Обнаженное женское тело, опутанное хитросплетениями трубок и проводов, висело в толще подсвеченной голубой люминесценцией жидкости, наполняющей прозрачный цилиндрический бак наносборного  репликатора.
– Программа репликации ДНК и тканевой наносборки завершена, сэр, – фембот-оператор в форменном комбинезоне с эмблемой биотехнологического сектора и обязательным «клеймом» ТR-кода на лысом черепе посторонилась, освобождая место полковнику за контрольной консолью.  – Объект номер девять тысяч пятьсот семь готова к имплантации.
– Насколько удалось восстановить ее память?
– На данный момент невозможно установить точно, сэр. Ее нейроимплант претерпел значительные структурные изменения. Ориентировочно ожидаемые параметры восстановления долговременной памяти от сорока семи до пятидесяти трех процентов.
Полковник Сай равнодушно рассматривал тело репликанта  в баке, заложив руки за спину. 
– Предоставить первый уровень информации по объекту номер девять тысяч пятьсот семь, – велел он наконец.
– Выполняю, сэр, – Фембот тут же протянула полковнику прозрачную пластину инфопланшета. 
– Гм. Весьма интересно, –  Сай задумчиво пролистывал виртуальные страницы. –  Она жила во времена Всесожжения.
– Так точно, сэр!
– Я  не запрашивал ваших комментариев, оператор, – поморщился полковник.
– Виновата, сэр!
– Если она контактировала с «Пандорой» на  начальном этапе заражения – а это следует из предоставленных данных с высокой вероятностью – то в ее импланте могли сохраниться фрагменты кода первичного вируса «Пандоры», когда он еще не был полностью адаптирован. Это огромная удача.  Имплант объекта девять тысяч пятьсот семь должен быть передан группе доктора Айзека для тщательного изучения. Вы поняли?
– Принято к исполнению, сэр.
– Я лично будут курировать исследования. Есть шанс найти уязвимости «лунного чудовища». Фактически, мы можем получить доступ к исходному коду. Неадаптированному,  вернее частично адаптированному, инопланетному коду, самой основе ядра «Пандоры». Начинайте имплантацию объекта девять тысяч пятьсот семь. Объект изолировать и держать под постоянным наблюдением. Регистрировать все параметры. Посмотрим, как контакт с первичным вирусом «Пандоры» отразиться на поведении объекта. Выполнять!
– Принято к исполнению, сэр.
Полковник резко повернулся и направился к выходу из огромного пещерного зала между рядов из сотен баков наносборных репликаторов. Два киборга-телохранителя неотступно следовали за ним.

***
– Предварительные результаты сканирования нейроимпланта объекта девять тысяч пятьсот семь, полковник. Они были для нас несколько… неожиданными.
– Благодарю, доктор Айзек.
Полковник Сай откинулся в кресле и принялся листать отчет в виртуальном объеме инфопланшета. По мере чтения он все больше хмурил кустистые брови.
– То есть вы считаете, что она – та самая Величайшая Предательница? – спокойно спросил Сай наконец.
– Да, полковник, – Айзек нервно провел ладонью по лысине. –  Результаты сканирования свидетельствуют именно об этом.
– Признаться, доктор, я не верю в мифы тысячелетней давности. Величайшая Предательница, как я полагаю, это собирательный образ, персонификация тех, кто изначально впустил «Пандору» в наш мир.
– Я тоже так думал, полковник. Но как видите, Зайри Куллар действительно существовала. И это наш объект девять тысяч пятьсот семь. Это ее подлинные воспоминания, вернее их фрагменты, сохранившиеся на нейроимпланте.
– Я не вижу никаких данных о наличии исходного кода…
– Как я говорил, результаты сканирования предварительны. Имплант сильно поврежден. Но мы работаем.
– Не мне вам говорить, доктор, как важно получить хотя бы частицы исходного кода «Пандоры». 
– Мы работаем, полковник.
– Работайте. Да, Айзек, как она умерла? Та, настоящая Зайри Куллар?
Айзек непроизвольно дернулся, нервно сглотнул и снова провел ладонью по лысине.
– Плохо она умерла, полковник. Очень плохо.

Отредактировано alena_korf (13.11.2020 22:44:29)

Таисия, спасибо.
Фрагменты буду выкладывать. Но это все еще очень сыро.

