Эдди, по прозвищу Молчун, прислонившись к одной из бесчисленных обшарпанных городских стен, провожал взглядом шерифа Даббса и двух его помощников. Парни Даббса были настолько разными, что казались заготовкой и финальным вариантом работы одного неуклюжего скульптора. Первый был поджарым очкариком и смотрел живо, второй - гора мяса и мышц,  своими поросячьими глазенками, казалось, так и выискивающий неприятности.
     Молчун с тоской глянул на пустую кобуру и занялся ежедневным, ставшим в последнее время совершенно обязательным, постыдным самокопанием. Вчера чуть перебрал с виски. Компания попалась просто отличная - однорукий старик-золотоискатель, белокурая пышная леди из черт-знает-откуда-она-взялась... Возможно кто-то еще, но слишком детально запоминать случайных собутыльников было не в его правилах. В итоге уснул, как бездомный пес, под баром. Потерял револьвер…
     Иисус-Мария, каким же надо быть болваном, чтобы потерять чертов ствол! Молчун раздраженно плюнул под ноги и лениво поплелся вдоль площади. Он планировал дать деру из города еще неделю назад, но проклятая буря отрезала Рио-Гранде от внешнего мира. Его маленькая хитрость могла быть раскрыта в любой момент.
     - Покупайте «Вестник Рио-Гранде»! - надрывался чумазый пацан, потрясая тощей газетенкой. - Зловещий шторм или древнее индейское проклятие?! Не спешите топить печку деньгами, боны - ваша инвестиция в сытое будущее! Продолжается набор добровольцев для экспедиции в Рокспрингс!
     Молчун, не сбиваясь с шага, толкнул парня рукой. Тот нелепо плюхнулся в лужу,  тут же зарывшись в бумажном, новостном сугробе.
     - Эй, ты что творишь?!
     - Утихни, малец. - бросил Эдди, подкуривая на ходу. -  В Рио-Гранде не читают плохих новостей.
     Он лихо свернул в первый попавшийся переулок. Колокол в костеле начал лениво отбивать полдень. Бо-ом! Бо-ом!
     Если бы кто-то спросил Эдди - почему он выбрал именно эту улочку, он мог бы ответить философски. Что-то вроде: людям без цели в жизни выбирать гораздо проще. Они могут пойти куда угодно и окажутся правы. В конце будет ждать результат, который они бы никогда не получили просто оставаясь на месте.
     Но прозвище «Молчун» ему не за красивые глаза досталось. Все мировоззрение Эдди сводилось к двум тезисам: «держи по возможности язык за зубами» и «стреляй, мать твою, первым». Стрелять теперь придется исключительно пальцем. Не забывая издать губами сочное «Пу!». Проклятый болван!
     Они появились неожиданно, как и положено приходить неприятностям. Три корявые тени быстро притянули в переулок своих объемных хозяев. Изможденные дешевым виски близнецы Фалентайм и медвежьих размеров человек в ярком пончо полностью перекрыли дорогу вперед.
     - Эдди Молчун! - громыхнул здоровяк. Револьвер в его руке издалека казался детской игрушкой. - Как поживаешь, старина?
     - Гектор Мендоса! - Эдди приветственно раскинул руки, с грустью оценив расстояние в тридцать ярдов критическим для панического бегства. - Какими судьбами?
     - Эль Дьяболика желает тебя видеть, Эд. И, святая подкова, не стоит заставлять ее ждать! Говорит, у тебя для нее что-то есть.
     - Только головная боль и щепотка стыда! У меня любимая бабушка при смерти в Сан-Пабло! Вот провожу старушку в последний путь и тут же явлюсь к Эль.
     - Буря заперла нас тут надолго, Молчун! - проскрипел один из жутковатых близнецов. Томми. А, возможно, Харди. Один черт.  - Бабуля скопытится без тебя.
     По спине аккуратно петляя скатывалась капля пота. Улочка была пустынна, лишь где-то наверху билась в стекло звонко истерящая собачонка. Поразительная способность горожан находить дома множество неотложных дел, лишь только чуть потянет порохом, была отмечена Эдди Молчуном не раз. Дело было дрянь. Он тяжело облокотился рукой на ближайшую дверь, чуть не рухнув в приоткрывшийся проем.
     - Ну что, парни, пора идти, так?
     - Умница, Молчун. - растекся в белоснежной улыбке Гектор, неспешными шагами сокращая разделявшую их дистанцию. Фалентаймы, будто две кривые гончие, семенили рядом преступно не попадая в шаг. - За что тебя всегда уважал, так это за…
     С противным скрипом распахнулись голубые ставни квартирки второго этажа, на секунду показались узловатые старушечьи руки, сжимавшие ржавое ведро в горошек и на головы бандитов выплеснулось нечто, по цвету, составу и консистенции принятое называть помоями.
     Троица с громкой бранью прыснула в стороны. Эдди, не долго думая, нырнул в открытую дверь, приветственно кивнул сонному полуголому старику, таращившему глаза из уборной и, не теряя времени пробежал к противоположной стене, ловко выскочив в окно.
      Молчун битый час хаотично петлял улочками Рио-Гранде, не обращая внимания на топот за спиной, крики «стой, сволочь!» и заливающий глаза пот. Как же он ненавидел погони!
    Один раз пуля взорвала крошкой штукатурку у него над головой. Видимо, у кого-то из братьев сдали нервы, но слышно было как Гектор в привычной грубой манере пресек стрельбу. Не хватало еще нарваться на шерифа! Да и Эль Молчун как-никак все-таки нужен живой.
