Дисклеймер: сексистская гемоглобиновщина. Теперь - от первого лица!
Написано при участии Charlie_Gelner. Спасибо тебе, Муза!

В отражении

Я проснулась в четыре утра, свято уверенная, что уже восемь, и побрела к умывальнику, вполне убежденная, что сегодня не суббота.
Из зеркала в ванной на меня посмотрела заспанная зеленоглазая блондинка с пухленькими губками и вздернутым носиком. Ну совсем на меня не похожа. Кто это вообще? Что она делает в моем зеркале?
- Привет, - сказала я. - А ты кто?
- Я Настя, - ответила девушка в зеркале. - Привет.
- А я Света. И... Как ты сюда попала?
- Не знаю. Это Краснозаводская, пять, квартира восемь?
- Нет, Красногвардейская, восемь, квартира пять. А что?
- Ой блиииииииин... Перепутала! Все перепутала! Ой-ой-ой, что ж теперь будет-то, ой-еее...
- Да что случилось-то?
- Зеркала перепутала! И эту твою, тут сидела, выгнала! Блииииин, ну меня же теперь точно уволят... - и заплакала.
И только тут до меня дошло, что происходит.
- Нет, нет-нет-нет, это я что-то не того... - сказала я, потирая виски, и засеменила к чашке несуществующего пока горячего кофе.
Через минуту лихорадочной, всеизруквалящейся возни чайник недовольно зашумел: он-то знал, что еще рано для начала рабочего дня. Я отвернулась от его сопения к окну, за которым еще было совсем темно, и оттого увидела Настю в отражении себя. Или не себя. Черт знает что!
Черт... Черт-то, может, и знает, но связываться с ним не хочется. Нет, надо позвонить кому-нибудь!
 Так... Маша, Даша, Глаша... Толя, Коля, Оля... О, отец Терентий!
- Ммхм... Не будите, да не будимы будете... - раздался в трубке густой бас отца Терентия.
- Батюшка, прошу вас, помогите! У меня в зеркале поселилось чужое отражение!
- Впадая во грех пьянства, дочь моя, не стоит удивляться глюкам, что ниспослал тебе Господь... Ибо так показывает он тебе гибельность этого пути... Ту-ту-туууу...
"Ту-ту", видимо, сказал уже не отец Терентий, ведь голос был явно не его.
- Ох, что же делать-то... - бормотала я, глядя на ультимативное "День начнется для вас без лишних забот и треволнений. Едва ли вы сможете перебороть желание подольше понежиться в постели" в своем гороскопе.
На этом сайте был еще форум, обещали ответ от лучших экстрасенсов страны. Жизнь на нем кипела, десятки паранормальных личностей ругались и выясняли, у кого бубен самый бубнистый, от кого все привидения дальше разбегаются, а кто по телефону с Богом говорил. Это воодушевило, и я задала вопрос. "В зеркале чужое отражение что делать прошу помогите!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!".
И тут жизнь на форуме остановилась. Совсем. За то время, пока я сделала и выпила три полные чашки кофе, не появилось ни одного сообщения. Потом я что-то нажала, а форум вместо ответа вывалил какие-то циферки и буковки, в общем, я поняла, что и здесь мне не помогут.
А в зеркалах все так же отражалась эта "Настя". Вот почему? Почему именно сегодня, почему именно я? Вот почему со мной? Это нечестно, несправедливо! Я же... Я же... Я... Ой, все!
Нет, не все! Сейчас как подойду к этой швабре в зеркале, как выскажу ей все! Век будет знать, как в чужие зеркала без спросу лезти! Отражение мое родное выгнала! Ух, я ей покажу Кузькину мать!
Я решительно, как терминатор, подошла к зеркалу, и сурово взглянула в Настины грустные глаза. Бедненькая... Она ведь не специально. Ей так тяжело сейчас, наверное...
- Настюш, а... А где мое отражение? Ну, то есть, настоящее мое?
- Я не знаю, - ответила Настя, чуть не плача, - бродит, наверное, где-то... Она ж в одной ночнушке, замерзает, поди... Ох, что ж я наделала-то! - и заревела опять. Вот плакса-то.
- А может, найти ее как-нибудь?
- Да как же найдешь-то теперь... Мне теперь до ночи за тобой таскаться везде надо, во всех поверхностях мелькать, работа такая. А как же... А как же моя-то? Родная моя... Она ж совсем без отражения осталась, о боже! Боже-боже-боже! Она же скоро проснется! Надо меня срочно к ней, а то она ж, наверное, помрет со страху! Срочно, срочно, срочно!
- А я? А я-то без отражения как?
- Ну поживешь денек, чего уж там, а ночью все и устаканится. Наверное... Срочно бежать!
- Так, Настюш, остынь. Куда бежать?
- Красногвардейская, восемь, квартира пять! Ой, то есть, Краснозаводская, пять, квартира восемь!
- Да я не про то. Как не накрашенной-то?
- Ой, и правда...
И вот я села краситься. Вы когда-нибудь пробовали краситься, глядя на чужое отражение? А я вот попробовала. Начать хотя бы с того, что у Насти был другой тон кожи, поэтому все мои крема на ней смотрелись, как румяна на кошке. Однако руки прекрасно помнили, чего, сколько и куда они всю жизнь мазали, наносили и проводили, поэтому через пятьдесят минут вдумчивого прихорашивания я стала уверена, что выгляжу ну просто распрекрасно, хотя в зеркале видела напомаженную курицу.
