Кое-что накорябал за время больничного. 

На комбинате всё спокойно. Часть 1.

Это был один из тех тягучих, жарких дней летних каникул. Когда вам некуда спешить, а от жёлтого, тяжёлого солнца никуда не скрыться. День двигался безнадёжно медленно, солнце застряло в зените и никак не могло перевалиться через земную ось. Я сидел за кухонным столом с пирожком в руке и, задумавшись, наблюдал за мякотью, которая плавно опускалась в запотевшем стакане с компотом. Рядом в клетке звонко чирикал зелёненький чижик, увлечённо прыгая с палочки на палочку. В дверь протяжно позвонили. Не выпуская откусанного пирожка, я вышел в коридор и для порядка взглянуть в глазок. Не сложно догадаться, кого могло принести ко мне в полдень. Искажённый линзой на площадке приплясывая от нетерпения, стоял мой товарищ Ванька Мечников.
- Ну, заходи, - сказал я в приоткрытую дверь и затолкнул оставшийся пирожок в рот.
- Привет Серёга. Сейчас тебе такое расскажу, обалдеешь, просто с ума сойти можно, что я накопал, - восклицал Ванька, пока снимал кроссовки.
В это время мои родители всегда были на работе, и мой друг даже не спрашивал разрешения зайти. Мы пожали руки, и Ванька потащил меня в сторону кухни.
- Чего опять выдумал? – лениво пробубнил я с набитым ртом, не сопротивляясь его натиску.
Дружим мы с самого юного возраста, никак не желая взрослеть. Так-то нам уже недавно исполнилось по тринадцать, но выдумщики мы страшные, особенно Ванька. В его голове вечный калейдоскоп игр и занятий. Мы никогда не скучали, он всегда что-то выдумывал, остаётся только вовремя включить воображение и ты уже участник небывалых событий. Больше в наших соседних дворах не было ребят нашего возраста, так что мы дорожили дружбой и не ругались особо, а если и ругались, тут же мерились. 
- Вот, - он вынул из штанов и развернул мятый белый лист с начерченным на нём карандашным рисунком. Положил его на стол передо мной и загадочно улыбаясь, уставился на меня. Я потёр нос, почесал подбородок, покрутил лист, кривя губы.
- Что же это за шедевр?
- Это план, - медленно с осторожностью сказал Мечников.
- Та-ак, - протянул я. – План есть, уже хорошо.
- Теперь слушай и обалдевай, – нетерпеливо начал он, - я сегодня с утра был с сестрой в торговом центре. На третьем этаже, торговый зал, что совсем недавно открыли. Вот тут, - он показал пальцем на красный крест, - есть некая дверь. В неё при мне зашли двое в серых костюмах, а ещё через минуту ещё трое, тоже в костюмах и не вышли обратно.
- И что тут… - я не успел договорить, как Ванька меня перебил.
- Дослушай! Они зашли и не вышли. План, что сейчас на столе, срисован с пожарного щита, а эта дверь там вообще отсутствует, а расположена так, будто ведёт сразу на улицу. С третьего этажа. Сечёшь?
- Эмм, ну ошибка в плане? – осторожно выдал я.
- Или не ошибка, а дверь эта не простая и там что-то прячут. Вот что там будут делать пять человек в деловых костюмах, без папок и чемоданов в руках?
- Заинтриговал, - согласился я.
- Собирайся, мы выдвигаемся на расследование.
Я быстро оделся, закрыл квартиру, и мы шагнули из прохладного подъезда в июль. Жара страшная. Пот струился градом и тут же испарялся на солнце. Парк Горького мы пересекли по газону, дабы впитать собой как можно больше теней деревьев. Оставалось пройти квартал. За домами уже маячила синяя крыша торгового цента.
Звук прилипающий шин к раскалённому асфальту проезжающих мимо автомобилей напоминал шкворчание масла на сковородке. Будто весь город поджаривался сейчас на чьей-то гигантской плите. Мы подошли к синим зеркальным стенам. Три этажа торгового цента блестели на солнце, излучая голубой отсвет на стоявшие рядом автомобили и дома, делая всё неестественным, каким-то мультяшным. Двери разошлись в стороны, любезно приглашая нас внутрь. Мы вошли. Ванька был серьёзным, выпятив грудь вперёд, поднимался по лестнице.
