Орган

Виолетта Петровна — женщина в годах, невысокая и хорошо сложенная, работала уборщицей в доме 13 на Перовской улице последние лет двадцать точно. За все эти годы ещё ни разу она не сталкивалась с наскальным творчеством таких размеров и таким настырным автором. Десятый раз Виолетта Петровна закрашивала орган, нарисованный на стене маркёром, и десятый раз он вновь появлялся на той же стене, но ещё более внушительных размеров.
— Гнусность какая, - бурчала женщина себе под нос, в очередной раз закрашивая  творение неизвестного художника.
— Беда, - произнёс мужчина, наблюдая за женщиной, - пока ничья, а кто это вытворяет непонятно?
— Было бы понятно, руки бы уже по отрывала!
— Я кажется знаю, как помочь, я купил тут камеру на днях, давайте установим и потом посмотрим, - предложил мужчина, на что получил неуверенное, но все-таки согласие Виолетты Петровны.

На следующий день, на стене вновь красовался орган, а Виолетта Петровна его закрашивала, когда к ней обратился мужчина и сказал, что все готово к просмотру. Мужчина достал планшет и развернул его так, чтобы обоим было видно. Ближе к середине записи Виолетта Петровна ахнула и пошатнулась, чертила орган она же сама.

Синий

— Привет, Егор, — поздоровалась с другом Лиза, используя свой самый дорогой виртуальный голос.
Егор появился в кресле напротив камина — Лиза будучи дизайнером создала комнату максимально уютной.
— Привет, ты так внезапно меня выцепила с виртуального детокса… У тебя что-то стряслось?
— Да, — аватар Лизы изобразил грусть.
— Что случилось? — спросил Егор.
— С чего бы начать, — произнесла Лиза, — неделю назад я начала видеть синюю бабочку. Сначала в метавселенной, она не была похожа на рекламу,  честно сказать, я тогда подумала, прикольная новая фича. Красиво.
Егор задумчиво потёр нос, но не перебивал Лизу.
— Я уже привыкла к бабочке, но что странно, она начала появляться и в реальной жизни: я замечала ее на деревьях за окном, она пархала под куполом в квартире, а потом начала даже сниться мне.
— А потом ты стала обнаруживать привычные вещи синими, — закончил за Лизу рассказ Егор.
Та взволнованно кивнула.
— Листья деревьев стали синими, потом…
— Нужно обратиться за помощью к антивирусу. Срочно.
— Меня заразили?!
— Да, вирус называется «Морфо», среди гиков, повернутых на ископаемых, — «Синий экран». Свяжись с антивирусом сразу после нашей встречи.
— Хорошо, пока тогда.
Егор замер и испуганно смотрел на Лизу. На ее плечо села бабочка Морфо.
— Черт…

Дурак

Димка сидел в одних трусах на диване. Перед ним располагался стол с настоящим побоищем. Играть с Верой в дурака на раздевание было плохой идеей. Сама красотка пока сохранила на себе все элементы ее вечернего гардероба. Димка знал Веру всего пару дней и пока не мог сказать о ней многого, кроме того, что она вела собственные каналы и что точно была либо шулеркой, либо чемпионкой мира по игре в дурака. Правда три разные колоды, включая совершенно новую, намекали на второе. Новая партия — новый проигрыш.
— Снимай, - засмеялась Вера.
Ничего не оставалось другого — поражение, есть поражение; игра на раздевание, есть игра на раздевание.
— А теперь, — вновь засмеялась девушка. — Помаши туда — мы в прямом эфире. Наш герой-трахальщик сегодня был — Димка. Ставьте лайки, подписывайтесь, оставляйте комментарии, если этот формат вам зашёл!
«Какой же, дурак», — подумал Дима, прикрываясь снятой одеждой.