    Очередной поворот вывел Эдди к железнодорожной станции. Сил бежать больше не было. Не оправившийся от вчерашнего алкоголя организм истерично бросал кровь в колотящееся сердце. Он добрался до груды сваленных возле путей мешков и тяжело привалился спиной. Все-таки бегать в жару это та еще идея. К черту все! Пусть убивают, ловят, арестовывают. Плевать…
     Вокруг сновали люди: работяги в грязных комбинезонах  таскали объемные деревянные ящики в вагоны, тощий журналистишка, зажав в зубах еле тлеющую сигару что-то усердно писал в блокноте, фотограф в нелепом пенсне целился объективом в сверкающий на солнце новенький паровоз,  какой-то франтоватый толстяк, сопровождаемый четверкой военных, семенил к подножке крайнего вагона. Во всем происходящем чувствовалась напряженная торжественность и гордость удачно состоявшегося момента.
     - Еще один доброволец?
     Эдди вздрогнул и во все глаза уставился на появившегося будто из воздуха федерального маршала Джонатана Спэнча, за спиной которого на приличном расстоянии замерла, уперев руки в колени, изможденная, пышущая яростью тройка бандитов Эль Дьяболики. Молчун не любил принимать спонтанные решения, но всегда был готов уступить в угоду возможности прожить ещё один несчастливый день.
     - Доброволец. Да, сэр. Конечно, сэр. Хотел бы приступать немедленно. - радостно тараторил Эдди, готовый сейчас как никогда ринуться в любую общественную работу, сопровождаемую максимальным количеством свидетелей.
     - Отлично, Вы ответственный гражданин. - опытного Молчуна не обманывала добродушная улыбка сэра Джонатана. С такой же улыбкой люди его типа не моргнув глазом раздают джентльменам вроде него пеньковые галстуки. - Специальный поезд в Рокспрингс отправляется через два часа, а у нас не хватает рук. Многие, видите ли, посчитали поездку слишком опасной. Глупые суеверия конечно, но спросить обязан. Не передумаете?
     - Нет, сэр. - раскрасневшееся от бега лицо Гектора Мендосы, недвусмысленно обхватившего себя за горло, окончательно лишало Эдди выбора. - Я полностью в Вашем распоряжении.
     - Прекрасно! Просто прекрасно. - маршал, громко щелкнул пальцами. Солнце скользнуло по серебряным запонкам-стрекозам на манжетах белоснежной сорочки. - Пройдите к мистеру Скоулзу, он зарегистрирует Вас в книге и выдаст продуктовый паек, затем пройдите к главному машинисту - он определит Вам работу.  Сорок семь долларов вознаграждения получите по возвращению. Удачи!
     Молчун почти не слушал. Судьба улыбнулась ему и снова дала чудесный шанс. Главное добраться до Рокспрингс, вырваться за пределы проклятого шторма, а там перед ним целый мир. Пусть подавятся своим полтинником! Да еще и толстосум из крайнего вагона. Что-то подсказывало Эдди, что неспроста того так опекают и в пухлом кожаном саквояже вполне может оказаться солидная сумма. Почему бы не потрясти его напоследок?
     Пройдя все формальности, Эдди принялся за работу, которая в основном заключалась в перетаскивании, складировании и переписывании всякого полезного в пути барахла, в том числе и абсолютно странных продолговатых слабо светящихся штук, которые старый индейский бездельник-шаман гордо называл непонятным словом «артефакты».
     Публика подобралась специфическая. В основном нуждающиеся, голодающие лентяи, для которых пятьдесят баксов были целым состоянием, превышающим страх прорыва сквозь стену таинственного шторма. Эдди не с кем не заговаривал, молча закончил нехитрую работу и устроился у окна в ожидании скорого старта. Впереди ждало чудесное будущее и, казалось, больше ничего не могло испортить ему настроения.
     Рядом кто-то грузно умостился. Эдди раздраженно повернул голову, буквально ткнувшись носом в протянутую флягу.
     - Привет от Эль Дьяболики, Молчун! - усмехнулся в пышные усы Гектор Мендоса. - заставил же ты нас побегать. Выпей, Молчун. Впереди долгая дорога и нам с тобой многое нужно обсудить. Очень. Многое!
     Эдди, оправившись от первого шока, благодарно кивнул, принимая протянутую выпивку. Горькое пойло обожгло горло, пустив теплую волну к животу. За окном мэр заканчивал толкать торжественную речь, слышны были жидкие аплодисменты, раздавались прерывистые свистки. Молчун подумал, что пора привыкнуть принимать подарки судьбы со всем присущим ей извращенным юмором. Трудно жить в Рио-Гранде без кольта. А впереди была долгая, полная неизвестности, дорога в Рокспрингс.

Поезд, будто сытый железный зверь, монотонно грохоча колесами, лениво удалялся от Рио-Гранде. Главная чертова надежда этого, изолированного таинственной бурей от внешнего мира, городишки.   
    Эдди Молчун смотрел сквозь покрытое разводами стекло на одинаковые, однообразные строения, унылый пейзаж, такой же тоскливый как обвислая рожа одного знакомого шерифа, и пытался почувствовать горечь, свойственную всем людям, навсегда покидающим родные места. Получалось не очень.
      В вагоне творилось черт знает что. Белый Орел, сморщенный как курага, индейский шаман, без устали выпускал из трубки клубы ядреного дыма от которого слезились глаза. Мистер Скоулз (у Эдди голова шла кругом от обилия новых людей вокруг), непосредственно ответственный за экспедицию и, видимо, главный в этом бедламе строго-настрого приказал не трогать старого пройдоху.  Где-то с грустной надеждой стонала губная гармошка. Через ряд на Эдди уже какое-то время неотрывно пялился неопрятный, бородатый толстяк в клетчатой рубашке и джинсовом комбинезоне. Его глазенки сверлили Молчуна не хуже жутких приборов дантиста, у которого ему пришлось побывать месяц назад из-за истории, которую не хотелось пересказывать вслух.