- Вон слева, фиолетовая дверь в том углу, - мы стояли в пол оборота к двери, у самой крайней витрины, торгующей дорогущей антикварной посудой.
- Ты не пялься так! Не пялься! Не привлекай внимания, - шипело он на меня. – Охранник там ходит, видишь?
- Да.
- Ещё одно доказательство того, что там что-то прячут. Там ведь больше ничего нет. Явно дверь охраняет.
- Как же нам туда попасть, Вань? – спросил я, уставившись на неравномерно пожелтевшую древнюю чашу за стеклом.
- Он же тоже человек. Сейчас куда-нибудь да отойдёт. В туалет, может, приспичит.
Мы отстояли там минут сорок, у меня начали «гудеть» ноги. Ванька тоже устало переминался на месте. Продавщица отдела, крупная женщина с кудряшками, поначалу обращала на нас внимание, я даже заметил, как пару раз она хотела подняться и подойти, но видимо потеряв интерес, больше не отводила взгляда от журнала.
- Что ж он гад никуда не уходит! – злобно прошипел Ванька и немного облокотился на стеклянную витрину. Глаза продавца моментально устремились на моего друга. – Не облокачивайтесь, пожалуйста, на стекло, - неожиданно вежливо сказала женщина. Ваня нехотя выпрямился. Ноги просто умоляли дать им отдохнуть. Каждая мышца в икрах начинала мучительно ныть. Тут охранник опасливо осмотрелся и куда-то пошёл быстрым шагом, удаляясь от двери. Воодушевившись хоть какой-то смене обстановки мы стали медленно подходить к заветному месту, пытаясь не терять из виду чёрную спину с надписью ОХРАНА. Мужчина приблизился к туалету, остановился, бросил ещё один быстрый и строгий взгляд на дверь. Ванька, наблюдающий за всем процессом особенно тщательно, успел вытолкнуть меня  и себя из поля зрения охранника. Затем мой товарищ осторожно выглянул за скрывающую туалет стену.
- Он вошёл. Быстрее, - и мы помчались как два африканских марафонца на финише. В следующий миг я и Мечников стояли уже за фиолетовой дверью в помещении, которого не должно по планам существовать.
- Комната точь в точь, как моя ванная, - сказал Ванька. Я непонимающе уставился на него.
- Что? У тебя тоже полностью фиолетовая и пустая, ванная комната? – спросил я с усмешкой.
- По габаритам, даже эта одинокая лампочка на той же высоте и в том же месте, - задумчиво ответил Мечников.
- Тут пусто, как видишь, куда же делись твои мифические пять человек в костюмах?
- Значит тут не пусто, надо обыскать стены на скрытые двери, - мы оживлённо зашарили руками по шершавым фиолетовым стенам. Я не верил, что в пустой комнате вдруг окажется дверь или люк, ведь я прекрасно вижу, что их тут нет, а начал искать, что бы ни обижать друга. Тем неимение, через некоторое время, что-то глухо щёлкнуло.
- Что это было? – раздался голос за моим плечом.
- Я нажал сю… о-о-о, - протянул я, вытаращив глаза. Сиреневая стена зашуршала, резво отъехав в сторону. Спереди образовался узкий освещённый проём. Красный ковёр в коридоре, бежевая стена перед нами.   
Ванька отодвинул меня в сторону и осторожно заглянул влево, а затем вправо.
- Может, не пойдём? – робко улыбаясь, спросил я.
- Ага, обратно пойдём, щас! – и он вышел на ковёр. Мне ничего не оставалось как последовать за ним.
Коридор оказался широким, пустым и свежим. Количество дверей вообще не счесть, или же это были повороты, пока было не ясно. Прохладный воздух. Ох, после Волгоградского лета, после жаркого солнца, спёртого воздуха, накопившего запахи пота, выхлопных газов и испарений асфальта, ласкала обоняние и кожу. Бессонные ночи на жёстком полу дали о себе знать, сразу же захотелось найти место помягче и крепко заснуть. Дома у нас в жаркие дни прогреваются на столько, что ночами мы почти не спим, а занимаемся лишь перекатывание с места на место в поисках прохлады.