Могучий

Вершина совершенства, Феррари в мире военных технологий, если можно так сказать. Все это было сказано одним ученным из группы, разрабатывающей современное вооружение. Каждые полгода команда демонстрировала последние изобретения. Сегодня демонстрировали машину под названием «Шах-и-Мат» (читать без пауз, одним словом). Учёный стоял рядом с главнокомандующим и генералами у бронебойного окна, за которым открывалось поле. Совсем рядом с ангаром возвышался стальной «утюг» с двухэтажный дом, развёрнутый широкой стороной к всевозможным списанным танкам и прочей технике на другом конце поля. «Можно сказать, что это некий громкоговоритель, который на вход получает русское слово, а на выходе мощнейшую звуковую волну. Под капотом все очень сложно, но… давайте перейдём к испытанию. Генерал, прошу вас.»
Генерал и учёный вышли из ангара, первый залез на платформу, взял в руки микрофон, напоминающий рацию, и посмотрел вопросительно на ученного. «Теперь кричите слово, которое появилось на экране». Генерал перевёл взгляд со слова на ученного, с ученного на слово. «Все верно, кричите в микрофон». Генерал протяжно закричал слово на букву «Б», оканчивающееся на «Ь». Возникла секунда тишины, потом из утюга раздался рев. Трава на поле мгновенно приклеилась к земле, а танки и техника словно пушинки разлетелись по сторонам, разбрасывая куски металла и обломки. Генерал удивленно поправил форму. «Вот она сила великого и могучего», - усмехнулся он.

Здание

Здание встречало чёрными глазницами выбитых окон, удивленным четырехугольником входа. На облезлом фасаде красовались татуировки: муралы, оставленные тут словно случайно, в спешке, неосознанно, покрывали каждый сантиметр. Дом располагался посреди пустыря, сюда бы отлично вписался ангар, заброшенный завод, но никак не пятиэтажка. Мужчина по кличке «Дом» провёл меня внутрь, сопровождая к сердцу здания, под его рёбра: разрушенные лестничные площадки, осыпавшиеся этажи. Здесь в образовавшемся зале горели костры, у которых грелись, такие же как я, бездомные, а дым уходил под своды пятого этажа.
— Выбирай удобное место, — предложил Дом, приглашая к кострам и добавил: - Мы накормим тебя, согреем, но мы не хотим быть злом.
— Я помню, — кивнул я, но соврал, поскольку тепло и запах еды застилали мой разум: я забыл абсолютно все, о чем Дом предупреждал.
— Главное, не бояться…

Костёр мягко грел ноги и руки, а горячая похлёбка обжигала горло. Я отогрелся от мороза, загнавшего город в ловушку. Теперь наконец-то мой мозг перестал заботиться лишь о выживании, и я смог оглядеться и почувствовать окружение. Люди находились в молчании, большинство — мужчины в грязной одежде, в меховых шапках наблюдали, как огонь танцевал на брёвнах и мусоре. По залу гулял ветер, словно наполнял легкие.
— Ты видать тут впервые, — усмехнулся мужчина рядом. — Зыркаешь на всех внимательно. Расслабился, позволил мозгу забыться. Удивительно спокоен, Дом же предупреждал тебя?
Я кивнул, думать ни о чем совершенно не хотелось, все здесь вводило разум в транс.
— Меня зовут Грин, — продолжил незнакомец, — Из-за зеленки, - показывая на зелёные пряди волос, добавил он.
— Ага. У вас у всех тут прозвища. Почему Дом?
— Как же, он ведь нас всех сюда привел. Дом…
Грин замолчал, а я задумался и обратился к своим ощущениям, которые теперь неизвестно почему, поменялись. В горле встал ком, сердцебиение ускорилось, пальцы подрагивали, словно их слегка обжигал воздух. Остальные как будто тоже что-то почувствовали, задвигались, начали потирать колени или руки, слегка поглядывать на центр зала. Время растянулось, а мы сидели в ожидании неизвестности. Только теперь я начал вспоминать предупреждения: жертва или благодать. Дом что-то подобное упомянул.
Вывел меня из раздумий он же. Дом выпрыгнул на середину зала.
— Спасибо! - закричал он вверх, а все остальные в тоже мгновение настороженно замерли. — Спасибо за кров, тепло и еду. Забери то, что посчитаешь нужным, пожертвуй нами или дай нам благодать!
Дом резко упал на корточки, а вокруг все зашевелилось: облупившаяся краска и штукатурка начала превращаться в полчища мотыльков, а спустя мгновение они взмыли  в воздух. Стены стали выделять чёрную вязкую жижу, которая хаотично дергалась, формируя фигуры, пока в конечном счете в воздух в след за мотыльками не вылетели чёрные летучие мыши или птицы. Они начали охотиться. Я инстинктивно пригнулся, но все остальные сидели неподвижно, словно уснули или умерли. Мимо пролетела летучая мышь и сожрала пару мотыльков. А потом раздался громкий звон и визг. С потолка вниз пикировало что-то огромное и крылатое, с острой пастью, захватывающей на своё пути и насекомых и мышей. Оно приближалось, я испуганно прижался к земле и закрыл голову руками, а потом ощутил острую боль в боку и животе. Меня несло к потолку, я видел сквозь слёзы боли, как опадают мотыльки и летучие мыши. Мое страдание ушло внезапно и в тот же момент костры загорелись ярче. Вниз полетели руки и ноги, их ловили бездомные. Свои конечности я уже не чувствовал, а перед глазами все чернело.