    - Далеко до бури? Ты вроде недавно вошел. - не выдержал Эдди, стараясь хоть как-то разрядить обстановку.
    - Ближе, чем хотелось бы. - голос толстяка оказался на удивление тонким.
    - А как хотелось бы?
     - Быть подальше отсюда.
     - Ахах! - сидевший рядом с Молчуном Гектор Мендоса прыснул со смеху, попутно выплюнув на пол непрожёванный кусок куриной ножки. - Ты умный парень, амиго! И остроумный. Когда все закончится, найди меня в городе. Любой пройдоха знает Гектора Мендосу. Отличная ножка, амиго, ты правда не против?!
     - Моя еда - твоя еда. - покорно протянул Эдди. Ребра все еще чертовски болели. Рука мексиканца была тяжелая, как пушечное ядро. И, когда надо, вылетала с такой же силой.
     - И не только еда, Молчун, и не только еда. - на колени Эдди полетела очередная косточка. - Ох и заставил ты нас побегать, мучачо. Разве такой крупный сеньор, как я, может любить бегать в жаркий полдень узкими улицами?
     - Нет, Гектор, это моя вина и …
     - И ты молодец! Мы с тобой отлично поладим, мучачо. - бандит отечески хлопнул Эдди по плечу и это незамедлительно отдалось острой болью в боку. - Ты начинаешь говорить на языке, который я понимаю! Без всех этих «бэ», «мэ», «не знаю» и прочих глупостей. Теперь, Эдди Молчун, для того, чтобы закрепить дружбу тебе нужно всего на пару минут стать разговорчивее и рассказать старине Гектору, что такого ты утаил от Эль Дьяболики, что она послала за тобой меня. А я, ты ведь знаешь, плохо гожусь для побегушек тесными улочками в жаркий полдень. И может быть, зная все тонкости этой истории, я смогу тебе помочь. Ты мне очень по душе, Эдди, я всегда это говорил!
     При упоминании Эль Дьяболики в вагоне стало гораздо тише. Фальцетный толстяк наконец-таки испуганно отвернулся. Гармошечник сфальшивил и затих. Все прочие искатели легких денег вдруг нашли себе занятие подальше от Эдди и грозного мексиканца. Только старый Орел, равнодушный ко всему вокруг, вдруг затянул мелодию, тягучую, как кленовый сироп.
      От перспективы схлопотать очередной чудовищный удар, Эдди спас мистер Скоулз, ворвавшийся в вагон с криками «Приближаемся!», «Приближаемся!».
     - Господа, прошу вас разобрать эти, хм… Эээ… Индейские предметы и собраться кругом вокруг Белого Орла. Помните, что от ваших успешных действий зависит пройдет ли этот проклятый поезд сквозь бурю. Наверное...
      Уверенность мистера Скоулза в успехе не внушала оптимизма. Раздав распоряжения, он поспешил в следующий вагон. Молчун и остальные попутчики сгруппировались вокруг индейца. Каждый взял в руки продолговатый, украшенный замысловатыми рисунками цилиндр. Эдди скептически вертел в руках артефакт, представлявший собой сорокадюймовую, светлую, берестяную трубу, закрытую с двух сторон красной материей, в свою очередь перевязанной жилами и волосами. Поверхность сосуда была так искусно отшлифована, что казалась почти прозрачной, при этом ничуть не потеряв в твердости. Рисунки на цилиндре в основном изображали разные сценки с участием людей и животных. При этом животные были непропорционально большими, а крохотные человечки либо поклонялись им, либо погибали самыми отвратительными способами. Молчун с отвращением прокрутил картинку с огромной паучихой, откусывающей головы сразу двум несчастливцам.
     Шаман сделал знак замолчать. Гектор, устроившись напротив, поднес два растопыренных пальца к глазам, затем,  многозначительно кивнув, ткнул указательным в сторону Эдди. Молчун пожал плечами, демонстрируя полнейшую покорность.
      И тут Белый Орел запел. Звонкие, вибрирующие звуки чужой речи заполняли пространство вагона, будто невидимые змейки вползали в уши, заставляли волосы на руках вставать дыбом. Эдди завороженно смотрел, как цилиндр все сильнее разгорается мягким желтым светом, а рисунки оживают, вырываясь из, запечатавшего их неизвестным художником, момента. Ребра невыносимо болели, искусственный зуб горел огнем, обжигая десны. Послышались три протяжных гудка.
     - Начинается, начинается! Держите крепче.
        Шаман умудрялся говорить, не прекращая своей величественной песни. Эдди изо всех сил вцепился в цилиндр, который наливаясь таинственной силой, все настойчивее стал вырываться из рук и в какой-то момент с громким хлопком лопнул у него в руках, озарив помещение ослепительной вспышкой. За первым последовали остальные, огласив пространство глухой канонадой.
          Проморгавшись, Эдди встретился взглядом с удивленным шаманом. Тот больше не пел, просто растерянно переводил взгляд с одного уничтоженного артефакта на другой, и казался просто беспомощным стариком, вдруг забывшим кто он такой.
    - Хэй, старый, так и должно быть?! - раздраженно пробасил Мендоса.
    - Нет. Так быть не должно… - промямлил шаман и потерял сознание.
          Поезд содрогнулся от сильнейшего удара. Молчуна с силой отбросило вниз.
          Голова раскалывалась. Эдди открыл непослушные глаза и обвел мутным взглядом вагон. Особо ничего не изменилось. Казалось поезд просто резко затормозил, а пассажиры вдруг уснули разлегшись прямо на полу в неестественных позах. Он заставил себя подняться и на непослушных ногах подошел к развалившемуся ярким сугробом Гектору. Могучая туша мексиканца занимала значительную часть прохода. Эдди, повозившись, вытянул из набедренной кобуры Гектора револьвер. «Миротворец» привычно лег в руку. Теперь он снова чувствовал себя человеком.