Потолки здесь были необычайно высокие, их освещали ажурные хрустальные люстры.
- Здесь как в белом доме, - тихо сказал Ванька.
- Тебе-то откуда знать?
- По телевизору видел, идем, осмотримся, - Иван выбрал направление наугад, и мы стали удалятся от проёма. Я же решил для себя запоминать каждый поворот, да и вообще постараться бы не уходить слишком далеко. Здесь, по меньшей мере, должно быть пять человек, а судя по масштабам помещений их больше. Множество кабинетов без каких-либо обозначений или табличек, и, что странно без дверей, лишь пустые широко стенные арки.  Внутри тяжёлые деревянные столы с одинокими абажурами ламп, бумагами, железные шкафы для бумаг, всё скучно и безрадостно серо. Окон не было, как и посторонних звуков, в этих коридорах царила давящая тишина. 
Мы шли мимо и заглядывали во все проёмы, в некоторых кабинетах сидели люди в строгих серых костюмах разных полов и возрастов, никто не обратил на нас никакого внимания.
- Что это за место? – шептал я в затылок Ивану.
- Не знаю, я. Тут вон у них печатные машинки как сто лет назад.
- Да? Я и не заметил, - заволновался я.
- Эй! – раздался мужской голос сзади. Мы одновременно остановились и обернулись. Молодой парень смотрел на нас стоя у арки с белой кружкой в руках.
- Мы дети, – уверенно сказал Мечников.
- Это я вижу, - раздражённо бросил парень и стал подходить, - чьи вы дети? Кто вас привёл в комбинат?
Ваня почему-то ничего не ответил. Хотя я был уверен, что он сейчас уболтает его, как не раз уже бывало в подобных ситуация. Расскажет ему какой-нибудь чуши, выдумает родителей, которые нас тут оставили и мы не потерялись в этих одинаковых коридорах, а точно знаем куда идём. Вроде вы бывали здесь десять раз. Но Мечников молчал, затем посмотрел на меня с ужасом в глазах и сказал мне тихо, - бежим.
Коридор неожиданно закончился разветвление в две стороны, я метнулся в левую, за мной топал Иван. Всюду одно и то же. Одинаковые арки, люстры. Ковёр, похоже, вообще не имел шва, его так и ткали на полу этих бесконечных казематов. За нами гнались, а мы в панике развили небывалую скорость. Куда же тут спрятаться?! Как вообще тут прятаться? Тут же нет ничего! – я глубоко дышал и летел вперёд, рассекая лицом воздух. После были ещё повороты, много поворотов, я только и успевал менять направления и кричать: «Налево, направо, снова налево». Мне бы теперь не за что не удалось вспомнить обратной дороги, даже пытаться запоминать перестал, просто бежал по пустым коридорам, не зная, как оторваться.
– Серый, сюда! - я обернулся и мысленно выругался, увидев скрывающегося Мечникова за поворотом, который я предусмотрительно пропустил в надежде запутать преследователей. Но разделяться не решился и побежал вслед за другом.
Когда я его догнал, он стоял как вкопанный у зелёного дерева в огромном горшке. Его ветви были подстрижены так, чтобы ни занимать и миллиметра коридорного пространства. Мелкие листья плотно закрывали тёмный проём. Послышался тяжёлый топот преследователей.
- Полезли!
- Куда! На дерево? – ошарашено заголосил я, задыхаясь.
- За дерево, идиот!
- м-м-м, - простонал я и мы активно зашуршали ветками.
Здесь темно и пыльно. Это оказалась просто не глубокая ниша в стене, загон для дерева. Мы прижались к горшку и отчаянно пытались восстановить ошалевшее дыхание. Мимо промчались четыре пары усталых ног.
- Почему, ты убежал? – спросил я у Мечникова, когда немного отдышался.
- Ты слышал, что он сказал? О комбинате? - он говорил быстро и обрывисто, что бы снова сделать глубокий вдох.
- Не обратил внимания.
- Помнишь в детстве ходили эти страшные истории об загадочном комбинате времени?
- Да ты ж сам их выдумал как они похищают людей, детей забирают от родителей, разве нет?
- Нет. Когда мне было семь, мне о комбинате рассказал один человек, а я немного приукрасил.
- И что с нами будет?
