Уважаемые форумчане, после немногочисленных, но справедливых замечаний относительно моей миниатюры "Марк  Твен и Кайро", я переписал начало, которое и представляю на ваш суд.
«Часто бывает, что человек, который ни разу в жизни не соврал,
берётся судить о том, что правда, а что ложь.
Марк Твен».
Возможно, вы не читали рассказ Марка Твена «Простофиля Вильсон», тогда я вам скажу, что интрига его завязана на дактилоскопии. В этом рассказе один чудак ради собственного интереса собирал коллекцию отпечатков пальцев жителей городка Пристань Доусона. В конечном итоге именно эти отпечатки позволили изобличить преступника.
Это сейчас, в 21 веке опознание человека по отпечаткам пальцев –обычное явление, но в 19 веке об этом ничего не было известно. Даже напротив, древняя наука Хирология трактовала, что рисунок ладони человека меняется со временем, и события в жизни оставляют следы на его руке.
Но нашёлся один чудак. Нет это был не Простофиля Вильсон из рассказа Марка Твена. Первым человеком, который сделал вывод о неповторимости линий на пальцах человека стал англичанин Уильям Хершель. Вот краткая история, как это произошло.
Весной 1858 года англичанин Уильям Хершель 24 лет от роду приступил к гражданской службе в администрации британского колониального  города Хугли в Западной Бенгалии.
Почему же этот молодой человек из уважаемой и знатной  семьи забрался на край света? Всё произошло, как это обычно случается, из-за извечного конфликта отцов и детей. Уильям просто сбежал из дома  из-за желания освободиться из под невыносимой опеки отца.
Отец его был известный астроном, Джон Фредерик Хершель. Он любил воспитывать своих многочисленных отпрысков, собирая их в библиотеке. Прирождённый оратор, Джон Хершель видел в своих детях счастливую аудиторию единомышленников.
-Вы должны продолжить дело, которое начал ваш дед астроном Фредерик Уильям Хершель, в честь которого я дал имя тебе, Уильям, и, которому следую я, -любил говорить отец.
При этом он длинным пальцем указывал на книжные полки, где в большом количестве разместились труды достойной семьи Хершелей.
Затем отец тем же пальцем тыкал в окно и говорил о созданном дедом двухфутовом рефлекторе для Мадридской королевской обсерватории, указывая пальцем примерное местонахождение  Мадрида. Уильям представлял себе рефлектор в виде огромной трубы, через которую дед смотрел на звезды. Наверное, из-за своих размеров она не могла поместиться в Англии и её пришлось отправить на континент. По мере своего взросления, представление Уильяма о рефлекторе менялись, он с каждым годом уменьшался, пока, наконец, не стал именно двухфутовым, почти втрое меньше самого Уильяма.
-Ваш дед мог стать великим музыкантом, -теперь палец отца тыкал в папками с нотами созданных им симфоний, 
-великим  математиком, - и палец указывал на полку с книгами по математике. Маленький Уильям полагал, что таблицу умножения придумал именно его дед и за это его ещё больше ненавидел.
-и великим физиком-оптиком, -тут палец отца точно указывал на дедовы очки с яркими стёклами.
-Но Богу было угодно, чтобы он был ближе к нему, и ваш дед стал великим астрономом,- палец отца указывал Уильяму то место, где Бог принял своё решение.
В довершении к сказанному отец доставал с полки большой красочно изданный каталог туманностей, над которым трудилась его двоюродная бабушка, и разрешал детям посмотреть величие творения Хершелей.
В качестве своих заслуг отец иногда напоминал Уильяму, что он носит наследственный титул баронета, полученный им, отцом, после его возвращения из Африки.
Уильям просто ненавидел астрономию.
Поэтому, как только в 1853 году он закончил обучение и получил звание младшего лейтенанта армии Её Величества Королевы Виктории,  Уильям с великой радостью распрощался с отчим домом и отправился на службу в Индию в составе Ост-Индийской компании.
Пропустим подробности его обустройства на краю географии и перейдем к некоторым деталям службы.
В течение 19 лет Хершель выплачивал жалованье сипаям- наёмным солдатам из местного населения. Раз в неделю Уильям Хершель выдавал им зарплату. Сипаи ставили свои замысловатые, иногда совсем простые закорючки в месте подписи и получали деньги. Европейцу трудно различить лица представителей юго-восточной Азии. Так и для Хершеля все сипаи, а это были главным образом индусы,  были похожи друг на друга. К тому же и их имена, как и лица, были похожи,  часто повторялись, писались одинаково и были созвучны. Пользуясь мнимым сходством, а также неразберихой, которая творилась в отчётных документах английской администрации, сипаи стали по нескольку раз приходить за деньгами, говоря, что денег ещё не получали. Дальше- больше, сипаи стали посылать за жалованием своих родственников, знакомых, друзей. Поначалу такое мошенничество удавалось. Но вскоре в кассе образовалась недостача, которую Хершелю пришлось возмещать. Хершель был в отчаянии, он не мог запомнить тысячи лиц солдат и идентифицировать их по именам или фамилиям.
-Мистер Конаи, я просто не знаю, как мне быть с этими сипаями. Они меня обманывают на каждом шагу, -пожаловался как-то Хершель местному предпринимателю.
Райядхар Конаи занимался поставками леса, имел дело с английской колониальной администраций и  Хершелем, в частности.
-Саиб (обращение к англичанину в колониальной индии) Хершель, я дам вам один совет. Вам нужно сказать сипаям, чтобы вместе с подписью они оставляли на квитанции отпечаток своего пальца,- посоветовал Конаи.
-Но мне это вряд ли поможет, по отпечатку я также не смогу  отличить одного индуса от другого.
-Вам это и не потребуется. Мы, буддисты, верим в мистические свойства отпечатка ноги, руки, или  пальца как части самого человека. И если я, например, поставлю свой отпечаток на документ, то этот знак будет для меня, да и любого другого индуса более надёжным гарантом моего отношения к этому документу, нежели просто подпись, потому что вместе с отпечатком я оставляю частицу моей души. И я бы не рискнул  мошенничать, чтобы не навлечь на себя небесную кару.
Хершель так и стал поступать. С этого случая недостачи прекратились.
За время службы у Хершеля скопилась целая коллекция отпечатков, из которых он сделал своего рода архив. Как-то Хершель, ради развлечения, стал рассматривать свою коллекцию, изумляясь разнообразию рисунков, которые оставляют на листе бумаги морщинки на пальцах. Он заметил, что при внешней схожести отпечатков пальцев разных людей всегда найдётся несколько морщинок, которые делают отпечатки непохожими. За почти двадцатилетнюю работу его архив рос и пополнялся отпечатками новых и старых клиентов. Изучая их, Хершель к тому же отметил, что рисунок на пальцах одного и того же человека со временем не менялся. Чтобы проверить это, Хершель, сговорившись с родственниками своих клиентов, сделал несколько отпечатков умерших людей перед сожжением и также убедился в их неизменности.
Из года в год Хершель накапливал отпечатки сипаев, своих сослуживцев, знакомых и родственников и сравнивал их между собой. Основываясь на своих многолетних исследованиях, Хершель сделал вывод, что отпечаток любого пальца человека  является его неизменным знаком, по которому этого человека всегда можно будет  опознать, даже после смерти.
Прошло почти 20 лет, и Хершель решил вернуться в Англию. В 1877 году, закончив свою службу в Индии Хершель вернулся в Лондон.