      Молчун удовлетворенно расположился в ближайшем кресле закинув ноги на изголовье следующего, подкурил также позаимствованную у Мендосы сигару и, только выпустив губами первое кольцо дыма, решился посмотреть в окно. Он никогда не видел такого густого тумана. Видимость полностью терялась на расстоянии десяти ярдов, а дальше начиналось густое белесое месиво, прорезаемое  редкими молниями. У Эдди не было никакого желания испытывать судьбу и лезть не зная куда, а возможный индейский эксперт по треклятой буре пускал слюни на грязном полу вагона не подавая признаков жизни.
       Первым очнулся Гектор. Встал на четвереньки, поймал в поле зрения Эдди и тут же принялся шарить по поясу.
      - Я думаю, нам многое стоит обсудить. - Молчун взвел курок, беря на прицел крупный нос мексиканца. - Начнем с продуктовых пайков или обсудим почему бы мне не прикончить тебя прямо сейчас? Не вставай!
     - Э, амиго. - Гектор сел, прислонившись спиной к стенке вагона, подняв руки на уровень лица. - Ты так разозлился из-за чертовой курицы? Не сердись на старину Гектора. Ты тоже задал нам сегодня жару.
     - Почему мне не пристрелить тебя прямо сейчас, Гектор?
       Внимание Эдди отвлек тонкоголосый толстяк. Он кряхтя встал на ноги и, вдруг, увидав револьвер дал деру на улицу. Молчун и подумать не мог, что такая бочка может так прытко двигаться. Раздался выстрел и толстяк, держась за живот, ввалился обратно в вагон. По его одежде стремительно расползалось бурое пятно. На улице раздалось еще три выстрела, сопровождаемых тремя болезненными вскриками.
      Эдди всего на мгновение глянул в окно, высматривая стрелка, а, повернувшись, увидел направленное на него дуло самого большого револьвера, какой ему доводилось видеть в жизни.
     - Даже спросить боюсь, откуда ты его достал.
    - Ситуация снова изменилась, Эдди Молчун. - Гектор, недобро улыбаясь, аккуратно встал на ноги.
     С улицы раздалось два новых хлопка. Кто-то насвистывал задорную мелодию, звучавшую откровенно жутко, учитывая обстоятельства.
    - Это люди Эль снаружи?
     - Если и да, то я о таком плане ничего не знаю, Эд.
     Эдди сомневался. Гектору верить конечно нельзя, но все происходящее не было похоже на работу Дьяболики. Судя по тону стрельбы и чертовой мелодии, кто-то спокойно бродил в тумане, отстреливая одного за другим приходивших в себя пассажиров и, кажется, получал от этого садистское удовольствие. Эль Дьяболика сделала бы все быстро, без лишнего пафоса.
     - Ладно. Допустим. - таинственный свистун приближался и Эдди, на всякий случай, поспешил отойти от окна. - Предлагаю отложить наши разногласия до разрешения более насущной проблемы, оукей?
     - Акуэрдо, амиго. Опускаем стволы на раз, два, три.
      Оружие убрали синхронно. Эдди облегченно выдохнул, кивнул головой в сторону окна. Они на корточках подобрались ближе, осторожно выглянули. Из тумана, по прежнему беззаботно насвистывая вышел высокий франт, одетый в черный костюм-тройку и котелок. Два револьвера поднятых дулами вверх пританцовывали в такт мелодии. Молчун не хотел думать об этом всерьёз, но вместо глаз у незнакомца искрились две крохотные, ярко-синие молнии.
   Эдди посмотрел на Мендосу. Тот кивнул и нервно дернул плечами. В следующее мгновение они стояли во весь рост и палили из двух стволов по зловещему стрелку. Стекло разлетелось вдребезги, мелодия стихла, тело незнакомца нелепо подергивалось, начиняемое свинцом, как рождественский пирог яблоками.
    - Твою мать! Вниз, вниз, вниз!
     Они успели буквально рухнуть на пол, когда пространство над головой прошили первые пули. В проходе, за ними застыл тощий паренек, тот самый любитель губной гармошки. Перед тем, как свалиться замертво, он какие-то секунды с недоумением рассматривал ассиметричные дыры в своей груди.
     - Я же попал в него! Попал! Арр… Дьяблура. - бормотал Гектор трясущимися руками вытряхивая из барабана пустые гильзы.
     - Мы оба попали. А, черт!..
   С улицы раздалось знакомое посвистывание и оно неумолимо приближалось. Молчун выхватил у Мендосы горсть патронов и начал перезаряжать револьвер. Двух смертей не бывает. Иисус-Мария, но что же это такое?!
     Товарищи по несчастью как раз приготовились совершить новую атаку, когда услышали очередной выстрел снаружи. Эдди сначала подумал, что франтоватый незнакомец подстрелил еще одного очнувшегося пассажира, но мелодия стихла и через две секунды раздался следующий выстрел. И еще. Он аккуратно выглянул из-за перегородки. Из тумана с другой стороны от черного человека к ним бодрым шагом направлялся стрелок и всаживал в лицо франта одну пулю за другой, не давая тому времени сфокусироваться на цели. Эдди про себя отметил поразительную меткость и бесстрашие стрелка. Таким несложным способом вновь прибывший  добрался до подножки и с ловкостью кошки заскочил в вагон.
     - Салюдос, мучачос. - поприветствовала ошеломленных товарищей Эль Дьяболика, сверкнув белоснежными зубами.
     - А вот и кавалерия! - осклабился в довольной улыбке Гектор Мендоса.
     Эдди же в очередной раз подумал, что судьба чертовски непредсказуемая плутовка и устало отсалютовал Эль револьвером.