Пистолет

Ленни ворвался в зал, как всегда выбив дверь ногой. Все, кто в нем находился, как будто не заметили его присутствия и продолжали заниматься своими делами: играть в шахматы или покер, а кто-то на фортепьяно, читать книгу или смотреть в окно. «Ну привет Дон», - вскричал Ленни, наводя матовый чёрный ствол пистолета на мужчину средних лет, и нажал на курок — кровь забрызгала пол и стены. Рукоять пистолета была холодной и это отрезвляло, обрезало крылья, которые дарил вес оружия. Его смертоносность. Ленни чувствовал его, как продолжение своей руки. И никто здесь не мог ему помешать. Коул, Свен, Харри, …: все они один за другим замирали с пулевым отверстием во лбу.   Сколько людей, столько и патронов — ровно семнадцать. Это нравилось ему больше всего.

— Эй! — вскричал уже было новенький санитар и ринулся в зал, но начальник отделения Ливудской психиатрической больницы остановил его рукой.
— Погоди, он не причинит никому вреда, сейчас перестреляет всех своими пальцами и уставится в окно.

Собственность

Майк постучал в средневековую дверь загородного дома. Стилизация поражала воображение. Вики примерно так и описывала это место. Ещё она говорила о том, что ее держат здесь взаперти, не разрешают видеться с людьми. Он удивленно читал слова про хозяина и приказы. И это в двадцать первом веке! Майк не долго думал и решил навестить и Вики и так называемого хозяина. Тот как раз открыл дверь, облачённый в шелковый халат, с черными волнистыми волосами по плечи и закрученными усами. Он был высок и хорошо сложен.
— Чем обязан, мистер? — спросил мужчина.
— Я к Вики!
— Ну к Вики, так к Вики… — произнёс хозяин после короткой паузы, — проходи.
Он повёл завороженного Майкла через длинный красный коридор, на стенах которого красовались всевозможные картины в позолоченных рамах. Потом в парадную, которая физически не могла поместиться внутри загородного дома.
— Меня зовут Вильгельм, — представился мужчина.
Его серьёзное выражение лица нервировало.
— Майк, — сухо произнёс парень.
— Хорошо, Майк, давай поговорим сперва, — предложил Вильгельм и показал на кофейный столик и два кресла возле него.
Майк кивнул.
— Меня больше всего удручают технологии сегодня, — начал хозяин, когда они уселись. — Везде есть переносные глаза в десять мегапикселей, можно позвонить кому угодно, написать сообщение где бы ты не находился. Раньше было проще — о тебе никто мог даже не знать. Живи в лесу и не высовывайся — никаких проблем.
— К чему это вы?
— Я это к тому, что технологии создают проблемы. Я не хочу запрещать пользоваться Вики интернетом, мессенджарами и прочими прелестями современности, иначе с ней будет скучно разговаривать. Но отсутствие такого контроля создаёт такие странные беседы за кофейным столиком. Дело в том, Майк, что ты не первый и не последний персонаж, который сюда приходит. Более того, мне известно, зачем.
Вики принесла чайник и чашки на подносе. Майк начал подниматься, но какая-то неведомая сила вернула его на место. Вики испуганно посмотрела  на парня, но тут же отвернулась и ушла из зала.