- Не знаю, но точно ничего хорошего.  Надо, уходить, в, обратном, направлении, - сказал Иван между шумными вдохами.
- Может немного отдохнём? – умоляющие простонал я.
- Нельзя, сейчас они вернутся, - он встал и быстрым движением вынырнул наружу, - Идём! – послышалось из листвы.
Я вновь оказался в коридоре на ковре, и мы вяло побежали. Лёгкие вспыхивали жгучей болью, я дышал с присвистом. Ноги заплетались, силы предательски иссякали. Вот ещё один поворот, и мы снова остановились. Впереди были люди. Больше десятка человек толпились в коридоре. Сзади же опять слышался тяжёлый топот усталых ног. Мечников посмотрел на меня пустыми глазами.
- Всё. Не выбраться, – просипел он. Я хотел было что-то сказать, но не смог и слова всунуть между частыми вздохами, только схватил его за руку и потащил вперёд к людям. Они пока не обращали на нас никакого внимания. Мы подошли вплотную и начали протискиваться между ними. Все эти молодые клерки в строгих костюмах серого цвета, а некоторые просто в белых и бежевых рубашка заглядывали друг другу за плечи, пялясь в арку в стене.
- Что там? – шепнул мне на ухо Иван.
- Я не вижу ничего, - мы потолкались ещё немного, и я придвинулся к первому ряду за спину к девушке.
- Ну, что видишь? – хоть я и был выше Мечникова на пол головы, но это не помогало, что-либо разглядеть.
Тут подоспели преследователи. Трое трясущихся мужчин на подгибающихся ногах. Видимо бегать им приходится не часто.
Один из них, старый, с растрёпанной неравномерно седеющей бородой выделялся своей статностью, прямая, как стрела спина, обтянутая пиджаком, чёрные лакированные туфли, сверкающие золотые часы. Единственное, дышал он так часто, вытараща глаза, будто решил отдать концы, прямо в этом коридоре. Толпа обеспокоенно загалдела, озираясь на старика. Двое взмокших молодых мужчин держались чуть в стороне, словно охранники, того с кружкой, что нас заметил, среди них не было.
Все беспокойно мялись на местах, ждали, пока дед что-нибудь, скажет, но он тратил все силы, пытался не потерять сознание перед толпой. Люди медленно отходили к стене, виновато опустив головы, пряча глаза. Мечников задёргал мою футболку.
- Тупик, - шепнул Иван.
- Что? – не понял я.
- Тупик дальше, некуда дальше.
Люди отошли от проема. И мы, наконец, увидели. Вместо привычного скучного кабинета, там возвышались крыши домов. Целый город развернулся перед нами. Серый, безликий, обугленный. Полуразрушенные здания с чёрными окнами. Мы смотрели откуда-то сверху, словно с крыши одного из зданий. Небо желтело закатом, редкие тучи толпились у горизонта, всё это давало атмосферу склепа, тлен витал в воздухе. Город-призрак уничтожен, сожжён.
- Что тут происходит? – наконец-то спросил бородатый.
Люди молчаливо стояли у стены. Не больно торопясь отвечать. А нам вообще не хотелось сейчас говорить.
Я подошёл ближе и заглянул в низ. Окно, показывавшее нам город, не могло быть экраном огромного телевизора или ещё чем-то подобным, ведь я смог заглянуть в него как в зеркало, как в дверь. Мы будто бы висели прямо в воздухе, в нескольких метрах над плоской крышей многоэтажки, а внизу… Люди. Мне было сложно их разглядеть, этот проём немного плыл, смазывая картинку. Словно смотришь на отражение города в водной ряби реки.
Там точно кто-то стоял. Это были солдаты в тяжёлых, чёрно-серых доспехах, с громоздким оружием в руках. Я пока насчитал шестерых.
- Вы, мальчики, пойдёте со мной. Никому не позволено нарушать границы комбината, - закончив свою пафосную речь, мужчина со своей свитой начал медленно приближаться.
- Мы вас выведем обратно, не волнуйтесь. Откуда вы пришли? Как попали сюда? – старикан задавал свои вопросы и опасливо приближался, хитро прищуриваясь. Сам, наверное, не понимал, как выдавал себя своей мимикой. Такой поможет, только и жди.