Дьяболика казалась уставшей, будто измотанной тяжелой дорогой. Легендарная разбойница, роковая красотка, непревзойденный стрелок и самая жестокая леди на этой части континента. Она деловито уселась у противоположной стены и вытряхнула из барабана пустые гильзы, металлическими кузнечиками поскакавшие по залитому кровью полу.
      - Мистер Мол-чьюн. - Эдди непроизвольно вздрогнул, хотя конечно же ожидал разговора. Он будто завороженный смотрел, как продолговатые пороховые гробы один за другим, послушно щелкая, входят в откинутый барабан. - У тебья есть что-то мое. Или я ошибаюсь?
     Жизнь мужчины в этих местах напрямую всегда зависела всего от двух движений. Первым было выхватить револьвер, но в случае с Эль Дьяболикой, совершить второе у него не оставалось никаких шансов. Иисус-Мария, как же она была красива! Молчун съел бы свою шляпу за возможность побыть тридцать минут без свидетелей с Эль. Он бы мог столько ей рассказать. Ведь не всю жизнь звался Молчуном, черт возьми. Отвратительный свист неумолимо приближался. У смерти сегодня определенно было игривое настроение.
    - Мистер Мол-чьюн! -  Дьяболика теперь грозно сверкала глазами из-под низко надвинутой шляпы. - Мне нужна эта проклятая статуэтка. Дьявол идет за нами и клянусь, я не дам вам шанса поболтать по душам. Я не промахиваюсь.
      - Он тут. - Эдди нервно постучал указательным пальцем по щеке.
      - Ты его съел?! - ужаснулась Эль.
     - Да нет же! - поспешил уточнить Молчун, заметив как Дьяболика свободной рукой потянулась к рукоятке ножа в голенище сапога. - Он у меня во рту.
     - Не понимаю.
     - Он у меня во рту! Я переплавил его и попросил дантиста вставить мне пару золотых зубов! На всякий случай…
    - Ты переплавил священного идола?!
    - Так это ты спер статуэтку?!
   Королева риограндских бандитов и Гектор закричали почти одновременно. Они смотрели на Эдди так, как смотрел бы священник на пьяницу решившего помочиться в храме посреди праздничной мессы. Даже демонический убийца на секунду прервал мелодию, будто и его ошарашила весть о неслыханном святотатстве. Свист прервался совсем рядом.
     - Нет-нет-нет-нет, подожди!
    Эдди слишком поздно истолковал фразу, которую Эль Дьяболика бросила Мендосе на испанском. Тяжелый кулак мексиканца, ускоренный медвежьей силой Гектора помноженной на ярость обманутого товарища, впечатался в челюсть. Свет померк, рот наполнился кровью. Эдди как-то лениво подумал, что левая сторона лица видимо навсегда утрачена и придется впредь обходиться только половиной головы. Хотя какая мертвецу разница? Из приближающегося небытия его вырвал мощный рывок. Молчун открыл глаза и попытался сфокусироваться на широком потном лице Гектора Мендосы. Губы пересохли и отказывались слушаться.
      - Что ты там бормочешь, паскуда?! - прошипел Гектор, занося руку для второго удара.
      - Дгугая стогона, Гек… Дгугая сторона… Другая…
     Столкнулись планеты. Крепость сознания разлетелась в пыль от мощнейшего взрыва. Эдди показалось, что вместе с двумя золотыми зубами из его измученного тела вылетела и ошалевшая душа. Теперь она словно немое кино наблюдала с высоты дальнейшее представления разыгравшееся за пыльными носками старых сапог.
     Дьяболика что-то суматошно искала стоя на коленях. Гектор вскочил на ноги и с разбегу врезался в только что запрыгнувшего в вагон франта. Мгновение спустя огромный мексиканец, будто брошенная капризным ребенком кукла, отлетел в стену. Вагон ощутимо тряхнуло. Цепляющаяся за жизнь частичка сознания Молчуна не преминула злорадно усмехнуться. Жуткий незнакомец с искрящимися глазами победно улыбнулся в ответ. В воздух взметнулись две золотые коронки, которые еще недавно так удачно заполняли пустоту в редких улыбках Эдди. Эль из положения лежа дважды нажала на спусковой крючок. Свинец столкнулся с золотом. В районе сердца франта появились две фонтанирующие синим светом дыры, а с довольной рожи сползла нахальная улыбка. Синие глаза быстро тускнели, он посмотрел на Эль Дьяболику и, уважительно склонив голову, что-то быстро проговорил На непонятном языке.
     Слух и цвета вернулись к Эдди вместе с чудовищной головной болью. Убийца с грохотом рухнул на пол. На улице раздавались крики и ржание лошадей. Эль, облокотившись на локти, полулежала на полу. Ее длинные черные волосы растрепались, непослушная прядь упала на лицо, но девушка не предпринимала ничего, чтобы ее убрать.  Просто безразлично смотрела куда-то сквозь пространство. Эдди сейчас она казалась богиней войны, амазонкой, вынужденной идти в ногу со временем и взяться за револьвер. Сильной и тем не менее ранимой. Всего мгновение, но все же.
    В вагон забрался очередной вооруженный человек. Молчун узнал в пучеглазом коротышке Хорхе, подручного Дьяболики. Эль уже была на ногах и уверенным голосом отдавала распоряжения:
    - Обыскать вагоны. Свидетелей не оставлять. Забрать ценности и деньги. Мистер Мендоса, хватит лежать без дела. Встаньте и позаботьтесь о нашем молчаливом друге. К несчастью, он еще нужен нам!
         «Мистер Мендоса» выглядел неважно. Движения утратили плавность и напор, правый глаз и щека распухли, налились синюшным румянцем. Гектор на полусогнутых доковылял к Молчуну и нетвердой рукой реквизировал револьвер.
