Или все же не стоит? Хотя можно попробовать, почему нет?! Вдруг из этого что-то получится. Или все-таки дождаться озарения или пропитанного враньем и похмельем вдохновения, знака что ли, отполированной до блеска уверенности в то, что выбор сделан правильный? Не знаю, пусть этот лист просто заполняется текстом. Я же даже знаю вроде, прости Господи, о чем я хочу написать. Хотя, если кто-то скажет, что он знает о чем пишет и для кого, то это то же самое как давать невыполнимые обещания. Ладно, допустим, всегда можно вернуться назад, к первым сомнениям и изменить все содержание до неузнаваемости, или, еще проще, стереть все к чертовой матери и успокоиться, выдохнуть.

В общем либо я открываю эту дверь, которая в лице монитора и белого листа в темной комнате заигрывая мерцает, делая таким образом выбор. Либо разворачиваюсь перед ней, забываю о чертовом выборе, о пустом без строчек листе, и конечно о той самой двери.

Это некий наш персональный нетфликс, что встроенный в голову каждого из нас. Мы просто вот так сидим и переключаем каналы у себя в мозгу пытаясь найти подходящий и опасаясь, что можно выбрать какйю-то херню и потратить не нее свое драгоценное время. Но выбор делать в чью-то пользу придется все равно. Так или иначе, нужно разбить эту «дверь».

Почему еще не нашлось умника, который будет бегать по нашим улицам с квадратной сумкой за спиной но не кормить нас остывшими булками из Макдонольдс, а приносить, бл***, решения, уверенные советы, правду. А мы пока обезумевшие от количество дверей, платных трансляций, кабельного телевиденья, будем сидеть и думать, что способны хотя бы самостоятельно смыть свое дерьмо в унитазе.

А что если мы вообще не выбираем? У нас и вовсе, быть может, и никогда нет шанса на правильное решение? Может быть, в конце пути то, что поддерживает этот гребаный свет на финише этого сраного туннеля, расскажет нам, что мы были все время обречены, что та блажь, «выбор», которая по нашему мнению досталась нам с молоком матери или в выигрышном лотерейном чтоб его билете , - это всего лишь обман? Мы хронически больны и недуг наш называется - сомнение. Все это в нас слишком плодородная почва, на которой каждый раз созревает тот самый «правильный выбор».

Ладно, вроде начало положено, посмотрим, что из этого выйдет. Выбор, дескать, я уже сделал. Пятница перестала скользить в серых отражений рабочей недели, и выключила дневной свет. Наступил пятничный вечер и это значит, что потребительская корзина сейчас на кассах в супермаркете измеряется в литрах.

Впрочем, вернемся к сути.

Я вспомнил один, может, несколько эпизодов из своей жизни. Все они как вспышки каких-то историй накладываются друг на друга и позволяют видеть картинку прошлого как фрагмент из фильма. Словно прожитое возможно изменить, или хотя бы повлиять на него, если составить иное мнение.

Мне было десять лет, почти одиннадцать. Я отчетливо помню тот день. Тогда я был уверен, что моя жизнь изменится. Мы с мамой жили по некоторым причинам у моего дедушки. Отца с нами уже не было. Жуткая и страшная пора. Тогда я думал, что я совершенно никому не нужен. Я ночевал в комнате для гостей. Там была огромная кровать и очень страшный шкаф, до верха которого я не мог дотянуться, и мне казалось, что там хранится что-то совершенно опасное. Еще у окна был большой вязаный мешок с яблоками. Половина из них уже подгнивали. И всегда хотелось есть.

Итак. В один вечер, когда я сидел в своей комнате, смотря в окно на проезжающие троллейбусы, я решил уйти из дома. За дверью в коридоре была жуткая, очень яростная ссора. Крики резали пространство и вибрации заставляли стены пульсировать. Ужас отражался на всем. Шкаф становился еще больше, а лампочка на потолке начинала мигать и шипеть. Я, дождался, пока уляжется турбулентность, собрал вещи. Это были несколько свитеров и пару яблок. Постояв пару минут перед входной дверью, вышел. Я тихо открыл замок, и побежал вниз по лестнице. Не оборачиваясь, я бежал по улице. Мне казалось, что с каждым шагом я отдаляюсь от дома на тысячи километров. Но на самом деле я пробежал пару остановок. Я сел на скамейку и начал ждать. Чего именно я ждал, не знаю. Помню, что уже ночью, продрогший, с мокрыми ногами я пошел обратно. Я шел домой проговаривая слезливые извинения, что я никогда не буду больше так делать, но оказалось, что это было совершенно лишнее. Моего побега никто не заметил. Это действие я разыграл, получается, сам для себя. Я сделал выбор. Я ушел. Тогда, наверное, и началась та самая «взрослая жизнь», о которой мечтают дети в этом возрасте.

После того случая, конечно, много дверей на моем пути становились преградами. Но та комната, с пугающим шкафом вернулась в мою жизнь. Прошло время, отношения в семье, вроде, пошли на лад, и даже в гости к дедушке мы приезжали не за спасением, не потому что некуда было идти, а просто проведать. Просто посидеть в гостиной, попивая чай с тортом или на кухне за ужином. И все же та комната. Одним летом дедушка сдал позиции, если можно так выразиться. Ему становилось с каждым днем все хуже. Я жил у него почти месяц. Он с трудом мог подняться с кровати до уборной. Но он наотрез отказался от больниц и всех тех учреждений для стариков. В конце он не мог даже поднять стакан с водой и по этому поводу очень злился.

- Какого хера он такой тяжелый!? – он кричал с такой ясностью, словно ждет ответа, без старческой хрипоты и с детской наивностью, которой обзаводятся все пожилые люди.

- Я не знаю, дед. Я тоже не всегда могу его поднять.

Но в один день что-то произошло. Я помню, была хорошая погода. Тогда еще дед попросил открыть окна пошире. Запрокинув руки за голову, он лежал в той комнате на той большой кровати и улыбался.

- Я помню, как своему брату рожу набил… во были времена!

Он смотрел на меня, но словно куда-то вовнутрь, вглубь глаз. Вспоминая разные события, он то и дело начинал смеяться почти взахлеб. Я смеялся вместе с ним. Это было чудесный день.

- А завари-ка чаю, Сань.

Я поставил чайник и пошел обратно. Дед лежал в той же позе, но почти засыпая.  Я предложил попить чай чуть позже, когда приедет мама, а пока можно и отдохнуть.

- Я сам хотел тебе это предложить. Закрой дверь пожалуйста. И сам, вообще, сходи прогуляйся. Такая погода стоит. А то дождь да дождь каждый день.

Это было последнее, что он мне сказал. Я закрыл дверь, но никуда не пошел. Сидел на кухне и курил. Я хотел открыть дверь и посидеть с ним, будучи почему-то уверенным, что второго шанса у меня уже не будет. Или сделать, как он сказал, я не знал. В итоге я дождался маму. Она зашла к нему и очень долго не выходила. Дедушка в тот день умер.

Я не знаю, правильно ли я поступил или нет, что не пошел к нему, я не могу сказать. Но я не открыл дверь, как тогда в детстве. Теперь же я не стал к ней приближаться. Какой выбор верный?

Все, что бы мы ни выбирали, какие бы двери ни закрывались перед нашим лицом, или какие бы мы двери ни открывали, единственное, что важное – это решение в пользу того или иного выбора, а дверь - это всего-навсего преграда, которую в любом случае мы преодолеваем.

Сегодня тоже был сделан выбор, я видел сомнения, и поэтому уверен.