- Нет, стойте! – закричал на них Мечников, озираясь на клерков у стены, в их глазах таился страх. Мужчины не остановились.
- Прыгай! – Иван схватил меня за руку и шагнул в проём.
- Что?! – успел я воскликнуть от удивления, перед тем, как крепкая рука утащила меня с собой в неизвестное, рябящее марево.
Помню тот ужас, что возник у наших преследователей на лицах, после слова «Прыгай».

Мы жёстко приземлились на пыльную крышу, отбив ноги. Я подполз к высокому металлическому шкафу вентиляции и облокотился об него спиной. Мне никак не удавалось вспомнить момент прыжка, я очутился сразу на крыше в потоке ветра, пахнущего гарью, а «окно» исчезло без следа, на его месте расположилось небо, такое же, как и везде. Выплюнуло нас сюда и пропало или не пропало, а смотрят на нас сейчас эти люди из своего комбината, ужасаясь или восхищаясь нашим прыжком в неизвестность.
Мечников подсел ко мне, разулся и начал растирать пятки. Как оказалось, никто из нас не помнил прыжка и не видел солдат, что должны были быть за ящиком, у которого мы сидели.
Всё вокруг пропитал запах гари. Казалось, сам воздух стал дымом, невидимым, бесцветным.
Мы осторожно выглянули из-за шкафа.
Бойцы в полностью закрытых шлемах и доспехах с толстой бронёй что-то активно обсуждали, жестикулируя руками. Оставалось не ясным, видели они нас или мы оставались не замеченными. Возможно обсуждение шло именно по нашу душу и сейчас они закончат, развернутся к нам и схватят.
Один из них стал указывать рукой на здание, вплотную прилегающее к нашей крыше. Мы с Ванькой синхронно обратили лица на эту постройку. Дом высокий, десятка на два этажей выше нашего. Такой же грязный и кинутый, как и всё вокруг. К стене прилажены деревянные строительные леса. Судя по состоянию, возвели их уже после… После чего-то… Что уничтожило город. Выглядели леса вполне крепкими.
Мы снова вернулись к разглядыванию этих боевых машин. Нам почему-то стало казаться, что это и не люди вовсе. Сходства с людьми, конечно, было: рост, руки, ноги, голова из нужных мест, вот собственно и всё. Они могли оказаться роботами, бездушными машинами с интеллектом или под управлением людей.
- Танки на двух ногах, - сказал мне в ухо Мечников.
- Думаешь не стоит к ним подходить?
- Пока подождём.
Раздался звук протяжный и звонкий, мы сразу не разобрались что его издавало. Ветер шумел очень сильно. Заскрежетало снова ближе и отчётливее. Будто что-то тяжёлое и металлическое рвалось, мялось и скручивалось одновременно.
Солдаты тоже услышали, прекратили дискутировать, зашевелились. Один подошёл к краю и взглянул вниз. Только он опустил лицо, как с невероятной быстротой что-то выскочило снизу, обхватило и унесло с собой. Загремели выстрелы. Мы с Мечниковым спрятались за спасительным металлическим ящиком. Он по счастливой случайности тут был самым большим и широким.
Очереди грохотали с разных сторон, обрывались, затем с троекратной силой возвращались, поглощая все окружающие звуки. Я выглянул. Всё это мне стало напоминать сон. Не страшный, увлекательный. Страх вообще куда-то пропал, видимо сбежал от испуга.

Огромный механический паук, в два человеческих роста в высоту, блестел на закатном солнце. Из шести бойцов на крыше остались три. Механизм атаковал острыми тонкими лапами. Выкидывая их с молниеносной быстротой перед собой, пытаясь прошить броню или выбить оружие. Солдаты уворачивались и стреляли в центр паука. Машина уже искрила в нескольких местах и двигалась не так быстро, как прежде. В танце боя, паук задел одного из ходячих танков и рывком выбросил его с крыши. Тем временем, двое оставшихся подскочили к занятому их товарищем роботу. Откуда-то из брони они вынули по крюку «кошка» с блестящими тросами, опутали его корпус и, подбежав к краю дома, синхронно спрыгнули вниз. Паука перекосило на один бок. Повреждённые ноги скользили по бетону, оставляя глубокие борозды. Он издал отчаянный треск откуда-то из корпуса и исчез с крыши.