      - Ты правда думаешь, я в том положении, чтобы устраивать войнушку? - хрипло хохотнул Эдди. - Господь собрал тебя крайне непропорционально, компенсировав крохотный мозг и полное отсутствие привлекательности двумя тяжеленными колбасами вместо рук.
        - Тремя. - осклабился Гектор. - Ты разговорился, Молчун. Хорошая трепка идет тебе на пользу.
    Эдди подвергся очередному насилию, вынужденно заняв крайне шаткое, но определённо вертикальное положение. Пожар, то утихающий, то разгоравшийся до небес  у него в голове, притуплял страх. Проходя мимо, он безразлично взглянул на раскоряченное в проходе тело страшного стрелка из далекого пятиминутного прошлого. Обычный мертвец, кожа и кости, ничем сейчас не отличающийся от прочих счастливчиков, которых ребята Дьяболики кормили свинцовой похлебкой на вынужденной конечной.
            На улице по прежнему царил проклятый туман, хоть и заметно поредевший. Белесая невесомая сущность, потерпев явное поражение, скалилась редкими молниями. Впрочем, абсолютно не выказывая желания приближаться к людям. Эдди не хотелось думать о том, сколько таких «стрелков» может прятаться там, в скрытых от глаз, жутковатых белесых пучинах. Хотя, по всей видимости, волновало это только его. Бывалые душегубы перешучиваясь вполголоса, споро занимались любимым делом - грабили и убивали беззащитных.
        - Мистер Молчьюн. - Эль стояла перед ним, высокая и статная, смертельно опасная, прекрасная в своем нетипичном совершенстве. - Не скрою, Вы разочаровать меня. Но Ваша выходка каким-то чудом спасла наши жизни сегодня и пристрелить Вас как тупого, бесполезного пса было бы… Невежливо. Поэтому, учитывая Ваш талант выбираться живым из безнадежных передряг, я склоняться дать Вам еще один шанс. Гектор сопроводит  в Рио-Гранде до моего возвращения. Адиос, амиго.
          И самая разыскиваемая разбойница штата, сверкнув напоследок белозубой улыбкой, отправилась как ни в чем ни бывало руководить разграблением последней надежды доверчивых вкладчиков. Прав был отец, не стоит доверять банкам, улыбчивым дельцам и евреям. Хотя в большинстве случаев это конечно волшебным образом оказывалось одним и тем же.
    Один из бандитос подвел лошадей. Эдди, перечислив всех известных святых, тяжело забрался в седло. Гектор двумя не двузначными жестами в очередной раз напомнил, что он не только одаренный физически человек, но и неплохой стрелок, а больная голова гораздо лучше простреленной. Это было лишним, Молчун был абсолютно не в настроении спорить.
         Назад отправились вдоль железной дороги. Эдди молчал, понуро опустив тяжелую голову. Вопросов было много, но общая усталость брала свое. Загадочный стрелок, волшебный туман, украденный идол, шаман - все потом. Он пережил очередной день, а это уже было поводом глядеть в туманное будущее чуть с большим оптимизмом.
     Мендоса же тихонько напевал песенку про Мэри, что женихам и койотам не верит. Мексиканец то и дело тревожно озирался по сторонам до тех пор пока туман внезапно не кончился, явив унылую панораму Рио-Гранде и его окрестностей. Сердце Эдди вдруг сковало щемящей тоской, по сравнению с которой приключения в поезде, показались прогулкой с любимой вдоль быстрой реки безоблачным утром. Они не сговариваясь придержали лошадей.
           - Скажи, Гектор, я видимо проклят и никогда не смогу покинуть Рио-Гранде, что бы я ни делал? - Молчун сам поразился горечи, так отчетливо прозвучавшей в голосе.
        - Твоя проблема в том, мучачо, - многозначительно начал Гектор, затягиваясь толстой сигарой. - что ты мечтатель! И пытаешься разглядеть счастье где-то там, пиная неуклюжими ногами возможности, которые тебе заботливо подбрасывает жизнь. Живи сегодня, амиго, и ты всегда будешь на своем месте! Бери пример со старины Гектора! Пни посильнее эту клячу и отправимся в дом наслаждений Марго. Анет и Лизи истосковались по настоящему мужику. А тебе, так и быть возьмем на ночь козу. Женщина не вытерпит долго твою тоскливую рожу! Хей!
        Он с силой хлопнул лошадь Эдди по крупу. Два всадника, взметая тучи пыли, рысью помчались к раскинувшемуся впереди, словно скорчившемуся от жары, городу. Солнце, будто огромная красная точка, неспешно завершало еще один день в истории Рио-Гранде.

Около года назад...

     Эдди Молчун, удобно забросив ноги на стол, в который раз без особого интереса пробегал глазами передовицу «Вестника Рио-Гранде». Сам текст не представлял для него особого интереса. Так, бестолковые фантазии очередного тупоголового охотника за сенсациями. А вот фотография была прекрасна! Двое мужественных мучачос, оседлав медведей, медвежьим галопом пересекают реку. Досадно, что лицо ковбоя справа скрыто за клубами дыма. Попробуй докажи, что ты не выдумал сказочку ради халявного стакана виски. А вот второй наездник получился на славу!
    - Я убью эту сволочь! - распинался Гектор Мендоса, меряя их убогое пристанище огромными шагами. От разгоряченного гневом мексиканца, казалось, еще больше накаляются прожаренные полуденным солнцем тонкие стенки сарая. - Карамба, затаились на время! Отлично! Просто отлично. Теперь не только, ужаленные скорпионами в тощий зад, пуэбло знают, что мы живы, но и каждый придурок, умеющий собрать в кучу десяток букв. Нет, я найду этого журналистского ублюдка и вырву ему бесстыжие глаза! А потом съем, запивая текилой! Что ты молчишь, библейское смирение?! Пялишься в это дерьмо уже час!
