Други
Сегодня наш литературный кружок собрался у Гиви. Литературный - громкое слово. Просто дружеские посиделки. Собираемся, обсуждаем нетленку подопытного, а дальше, общаемся, выпиваем. У меня, Андрея и Миши уже собирались, и вот, очередь Гиви явить нам свое творческое нутро.
Гиви встретил нас на пороге квартиры в банном халате.
- Тапочки - здесь, руки мыть - там, - широко жестикулировал он, вводя нас в курс дела.
- Почему он в халате? - прошептал Миша.
- Не знаю, - говорю, - мне не мешает.
Разместились мы в просторной гостиной возле журнального стола на диване и креслах. На столе белел тетрадный лист. Миша косо поглядывал на Гиви. Халат явно его беспокоил. Когда все расселись, он сказал:
- Знал бы, что пойдем в баню, захватил бы веник.
Гиви бережно взял лист и обвел нас торжествующим взглядом. Среди прочего, звучали такие строки:
- Мысли мне мешают спать,
ветер бродит по округе.
Не с кем выпить, поболтать.
Где же, где же мои други?
Наступила неловкая пауза. Часы невозмутимо цокали на стене, за окном глухо шумел проспект.
Первым не выдержал Миша.
- Какие еще други?
- Обыкновенные, - растерялся Гиви, - как мы.
- Нет такого слова.
- Как нет? - Гиви провел указательным пальцем по тексту, - вот, я написал.
Миша ухмыльнулся:
- Я вижу, что ты написал, но так не говорят!
- Значит, будут! - твердо заявил Гиви.
Миша посмотрел на нас.
- Скажите ему что-нибудь.
Такого поворота я не ожидал.
- Ну… - говорю, поэты могут отступить от правописания в угоду благозвучности.
- Видишь, - торжествовал Гиви, - отступают!
Миша тяжело вздохнул.
- Отступают, а не уносятся прочь на бешеной кобыле!
Гиви немного обиделся. Все замолчали. Думаю, Миша злился из-за прошлых посиделок. Тогда прилично раскритиковали его рассказ о вреде алкоголя.
Андрей высказался так:
- Это больше похоже на доклад, а не художественную литературу.
- Точно, - поддержал его Гиви, - Только не доклад, а донос. На друзей.
Молчание нарушил Андрей:
- Скажите, это единственное, чем вас смущает сие произведении? А как насчет рифмы округи - други?
Миша вновь оживился:
- Да у него везде так!
- Где, ну, где, - реагировал Гиви, - покажи, а то я не вижу!
- Конечно, ведь у тебя литературная близорукость!
Комната, казалось, уменьшилась. Стены угрожающе нависли. Гиви раскраснелся и засопел, как кузнечные меха:
- Зато, я не доносчик!
В следующее мгновение Миша бросился на него. Мы даже не успели сообразить, как они уже вцепились друг в друга, переваливаясь с ноги на ногу, как два борца.
- Погиб поэт, невольник чести, - хрипел Миша.
- За поэта - спасибо, сдавлено парировал Гиви.
Я подумал, что Гиви, крепкий и коренастый, выглядит в этой схватке поубедительней. И точно, Миша вдруг охнул и, повалившись на пол, схватился за ногу. Гиви растеряно развел руки и выпучил глаза. Но триумф скоротечен. Миша изловчился и впился зубами в его голень. Гиви от неожиданности вспомнил родной язык. Картина, достойная тысячи слов. В основном, неприличных.
Как поступают в таких ситуациях, звонят в полицию, выпрыгивают в окно?.. Это было бы слишком просто. Разнять их оказалось задачей со звездочкой. Когда Миша ослабил хватку, мы их все-таки растащили. Гладиаторы злобно сопели в разных сторонах арены.Я вопросительно уставился на Андрея. Переводя дыхание, он произнес:
- Четвертое заседание литераторов объявляется закрытым.
