чем раньше, - Сайфа, что находилась близко к наемнику, упала вместе с ним, и только мощь его тела смягчила для неё падение.
- Вот дьявол! - не стесняясь присутствия девицы, Тревор смачно выругался, прокашлявшись и с трудом поднимаясь на ноги. - Так, мы прекратили падать?
- Только взгляни! Это невероятно! - словно маленькая девочка, Сайфа  восторженно озиралась вокруг, и глаза её сияли подобно ярким звездам, что мужчина невольно залюбовался ею, не заметив, как наступил на одну из плит под ногами.
И тут всё загудело, заскрипело… Плита сдвинулась, открывая лестницу, ступени которой спускались ещё ниже, в большой освещенный зал.
- Он… он прекрасен… Легендарный мессия под Грежетом… - девушка отступила, уперевшись в спину наемника, приложив ладони к пылающим щекам, когда на их глазах открылась крышка богато инкрустированного гроба в центре зала, явив истинно неземное создание с сияющим нимбом золотом волос и янтарным блеском глаз.
Именно таким она представляла спящего воина из древних сказаний…
- Почему вы здесь? - спросило создание глубоким низким голосом.
- Дракула свирепствует на земле, и мы пришли сюда в поисках спасителя, - поспешила ответить Сайфа.
- А ты не веришь? - создание повернуло голову в сторону Тревора.
Бельмонт грозно сверкнул глазами, не поддавшись очарованию подобно своей спутнице:
- Я провалился в дыру, если ты об этом. И я не верю в спящего мессию. Я знаю - что ты.
- И что же я? - брови создания изумленно поползли вверх, взглядом продолжая сверлить фигуру наемника.
Бельмонт с презрением сплюнул на пол:
- Ты суть есть вампир, подобный Дракуле. И я спрашиваю себя, не ты ли и есть сам Дракула?
- А ты - Бельмонт? - создание улыбнулось, сверкнув белыми клыками, что заставило девушку вздрогнуть.
- Я последний сын рода Бельмонтов, - не без гордости парировал мужчина.
- Бельмонты веками сражались с чудовищами, другими словами - они убивали вампиров, - процедил блондин.
- Пока мирные горожане не решили, что мы им больше не нужны, и теперь полчища Дракулы косят человечество, - заметил Тревор.
- Тебе не наплевать? - светловолосый очаровательно улыбнулся.
- Честно - наплевать, но сейчас пришло время остановить это, - Бельмонт опустил голову, крепче сжав пальцы на рукояти фамильного хлыста, освященного против нечисти.
- И что же ты намерен предпринять? - с любопытством поинтересовалось создание, определенно являющееся вампиром. - Думаешь, сможешь?
Наемник с хрустом размял пальцы, оскалившись:
- Ну, я разомнусь немного, прикончив для начала тебя. Может, ты и выглядишь, как Иисус, но ты - не тот, кого они ждали. Ты не ждал их сотни лет. Это старое место, но не заброшенное. Здесь всё работает.
- Похоже, род Бельмонтов давно перевелся и утратил свое былое величие. Известно ли тебе, как выглядит Дракула? - хмыкнул златокудрый.
- У тебя - клыки, и ты спишь в гробу. Этого мне вполне достаточно, чтобы понять, что я должен сделать, - огрызнулся Тревор.
Вампир оскалился и зашипел, грациозно приземлившись рядом, в руках держа изящный тонкий меч, и оба сцепились, как два яростных зверя, уворачиваясь от ударов противника и атакуя в свою очередь. Грация кошки и нечеловеческая сила давали потустороннему созданию определенные преимущества.
Перевес был то на стороне одного, то на стороне другого.
- Ой, я тебя умоляю, это же не пьяная кабацкая драка! - криво усмехнулся светловолосый, когда последним аргументом наемника оставался удар между ног противника.
С силой отшвырнув от себя человека, вампир прыгнул сверху, хищно обнажив свои острые зубы.
Будто бы очнувшись от наваждения, пришла в себя девушка, грозно выкрикнув, когда на кончиках её тонких пальцев заплясали языки пламени:
- Я испепелю тебя раньше, чем твои клыки коснутся его горла! Этот человек спас мне жизнь!
- Что же… тебе я поверю, - блондин нехотя отпустил свою жертву, изобразив поклон, отчего в вырезе его рубашки показался глубокий уродливый шрам, улыбка моментально сошла с бледного лица юноши. - Меня зовут Адриан Цепеш, но валахийцы называют меня Алукардом. Сын Влада Цепеша. Год я проспал в своих личных покоях под Грежетом, исцеляя эти раны, полученные от отца, когда осмелился ему помешать. Как ни прискорбно осознавать, но мой отец сошел с ума от горя.  Мне понадобится вся ваша помощь. Так хотела бы моя мать…
- Алукард? - недоуменно переспросил Тревор.
- Дракула - наоборот, - шепотом ответила Сайфа, пока юноша тем временем застегивал камзол.

Отредактировано Маргарита Андреева (24.05.2020 00:23:15)