— Что… — попытался произнести Майк, но увидел указательный палец поверх губ Вильгельма и замолк.
— Как видишь, всех остальных принцев здесь нет. Они приходили сюда влюблённые, ищущие доблести и справедливости, но решили не отсвечивать и оставить Вики здесь наедине со мной. Вики моя собственность и сделать с этим ничего нельзя, — Вильгельм улыбнулся демонстрируя острые клыки.
Майк не поверил своим глазам. Он подумал про розыгрыш.
— Это не подстава, — словно прочитав его мысли, произнёс вампир, — и я предлагаю тебе выбор: признать меня своим хозяином и жить здесь с Вики, обрубив все пути в прошлое, либо исчезнуть с глаз долой и забыть про этот дом и про Вики. Если ты думаешь про полицию, то это все пройдено тысячу раз. Скажешь им, что встретил вампира? — Вильгельм довольно улыбнулся. — Ну, что выбираешь, Майк?
— Это бред какой-то, — произнёс тихо Майк и нервно засмеялся. — Пошёл ты н***р, Вильгельм.
С этими словами он встал и направился прочь из дома.
— Скучно, Вики, — произнёс Вильгельм, когда дверная дверь хлопнула. — В следующий раз больше общайся с ними, прежде чем вываливать историю Рапунцель.

Отредактировано Alri (15.01.2022 19:24:00)

Ударный

Билл занес молот, точно опустил его между глаз коровы. Та повалилась на бок и уехала на ленте в цех. Следующая корова, и снова взмах молотом — туша упала на бок. Билл повторял это действие десятки тысяч раз, его старик может быть сотни тысяч и дед не меньше. Движения были выточены эволюцией — Билл мог бы с закрытыми глазами попадать в нужную точку, чтобы свалить животное с первого удара и не заставлять его мучиться. Последняя корова подошла на точку удара, люди в черных кожанках и солнцезащитных очках кивнули ему и отправились к выходу. Раньше платили меньше, но работы было больше, и компания была интереснее. После того, как его старик поспорил с местными воротилами, отказался отдавать свою ферму, эти люди можно сказать купили его с сыном. И теперь Биллу ничего не оставалось делать, как продолжать заниматься тем, что он умел лучше всего, но просто немного в других условиях. Удар. Билл протер тыльной стороной ладони вспотевший лоб и подумал о том, что сегодня ударно поработал. Он поставил молот на землю и пошел прочь, оставляя за собой человеческое тело с раздробленным черепом, движущееся по ленте в цех для утилизации.

Невидимый

Бездомный сидел на подстилке, которая совершенно не спасала от холода плитки. Из порезанной куртки мужчины торчали перья — бродячие собаки напали ночью, хотя она все ещё спасала. Его окоченевшие пальцы сжимали картонку со словами: «На еду». В шапке, лежащей между коленей бездомного не валялись деньги, больше пользы она принесла бы на его голове. Люди проходили мимо. Разные. Спешащие. Разговаривающие с кем-то на том конце. Читающие сообщения или электронные письма. Их объединяло одно — они возвышались над бездомным и проходили мимо. Встать и крикнуть им не хватало сил. Да и какое, он бездомный, имел на это право.

К нему подсел мужчина. Такие же как у него сплетенные и слипшиеся кудри, темные глаза, драная одежда. Бездомный улыбнулся ему.