Кстати, а почему это будильник не звонит? Ведь полшестого, пора бы уже. Он у меня с полшестого до полвосьмого всегда звонит... Что?!?! Суббота!?!? Как... Но ведь... Четверг же был... Да, вчера совершенно точно был четверг, Портфель Иваныч в полосатом сером галстуке пришел. У него на каждый день недели свой, отдельный галстук. И тетя Клава в туалетах мыла, она там тоже по четвергам, ну и еще по вторникам моет. А может, телефон сломался? Нет, все верно, суббота... А если спросить у кого-нибудь?
- Але, Марусь, привет. Скажи, а сегодня суббота, да?
- Суббота... Да, суббота-клуббота. Ты че в такую рань звонишь?
- Ой, прости, Марусь, пока! - и сбросила.
Да что ж такое-то! А куда пятница девалась? Так, надо еще раз позвонить!
- Але, Марусь, скажи, пожалуйста, а вчера же пятница была?
- Да пятница, пятница, ты чего с ума сходишь?
- Ой, все-все, больше не буду! - и опять сбросила.
Я положила телефон и заходила вокруг с видом археологического мудреца. Проходила так минут пять, но все равно ничего не поняла. С последнего воскресенья я приходила на работу ровно четыре раза, и ровно столько же раз оттуда уходила. Я это хорошо помню, потому что калорийную тетрадочку веду, чтоб не толстеть превыше плана. Так почему суббота-то сегодня? Ну я ничегошеньки не понимаю!
- Але, Марусь, а почему...
- Ой, Свет, все, доставай кого-нибудь другого, я спать хочу, - перебила Маруся, и повесила трубку.
Вот сука! Нет, чтоб подруге помочь, она дрыхнуть! Все, больше вообще с ней никогда разговаривать не буду! Совсем-совсем никогда! Ну прям никогдашенски!
Я настолько обозлилась, что даже забыла спросить Настю про эту новую напасть с исчезнувшей пятницей. Так и выскочила из дому, не зная ничего, и помчалась бодрым красногвардейским маршем на Краснозаводскую улицу. Я точно помнила, что можно изрядно сократить до нее путь, свернув в одном месте направо, и потому быстро вышла на улицу имени Горького, потому что свернула в том месте налево. Но я быстро осознала свою ошибку, вернулась обратно, и через пару минут окончательно заблудилась. Улица имени Горького меня буквально преследовала, уверена, что даже сам Горький, будь он живым, преследовал бы меня с меньшим упорством. Были в этом, однако, и плюсы: улица имени Сладкого отразилась бы на моей фигуре сильно хуже.
Я заблуждалась никак не меньше получаса, но в конце концов нашла истинный путь через смартфон, и вышла к цели, прямо в подъезд. На часах было семь пятнадцать. Я позвонила в дверь, потом на всякий случай постучала, а потом опять позвонила, потому что понравилась мелодия.
- Если это не вопрос жизни и смерти, я тебя убью, - вяло, откуда глубоко-глубоко изнутри себя произнесла квартира. Ну или кто-то из ее обитателей. Из подъезда оно не очень-то понятно.
Потом внутри что-то задвигалось, зашебуршилось, запереворочалось, запуталось, западало, заматерилось, закатилось, заползало, заходило и, наконец, открыло дверь. И тут я поняла, что даже не представляю, как повести разговор.
- Срочно, мне нужно ваше зеркало! Срочно, СРОЧНО! - закричала я со страху.
- А... Что? - только и успела сказать, нет, пролепетать, хозяйка, ну прямо вылитая Настина копия, когда я уже вломилась в ее квартиру и влетела прямо в ванную, хотя понятия не имела, где она тут.
- Ну что, Настя? Все? - спросила я у не своего отражения.
А оно вместо ответа вдруг взяло, и растворилось, прямо как... Это... Ну как его... Ну такая эта, которой еще это! Ой, да отстаньте вы от меня, привязались!
- С вами... все в порядке? Может... врача вызвать? - смущенно спросила вошедшая хозяйка.
- Ой нет-нет, не надо, не стоит, - затараторила я, отскочив от зеркала, чтобы хозяйка не заметила, что меня там нет.
- Точно?
- Да, Настя, точно, ой...
- А откуда вы знаете мое имя? - Настя смутилась еще больше.
- Ой, нет-нет, простите, я просто обозналась, я, наверное, пойду, извините, что побеспокоила! - и на последнем слове я выскочила в подъезд и закрыла дверь, оставив Настю наедине со старым добрым януващениченепонимаю.
Я вышла на улицу, немного прошла, прислонилась к стене и, вообразив, что я - кисель, стекла по ней на землю. Сердце билось часто-часто, дышалось глубоко-глубоко, зубик заныл мерзко-мерзко. Никогда я еще так не волновалась! Даже когда... Ой, нет, я вам про это не буду рассказывать.
Понемногу я успокаивалась. Стало приятно и хорошо, даже увидев в карманном зеркальце полное отсутствие любого своего отражения, я не расстроилась. Клеточка за клеточкой, мне все больше хотелось спать.
По улице вдруг, будто молния, пронесся высокий чернокожий мужчина в одной набедренной повязке и с копьем. И также стремительно исчез за поворотом.
- А вот и Пятница нашелся... - пробормотала я, смыкая сонные вежды. Все теперь хорошо... Все закончилось...