        - О, я вот оценил работу фотографа. - ответил Молчун, выпуская губами длинную струйку табачного дыма. - Как он сумел сделать такой качественный снимок в движении, да еще и незаметно? Ты помнишь хоть какую-то вспышку, Гек?
      - Конечно! Первая вспышка была, когда я вдохнул этого дружеского индейского дерьма из трубки. А следующее воспоминание - мы уже здесь, снимаем седла с медведей. С медведей! О, Иисус-Мария! Как мы оседлали медведей?!
       - Что-то я устал от Рио-Гранде, Гектор. Почему я никак не могу отсюда уехать? - невпопад ответил Молчун.
         - Что за чушь ты городишь? - Мендоса остановился и подозрительно уставился на товарища.
           - У тебя никогда не было такого чувства, будто ты, ну скажем, марионетка? Как в том театре из саквояжа старого дурака Пью, что проезжал тут прошлым летом. Помнишь? А какой-то невидимый могущественный кукловод дергает тебя за ниточки, направляет своей волей, заставляет скакать по кругу на потеху зрителям. Ты понимаешь о чем я, ведь правда?
        Эдди с надеждой смотрел на Гектора. Его душа пребывала в смятении, а кроме пропащего мексиканского бандита, здесь не было никого, с кем можно было поделиться волнующими мыслями. Сентиментальные в Рио-Гранде умирают первыми. Неужели он стал таким?
           Впрочем, Гектор, казалось, не проявлял к его болтовне никакого интереса. Он замер могучим задумчивым монументом посреди комнаты, засунув большие пальцы за патронташ на поясе и быстро тарабаня остальными по ляжкам.
             - Эй, ты вообще меня слушаешь?
       - Эд, я ни в коем разе не собираюсь засорять голову всей этой бабской чушью, которая за каким-то дьяволом вылазит из твоего рта. Но, если вместе с юбкой ты не забыл нацепить ствол, то советую достать его. И поскорее, черт возьми.
       На глазах изумленного Молчуна Мендоса, выхватив из кобуры оба своих устрашающих  размеров револьвера, ударом ноги перевернул стол. Эдди, потеряв равновесие, завалился на пол. Воздух вдруг наполнился воинственными индейскими воплями, двери слетели с петель под канонаду выстрелов, а из двух окон сарая в комнату хлынули полуголые, разрисованные  охотники-пуэбло.
     Молчун молниеносно выхватил кольт и всадил пулю в живот огромному краснокожему за секунду до того, как нацеленное ему в голову острие топора, должно было опуститься вниз. Охотник завалился назад и Эдди уже без спешки выбил из окна его незадачливого товарища. За спиной громыхали револьверы Мендосы, судя по крикам действовавшие не менее результативно.
     Столешницу возле самого уха Эдди прорезало острие томагавка. Он перекатился назад слишком поздно заметив падающего сверху пуэбло. Револьвер отлетел в сторону, на горле сомкнулись железной хваткой ладони. Молчун хрипел, безуспешно пытаясь отпихнуть проклятого аборигена. Хотел позвать Гектора, но здоровяк сам с трудом отбивался сразу от двоих повисших на нем краснокожих. Наконец Молчун сумел извернуться и с силой хлопнул ладонями по ушам индейца. Хватка разжалась, глоток воздуха и вот он уже, перехватив инициативу, как одержимый колол трофейным ножом не сопротивляющееся тело охотника.
      Эдди била крупная дрожь, горло и легкие горели огнем, рядом с противным хрустом свалился очередной нападавший. На периферии зрения Мендоса выколачивал дух из последнего охотника. И как всегда бывает, в момент когда Молчун уверился, что схватка  окончательно выиграна, со стороны двери послышался до боли знакомый, леденящий поясницу шипящий звук и под ноги ему по короткой дуге прилетела обвязанная черной лентой, кривая шашка динамита. Фитиль почти догорел и Молчун, молясь всем христианским и индейским богам разом, чтобы время броска оказалось правильным, крикнув «ложись!», высоко подкинул искрящийся огнем бурый цилиндр.
      Раздавшийся взрыв потряс своды лачуги, в ушах зазвенело, Эдди поджал ноги, и как мог, обхватил руками голову. Его быстро засыпало пылью, ошметками грязи и кусками досок. Голова раскалывалась, он задыхался. Внезапно, какая-то сила подхватила его и грубо поволокла к выходу. В лицо ударил живительный свежий воздух и, вслед за ним, череда хлестких пощечин.
          - Хватит, Гектор! Я в норме. Хва… Хватит, черт тебя дери!
      Гектор нехотя убрал занесенную для очередного удара руку, глядя сквозь Молчуна ополоумевшими глазами. За его спиной с жалобным скрежетом рухнули остатки растерзанного здания.
         - За что они преследуют нас, Эд?! - на мексиканца было страшно смотреть: волосы свалялись, лицо покрыто свежими синяками и кровоподтеками, одежда изорвана, глаза сверкают откровенной безуминкой. - Я все перебрал. Ну, нельзя так фанатично охотиться на людей просто так, без всякой причины…
         - Мы чужие здесь, Гек. - слова вырывались с хрипотцой, отчего родной голос казался Эдди незнакомым. - Всегда были. Краснокожие оставили нам в дар настоящих лошадей. Нужно укрыться и еще раз все обдумать. У тебя есть надежный схрон в Рио-Гранде?
        - Каррамба! Есть ли у меня схрон?! Я Гектор Мендоса, парень! Мексиканский медведь Эль Дьяболики! Есть ли у меня схрон в Рио-Гранде… Тащи свою тощую задницу к лошадям.