Мы с Мечниковым вышли из-за укрытия и взглянули вниз.
- Высота этажей в шестьдесят, - сказал я, смотря на разрушенную улицу. Один боец лежал неподвижно, а пятеро живы, добивали врага врукопашную. Лупили его вздрагивающее тело прикладами и ещё чем-то похожим на длинные тонкие ножи.
- Мстят за своего, - предположил Мечников.
Мы осмотрели крышу на предмет выхода отсюда. Нашли один запертый люк и выбор, которого, по сути, не было, пал на леса, ведущие в соседнюю постройку.
С виду всё выглядело крепко и надёжно, состояло тут всё из разобранной мебели и, впрочем, всё. Скреплялась эта мебель проводами, шнурами, верёвочками, разных видов, цветов и размеров. Когда же мы полезли вверх, то заметили, что ветер довольно сильно раскачивал эту хлипкую, опасную, самоубийственную, скрипящую во всех местах штуковину.
Подниматься приходилось на карачках, не пригнувшись, не вприсядку, здесь не поместиться, чертовски тесно.
Все доски под нами скрипели, хрустели, шатались, пугая нас до дрожи в коленях. Я решил, что если и доберусь до верха, то седым.
Снизу раздался громкий звук.
- Что упало? – спросил я Мечникова, что кряхтел сзади как старый дед.
- Не знаю, - он высунул голову в проём между досками, - Ой ё ёй, - услышал я и остановился.
- Что там Вань?
- Ещё один паук. Маленький какой-то, - возникла тягучая пауза. Слышался свист ветра, пролетавший сквозь здания, - БЫСТРЕЕ! ОН ПОДНИМАЕТСЯ ЗА НАМИ! – закричал Мечников мне в спину и заскрёб по деревяшкам ногтями.
Я ускорился насколько мог. Невыносимо хотелось выпрямиться и бежать. Бежать и кричать, как не в себе. От невозможности это сделать, хотелось кричать ещё сильнее, я лишь стонал, скрипел зубами и слушал подгоняющие выкрики Мечникова. Леса закончились узким мостиком в окно. Я, не раздумывая, влетел в здание и рухнул на грязный пол. Мечников ядром ударился в спину, вскочил и, схватив с пола первую попавшуюся железяку, кинулся к окну. Я же, обшарив полы, нашёл какую-то несчастную деревянную ножку от стула.
- Где он? – ответом мне был частый цокот лапок по деревянному настилу.
- Быстрее ломай мост, - заорал Иван и принялся колотить железкой по местам скруток проволоки, что крепили конструкцию к стене дома. Я сделал пару ударов и, тут же, выкинул своё инструмент, толку от него никакого. Руками и ногами я ломал доски и бросал вниз. Леса покосились на одну сторону, Мечников отбил один толстый крепёж и принялся за второй.
- Быстрее! Он тут уже!– закричал я, увидев острые тонкие лапки в проёме между досок. Они нелепо соскальзывали с деревяшек и застревали в щелях.
Я отпрянул от окна в поисках своей драгоценной ножки. Иван, сообразив всё на лету, замахнулся на робота железным прутом. Паук прыгнул. Неудачно. Лапы соскользнули, и, вместо мощного сокрушающего прыжка, вышла нелепая попытка.
Железка несколькими точными ударами опустилась на него, с грохотом впечатав в деревянный мостик. Ростом он оказался мне примерно по колено. Я принялся разматывать второй моток проводов, что держал высокую деревянную конструкцию, помогая ножкой.
Иван их уже повредил, мне оставалось совсем немного. Мечников боролся с роботом, парируя прутом его неумелые удары.
- Ай, гадина! – мечников вскрикнул, отпрянув вглубь помещения. По его руке расплывались красные пятна. Я наконец закончил разматывать проволочный канат, массивные леса стали клонится в бок по ветру. Паук заскользил, попытался запрыгнуть к нам в окно, но я подоспел и ударил его ножкой.
Леса с диким грохотом обрушились на улицу, подняв столбы пыли.
Мы осмотрели Мечникову руку, два глубоких укола чуть выше большого пальца сильно кровоточили.
