критика приветствуется.

Киборг из гастронома

Заглянул в гастроном за печенью. Проворная девчонка орудовала за прилавком. Отточенность минимально необходимых движений ее завораживала.  Печень - в пакет, пакет - на весы, рука - на калькулятор, сдача - в блюдце… Сгребаю деньги в охапку, прячу печень в сумку, направляюсь к выходу…
Уже отдалившись от магазина, замечаю, что денег в моей руке больше чем нужно.
«Продавец обсчиталась, - думаю, - надо возвращаться…»
Подошел к прилавку, девушка смотрит на меня с разумным безразличием, почти вопросительно.
- Вот, - протягиваю ей деньги, - вы дали неправильно сдачу,  здесь лишнее.
Не меняя выражения лица, она прячет их в карман фартука и призывно протягивает руку, требуя печень. Далее - по сценарию – весы,  калькулятор… И вдруг я замечаю в этом гастрономическом этюде новый персонаж – небольшой грузик, обмотанный таким же продуктовым пакетом, который на общей стопке почти не заметен. Продавец ловко подхватывает его в нужный момент и прячет на чаше весов за печенью. Далее возвращается к стандартной программе.
- Простите, - обращаюсь к ней снова, - можно еще раз взвесить?
Действие из первого акта повторяется.
- Погодите-погодите, - настаиваю я, - давайте еще раз, только вон тот маленький сверток, - указываю на грузик, - пусть полежит на месте.
Надо заметить, что все это время выражение ее лица не менялось. Даже не знаю зачем пошутил, сказав, что ей нужно больше практиковаться.
Все в той же манере она протянула через прилавок многострадальную печень, будто ничего и не произошло…

При всем разнообразии нашего вида, в стремлении облапошить ближнего, мы неразличимы.
Просыпаемся утром от холода, озабоченно  замираем у зеркала в ванной. Разглядываем  новые морщинки у глаз, что говорят о нашей подозрительности.
Жмурясь от солнца, шагаем по улице. Натянуто улыбаясь, сокращаем дистанцию. Обжигаем холодным взглядом, заключаем в вынужденные объятия. Притворно хлопаем по спине, извлекая из чужего кармана портмоне. Сухо прощаемся, обнаруживаем опустевший карман свой. Машинально наполняем его трофеем и продолжаем путь одинаково безразличные друг другу – запрограммированные на равнодушие биомеханизмы. Кто вшил в нас этот загадочный код?