— Они не видят тебя. Ты умер. Замёрз. Вставай, теперь ты можешь.

Докладывать

— Докладывайте! — пробасил командир.
Он нервничал — война шла тяжело, их армия несла потери. Войска противника обладали большим преимуществом — их люди имели экстраординарные способности называемые телекинезом. Ружья, танки, пушки не могли сравниться с мощью врага.
Солдат сидел на стуле перед возвышающимся над ним командиром. Война его помотала — это было видно в первую очередь по его осунувшемуся лицу, шрамам и синякам под глазами. В плену его без сомнений пытали. Возможно, сломали его разум и личность. Возможно, переманили на свою сторону.
—  Вы будете говорить, солдат? Если нет, то вы отправитесь в камеру до тех пор, пока мы не выясним, что вас не заслали враги.
— Враги — это вы. Агрессоры и убийцы! — внезапно выпалил солдат, от чего командир отпрянул к стене.
Парень выпрямился на стуле. В его глазах свозила ярость. Его худощавое тело натянулось, как струна, в нем больше не чувствовалась слабость.
— Но как… — пролепетал командир, задыхаясь от удушения и сползая по стене.
— Пересадка лица — ерундовая операция. А теперь время подыхать!

Отредактировано Alri (23.01.2022 10:30:25)

Контроль

— Вам просто нужно расслабиться, Василий. Бессонные ночи, о которых вы рассказали, постоянные мысли, о различных аспектах жизни. Все это шестерёнки, которые закручивают вашу свободу. Вы больше концентрируетесь на этих мыслях, чем на окружающем мире.
— Это не совсем так, — задумчиво сказал Василий, а на его изнеможённом лице проявилась грусть.
— Что вы имеете ввиду?
— Я концентрируюсь на мире через призму мыслей. В них я вижу отражение мира, но держу его на безопасном расстоянии. При этом я вижу все детали в моих мыслях. Если потеряю контроль, мир приблизится мгновенно и окружит меня. Произойдёт что-то плохое…
— Мне кажется, я не совсем понимаю эти метафоры, но нельзя контролировать все. Некоторые вещи происходят сами по себе, без нашего участия.
— Да, но если я перестану держать их на поводке, наблюдать за ними из-под брони моих мыслей, эти вещи приблизятся ко мне.
— Что плохого может произойти, если немного дать себе расслабиться?
— Смерть.
— Что вы имеете ввиду? Это ведь всего лишь ваше отношение к миру.
— Я покажу, — задумчиво произнёс Василий.
Он расслабленно облокотился о спинку кресла, закрыл глаза, положил ладони на колени.
— Что вы делаете?
— Стараюсь вспомнить, как это потерять контроль над миром.

В кабинете психолога воцарилась тишина, на фоне которой выделялся стук секундной стрелки часов, звук проносящихся автомобилей, пение птиц, шелест листвы ближайшего к окну дерева. Потом все лишние звуки стихли — осталась только тишина. От которой по спине пробежал холодок и появилась необъяснимая тревога. Часы встали. Женщина поднялась и подошла к окну. Издали послышался звук турбин самолета, а потом также внезапно пропал. Вскоре сам пассажирский самолёт показался из-за облаков. Летел он по странной траектории, словно заходил на посадку, но никаких аэропортов по близости не было. Самолёт приближался с неизменной скоростью, его нос устремлялся в окно кабинета. Женщина вытаращилась на Василия, а тот как будто уснул. Можно было уже рассмотреть фигурки пилотов, когда Василий произнёс:

— Рейс SU7564, 66 человек на борту, включая двух пилотов и четырёх бортпроводников. Все двигатели по какой-то причине перестали функционировать. Через минуту он упал бы аккурат на этот кабинет. Ноль выживших, если бы я не вернут контроль. Поэтому я никогда не могу расслабиться, но я рад, что мы смогли побеседовать.

Раздался рёв турбин. Психолог выдохнула с облегчением — самолёт набирал высоту.

Отредактировано Alri (28.01.2022 01:15:38)