- Надеюсь, он не ядовитый, - с надеждой сказал я зажимая раны пальцами. У Ивана в испуге забегали глаза, он облизнул губы. Я понял, что сболтнул лишнего и, убрав пальцы, присмотрелся к дырочкам. – Да нет, обычно яд оставляет белые пятнышки в местах уколов, а тут нет ничего, - на Мечникова, это вроде подействовало, он успокоился, а я только и мечтал оказаться правым, ведь в ядах я ни черта не смылю.
Кровь вскоре остановилась, теперь надо было выбираться, пока еще кого-нибудь не принесло к нам в гости.
Безликий город погрузился во мрак, ветер почти стих, стало холодно. Мы бродили по этажу в поисках выхода, то и дело спотыкаясь о всякий мусор, которого здесь было тьма. Несколько раз слышались далёкие выстрелы, наверное, «наши» ребята опять нашли приключения.
В одной из комнат со всяким хламом я наткнулся на упавшую полку с книгами. Подняв одну, я прочёл обложку «Бой в Пандерфилке. 3411 год» Открыл на середине. В темноте не смог разобрать ни слова, решил её приберечь на потом. Вдруг из-за угла вышел Мечников.
- Я нашёл выход, идём.
Через две перегородки мы попали в сильно выгоревшую комнату, здесь даже бетон был оплавлен, он вздувался пористыми волдырями серого цвета. В углу плыла знакомая рябь. За рябью дверь, причём не полностью. Верхняя её часть просто обрывалась кривым мерцающим огрызком.
- Она осязаема -, я проводил по ней рукой. Это ещё один портал, как тот, что привёл нас сюда.
Я осторожно подошёл и медленно ввёл вытянутую ладонь в мерцающее пространство. Ощущалась прохлада и лёгкое покалывания кожи. Я вынул руку.
- Сантиметров десять до двери. Так просто не войти, нужно постучать и, только если нам откроют, врываться, - высказался я. Мечников согласился. Я снова погрузил руку в портал и трижды стукнул. Мы подготовились к рывку, но дверь молчала. Я кусал губы от напряжения. Время шло, а дверь всё оставалась закрытой. Что если она не откроется? Что тогда делать? – я не дал развиться панике, пресёк её в зародыше и поспешил постучать ещё раз.
На этот раз дверь медленно открылась внутрь. Мы прыгнули в неё, словно хищники на добычу, ощутив колкий переход.
Мы оказались в узком, тёмном коридоре на четвереньках. Поспешно встали на ноги. Отряхнули колени от пыли, осмотрелись.
Здесь стояла тёмная, спокойная ночь. Не далеко от дома высился хвойный, могучий лес. Беззвёздное небо и ветер, где-то вверху, шумно колыхал кроны. Из двери тянуло холодом, и я поспешно её закрыл.
Перед нами стояла красивая молодая женщина в цветастом ситцевом халате. Тёмные длинные волосы спадали на плечи. Она смотрела на нас с любопытством и едва уловимой улыбкой на тонких губах. Справа, у её ног, находился низкий столик, который едва вмещал нагромождение ступок, склянок, кожаных и тканевых мешочков разного размера и цвета. Слева, прямо в коридоре, большой почерневший от копоти котёл и слабый огонь под ним.
Сначала я думал, что мне показалось. Но потом я точно уловил движение прямо в котле. Из воды торчало, что-то круглое, большое, только никак не понять что, света было не достаточно, что бы разглядеть детали. Девушка чиркнула спичкой и зажгла ещё три свечи на настенном подсвечнике. Жёлтый мерцающий свет озарил комнату. Из чана с водой медленно поднялась маленькая фигурка. Младенец перелез через край и спрыгнул на пол. На влажное тело налипли мелко нашинкованные травинки и цветочки. Он раскачивался, неуклюже растопырив ноги. Затем, его острый взгляд принялся исследовать нас.
- Здравствуйте, - сказал я и покашлял, специально, чтобы потрогать своё лицо рукой, мне казалось, его искажала гримаса ужаса.
Девушка осторожно кивнула. У ребёнка в руках откуда-то оказалась самокрутка, он опустился на колено и тыкнул ею в уголёк под котлом, затем поднёс ко рту и затянулся.
Я услышал, как Мечников громко сглотнул.
- Откуда портал? – спросил я спокойным голосом у женщины.