***
Объект девять тысяч пятьсот семь сидела на кушетке, уперев локти в колени и пряча лицо в ладонях.  На ней не было ничего кроме щедро налепленных на кожу датчиков. Волосы уже начали самую малость, но отрастать.
Полковник отвернулся от виртуального дисплея к Айзеку.
–  Все никак не освоюсь с мыслю, доктор,  что это и есть Величайшая Предательница. Я вижу перед собой  несчастное, измученное существо… то есть девушку, а вовсе не тот сосуд всех пороков и темных страстей из легенд.
– Строго говоря, она не является той самой Зайри Куллар, полковник. Физически ее тело восстановлено по образцам ДНК, да. Но психика репликанта даже при самой лучшей имплантации никогда в точности не копирует оригинал. А тут, тем более,  ее воспоминания фрагментарны.
Сай отмахнулся.
– Это все софистика, Айзек. Я хочу с ней поговорить.
– Я прикажу включить трансляцию…
– Нет. Лично. Пройдемте в изоляционный бокс.
– Но…
– Доктор, вы меня слышали.
– Хорошо, полковник, – вздохнул Айзек.
…Объект девять тысяч пятьсот семь вздрогнула при звуке раздвинувшихся дверей изоляционного бокса, вкинула голову и испуганно посмотрела на вошедших.
– Здравствуйте… Зайри, – мягко сказал полковник; он окинул взглядом тесный бокс, но тут не было ничего, на что можно было бы присесть, кроме кушетки, поэтому он остался стоять, заложив, по своему обыкновению, руки за спину,  – Мое имя Фийяр Сай, я представитель Высшего совета верховного  главнокомандования силами Сопротивления, курирую работу этого… э-э-э-э… исследовательского центра. Вы меня понимаете?
Утвердительный кивок.
– У вас есть жалобы на условия содержания, просьбы, пожелания?
Она отрицательно помотала головой, в глазах блеснули слезы.
– Вам не следует меня  бояться, Зайри. Как с вами здесь обращаются?
Молчание. Ее губы дрожат.
– Вы не хотите говорить?
– Можно попить?
Она произнесла это так тихо, что Сай переспросил:
– Извините, что вы сказали?
– Можно мне воды?
– Доктор, распорядитесь.
– Полковник, объект девять тысяч пятьсот семь получает все необходимые питательные вещества и жидкость парентерально …
– Но если она просто попьет воды, ей это не повредит?
– Нет, но…
– В таком случае, распорядитесь, Айзек.
Фембот-медсестра принесла плоскую пластиковую бутылку с дистиллированной водой.
Зайри, пила жадно, захлебываюсь, и проливая воду на грудь.  Только сейчас полковник заметил катетер, введенный в вену на ее левой руке.
– Это причиняет вам боль, Зайри? – полковник указал на катетер.
Девушка молча кивнула.
– Почему вы держите ее на внутривенном питании, Айзек?
Доктор пожал плечами:
– Это обычная практика в случае с репли… такими пациентами.

Олег, спасибо за развернутые комментарии. Отвечу позже. А то мне уж в кроватку пора )))
Текст, да сырой )))

***
– «Альфа-семь», катапультируйся! – с трудом прорывается голос комэска сквозь треск взбаламученного ядерными взрывами эфира.
– Я его достану! Я возьму его с собой!
– «Альфа-семь», катапультируйся! Катапультируйся, Сьюзи! Это приказ!
– Вас не слышу, «Альфа-лидер». Помехи.
Сюзанна отключает приемопередатчик.
«Всё я слышу, папа. При столкновении на таких скоростях я ничего не успею осознать и почувствовать.  Это лучше, чем месяцами заживо гнить от лучевой, когда уже не помогают даже утроенные дозы обезболивающих. Близкий подрыв ядерной боеголовки – это фатально. Я словила дозу, которая означает приговор. Необратимые клеточные повреждения. Никакие намномеды не справятся. Прости, папочка, но лучше так».
Мысли текут вяло, словно придавленные ускорением. Секунды  растягиваются в минуты субъективного восприятия. Бортовой инк монотонно докладывает о критических  отказах   структурных систем. Тревожно полыхает алым виртуальная контрольная консоль. Реактор на критическом режиме. Движок интенсивно «жжет воду», пожирая остатки рабочего тела и растягивая за истребителем плазменный шлейф.  Перегрузка вдавливает в кресло. Медсистема скафандра, заходясь тревожным писком, вкалывает обезболивающее и стимуляторы.
Сколько там еще секунд до взрыва пошедшего в разнос реактора?
Орбитальный бомбардировщик врубает движки ориентации, пытаясь уклониться от столкновения, убраться с траектории сумасшедшего истребителя-камикадзе. Управляющее ядро бомбардировщика, его квази-интеллект, не боится гибели, но оно должно заботиться о собственном сохранении ради выполнения задачи, поставленной пославшим его сюда «лунным монстром». Это прописано в базовых алгоритмах.  Но масса, а значит и инерция, тяжелого бомбардировщика слишком велики, а ее «Шершень» слишком близко…
«Не успеваешь, – мелькает злорадная мысль. – Не успеваешь, тварь».
«Шершень» мчится навстречу смерти во всепоглощающим безмолвии космической бездны, высоко над  ржаво-красноватой поверхностью Марса. Мрачный лик древнего бога войны, испещренный многочисленными шрамами – кратерами,  разломами планетарной  коры, каньонами, остатками русел давно высохших рек –  безучастен ко всему. Даже к вспышкам ядерных взрывов орбитальной бомбардировки.
В последний миг Сюзанна рефлекторно вскидывает руки к лицу, слово в надежде защититься. Ее последний отчаянный крик не слышит никто. 
И наступает тьма…
– Программа симуляции завершена. Повторить программу?
– Нет. Отмена.
Полковник Сай тяжело поднялся из кресла виртуальной реальности, провел ладонью по лицу, словно стирая невидимую липкую паутину. Зачем он  мучает себя,  раз за разом запуская эту симуляцию? 
Никто не знает, какими были последние секунды жизни лейтенанта Сюзанны Сай, после того, как оборвалась связь. Но они могли такими быть. О чем она думала, направляя обреченный истребитель на таран, перед тем как испарилась в ядерном огне? Что проносилось в ее сознании? От нее не осталось даже пепла. Только скупая табличка на Стене Героев: «Сюзанна Сай, секонд-лейтенант.  Ты будешь жить в наших сердцах вечно».