- Призывала вчера, видимо забыла закрыть. А сегодня полнолуние, - она взглянула наверх, будто сквозь крышу увидит луну, - вот так, - виновато сказала она, опуская глаза.
- Хочу вас попросить отправить нас в одно место. Справитесь? – я говорил уверенно, хотя внутри я просто кричал от ужаса, пытаясь не смотреть больше на курящее существо у своих ног.
Мечников же, наоборот, неотрывно смотрел на малыша, который переместился уже к стене и важно дымил.
- Да, - тихо сказал она. Похоже, приняла нас за кого-то другого. Но мне так натерпелось отсюда убраться, что я даже не хотел знать, что тут вообще происходит.
Мы прошли в комнату с большой белой печью. Из мебели, застеленная простынёй кровать, 2 лавки, высокий деревянный стол. На стенах множество мешочков и связок сухих трав. Книжная полка с пятью толстыми книгами. Девушка подошла к полке, взяла одну из книг и повела нас в дальний угол комнаты, к узкой двери.
- В какое место вы хотите попасть? – нежным голосом спросила она.
- Две тысячи шестой год от рождения Иисуса Христа, - далее я назвал месяц, день и точный адрес. Больше всего в этот момент я боялся вопросов типа: Кто такой Христос? Вместо них она молча записала что-то в книгу, затем вырвала этот лист, немного помяла и положила на порог. Затем вынула из ниши в стене за моей спиной, которой я даже не заметил, красный коробок спичек и дала их мне.
- Подожгите и, пока бумага будет гореть, выходите в дверь, - после этих слов она кивнула и ушла обратно в коридор.
Я передал Мечникову книгу, что всё ещё таскал с собой. Раскрыв коробок, я вынул оттуда красную толстую, по всей видимости, самодельную спичку. Я сжимал её нежно, как последнюю надежду. Затем решительно чиркнул об напыление. Она зашипела и вспыхнула красным высоким пламенем. Я взглянул на красное от света лицо Мечникова, он кивнул. Огонь жадно вцепился в бумагу. Мечников толкнул дверь. В ответ она лишь громко треснула. Иван толкнул снова, всем телом. Ещё один громкий треск. Я волнительно следил за догорающей бумагой. Я в спешке отодвинул Ивана в сторону и, ударив, что было сил по влажному дереву, оказался в темноте. 
Снова тишина. Мы прислушивались какое-то время, потом глаза привыкли, и мы начали узнавать очертания предметов. Вешалка с верхней одеждой, столик с чемоданом сверху. Мы в коридоре квартиры. Впереди три проёма в комнаты. Зал, спальня и кухня. Иван подошёл к столу и поднял крышку чемодана. Повозившись немного, он достал пачку крупных купюр с палец толщеной.
- Ты глянь?! – сказал он, - если вернёмся, это нам неплохо поможет.
Я никогда не был моралистом, поэтому одобрительно кивнул и испугался, услышав шум.
- Чёрт. Кто-то здесь есть. Быстрее, - я открыл замок ключом, что торчал в замке, и мы выскочили на площадку.
- Что, чёрт возьми, происходит? – спросил меня Мечников, когда мы стояли на лестничном пролёте, а в подъездное окно светило солнце.
Мы быстро спустились ещё на пролёт ниже. Сверху послышались звуки открывающейся двери и голос.
- Мы обязательно узнаем, как удалось, не вскрывая замков… Да, узнаем, - голос стих, дверь захлопнулась. Двое начали спускаться вслед за нами. Мы побежали по лестнице вниз. Выскочили из подъезда, как две пули, у входа стоял полицейский бобик, молодой водитель в погонах без энтузиазма взглянул на нас. Это был мой двор, только шестой подъезд, я жил в четвёртом.
- Не подскажете, какое число сегодня? – спросил Мечников у полицейского.
- Девятое, - сказал тот, устало.
Год спрашивать мы не стали, не тот это человек, у которого можно узнать какой год на дворе.
Мы были дома в том же часу, что и выходили. На моём столе лежала толстая книга за середину трёхтысячного года, триста пятьдесят тысяч рублей и коробок красных спичек, что я забыл вернуть хозяйки.

Отредактировано Хозар (15.01.2017 23:14:34)