Отредактировано alena_korf (14.11.2020 13:43:00)

***
–  Консул.
– Полковник. Проходите, присаживайтесь.
Сай коротко кивнул и устроился в кресле, напротив рабочего стола.
«А она постарела, –  подумал полковник, разглядывая  женщину в кресле за столом. – Хотя на пять лет меня моложе».
Седые пряди появились в идеально уложенных волосах. Сеточка первых морщин собралась вокруг глаз.
Взгляд полковника скользнул в сторону и замер на голографии, мерцающей над рамкой-проектором на столе консула. Молодая девушка в форменном комбинезоне и с гермошлемом в  руках весело улыбалась  с голографии. Сердце Сая болезненно кольнула  холодная игла. Он отвел взгляд.
– Отключить ведение записи. Изолировать кабинет, – сказала консул.
– Выполнено, – тут же отозвался ровный голос инка кабинета.
– Поговорим без протокола, Фийяр.
– Как скажешь, Мэй.
Консул сцепила перед собой  тонкие изящные пальцы с безукоризненными ногтями и оперлась на них подбородком, разглядывая полковника долгим взглядом.
– Хочешь выпить, Фийяр?
– Пожалуй… воздержусь.
– Ладно, как хочешь. А я выпью.
Она достала серебристую флягу и отхлебнула из горлышка солидный глоток. Поморщилась. Откинулась в кресле, помассировала веки.
– Все летит в бездну, Фийяр. То, что я тебе сейчас скажу – информация высшей категории секретности.
Полковник Сай выжидательно молчал.
– Я сломалась, Фийяр. Еще тогда, после гибели Сьюзи. Но теперь, когда я узнала… Это конец, Фийяр! Понимаешь?! Конец…
Она снова жадно отхлебнула из фляжки.
– Ты всегда была сильной, Мэй. Что бы ни произошло, тебе не следует…
– Замолчи, – раздраженно оборвала она его. – Ты не понимаешь. Об этом не знает никто,  кроме членов Консулата и нескольких высших чинов из Совета главнокомандования…
Она опять приложилась к фляжке.
– Наши системы, что следят за Про́клятой Звездой, зафиксировали новую передачу. Новый сигнал, понимаешь?!
– Что?!
– Да.
– Надеюсь, вы не вздумали?..
– Нет. Конечно же, нет. Но удержать это под контролем  невозможно. Не исключено, что наши сети уже заражены, не смотря на все фильтры. Они делают это с нами опять!.. Как тысячу лет назад.
Она снова припала к фляжке. 
– Практически одновременно с началом передачи резко возросла активность «Пандоры». Её дроны атаковали наши наблюдательные станции в пространстве между Марсом и Землей. «Пандора» на порядки  повысила объемы обмена данными ядра с мобильными платформами. Идет перегруппировка её орбитальных  роев возле Луны и Земли. На поверхности Земли зафиксированы ядерные взрывы.   Через несколько часов мы начнем   заседание Консулата…

Отредактировано alena_korf (14.11.2020 15:53:55)

***
Младенец висел в толще гелеобразной бесцветной субстанции, наполняющей нутро белесого, слюдянисто блестящего  кокона, внешняя полупрозрачная  оболочка которого была пронизана множеством прожилок, и напоминала по своей структуре стрекозиные крылья. Прожилки излучали мягкое фосфоресцирующее  свечение. Кокон слабо пульсировал; его слюдянистая оболочка едва заметно вздувалась и тут же опадала в едином ритме.
Пространство за пределами кокона было погружено во мрак, но по соседству слабо мерцали другие коконы, которых тут было великое множество.
Ребенок, заключенный в коконе, был опутан множеством гибких, словно хлысты или диковинные гладкие щупальца, трубок, толщиной в человеческий палец, фиолетового цвета с перетекающими друг в друга пятнами более темных и светлых оттенков. По ним ритмично пробегали волны золотистого свечения.  Одна из этих трубок-щупалец вросла в пупок младенца, а другие, увенчанные крошечными присосками, во множестве прикреплялись к  маленькому тельцу.
Глаза обитателя кокона были плотно закрыты, а губы замерли в умиротворенной улыбке.  На вид младенцу было около трех месяцев отроду, но на самом деле с момента, когда первичная клетка, из которой  был выращен ребенок,  совершила первое деление, прошло всего лишь несколько дней...

Отредактировано alena_korf (15.11.2020 13:58:14)