        Молчун несколько секунд провожал взглядом тяжело ковыляющую фигуру Мендосы. Затем осторожно прощупал внутреннюю подкладку пальто, где до лучших времен покоилась маленькая золотая статуэтка, позаимствованная у доверчивых пуэбло. Его билет в счастливое, а главное очень богатое будущее подальше от этой дыры. Затем осторожно поднялся и шатающейся походкой поспешил за Гектором.

Хлипкая стена содрогнулась от очередного мощного толчка. Победный рев волчицы, спасшей в последний момент детенышей из западни, огласил бордель. Ей вторило басовитое рычание и через минуту все началось опять: стоны, крики, грязные ругательства на испанском.
      Эдди сидел на кровати, курил и не мигая смотрел на плотно зашторенное окно. После событий в поезде прошло две недели. Четырнадцать дней бессонницы и дикой оргии за стеной. Гектор Мендоса пил так, будто оказавшись трезвым его ждет мгновенная смерть и совокуплялся словно он последняя надежда вымирающего человечества. Деньги заканчивались, шлюхи просили отпуск за счет заведения, Молчун всерьез думал о самоубийстве, проклятая буря и не думала уходить.
    Эль Дьяболика больше не объявлялась и чувство неопределенности сводило Эдди с ума. Он должен был умереть вместе со всеми и это было бы понятно. Ведь вряд ли Эль забудет обман и уж наверняка не простит, а значит впереди его точно не ждет ни черта хорошего. Он резко встал, потревожив стайку пустых бутылок на полу, которые тут же с осуждающим звоном раскатились по комнате, и с силой вдавил в стену бесполезный окурок.
     - Знаешь, если тебе просто нужно было что-то живое, что лежало бы молча и любовно смотрело как ты мерзко съезжаешь с катушек, стоило завести кошку!
    Проклятье! Эдди аккуратно скосил глаза, опасаясь встречаться взглядом с разъяренной куртизанкой. Эта рыжая девчушка несмотря на небольшой рост и телосложение подростка била рожи с энтузиазмом портового грузчика. И он очень не вовремя забыл о ее присутствии  в комнате.
     - Мэри-Джейн прости. Боюсь, я сегодня опять не могу. Но ты…
     - Придурок! Эступидо! Евнух!
      Девушка вспорхнула с кровати, отточенным движением запахнула полупрозрачный халатик и выскочила из комнаты громыхнув дверью. Все обошлось. В этот раз незначительные потери понесла только старая штукатурка.
     - И с тебя по-прежнему пять баксов, козел! - донесся из-за двери ее не по-девичьи хриплый голос.
      Эдди поежился. Когда не уважаешь сам себя это одно. Но когда путаны, этот древний измеритель человеческого статуса, начинают смотреть на тебя свысока, это швах. «Мирда комплета», как сказал бы Гектор. Он не спеша оделся и вышел из комнаты.
      Заведение Марго полнилось всеми необходимыми для лучшего борделя в городе звуками  - нестройным сладострастным хором работниц и посетителей, гомоном ожидающих, звоном бокалов и задорной мелодией фортепиано. Здесь испокон действовало негласное правило - все, переступившие порог, равны между собой.
      - Приветствую, мистер Спэнч! Чудесный денек, не так ли? - Эдди приветственно коснулся края шляпы.
       - Эмм… Мистер Молчун. Приветствую. Неплохой. - пунцовый от смущения федеральный маршал  закашлялся и поспешил ретироваться к лестнице.
          Музыка глушила жуткий скрип половиц. Эдди равнодушно осмотрел тонувший в полумраке зал. Долговязый мужчина у барной стойки поразительно напоминал проповедника Лэнса. Если бы не эта неестественная борода и длинные волосы, вылитый он. Да даже если и так, не в привычках Эдди было осуждать человеческие пороки. Он встретился глазами с Мэри-Джейн. Рыжуля, вальяжно развалившись в кресле, дымила сигаретой на длинном мундштуке и очаровывала заезжего толстосума. На робкую улыбку Молчуна, она скривилась и резко выпустила в его сторону порцию сизого дыма. Эдди без обиды мысленно пожелал ей женских дней длиною в месяц и направился к выходу.
     - Ужасно выглядишь, дорогой! Такой молодой, а взгляд как у побитой собаки. Не хочешь излить душу Марго? Вы все рано или поздно ко мне приходите.
    - Зато ты как всегда прелестна! - Эдди, крепко прижавшись, смачно поцеловал в щеку дородную хозяйку борделя, буквально впитывая приятное тепло ее необъятного бюста. - И я не смею быть исключением. И также как и все приду к тебе плакаться. Рано или поздно.
        Последнее препятствие к выходу было преодолено и Эдди оказался на улице, резко окунувшись в удушающий зной и ослепнув от ярчайшего света. Стрелка часов недавно перевалила за полдень. Световой день в Рио-Гранде стремительно набирал обороты.
      Улицы в это время были довольно пустынны. Мало кто находил для себя резон подставлять голову беспощадному солнцу, рискуя схлопотать тепловой удар. Люди пережидали дома или в относительно прохладных конторах, в салуне, но Эдди знал еще одно непопулярное место, пожалуй единственное где был хоть какой-то шанс для него побыть наедине и в относительной тишине.
    Выскочивший из-за угла мальчишка-газетчик завидев Молчуна испуганно ойкнул и поспешил на другую сторону дороги. Эдди разочарованно выдохнул - парнишка был живым воплощением беспросветной стабильности Рио-Гранде и причинять ему  мелкие неприятности доставляло ему определенное садистское удовольствие.
        На Фронт-стрит Эдди облаяла собака, а шериф Даббс проводил суровым взглядом до поворота. Говорят, старик тоже вложился в историю с бонами и теперь ходил мрачный как черт, выискивая повод поквитаться с кем-нибудь из окружения Эль Дьяболики. С самой Черной Фурией никто в здравом уме разбираться не спешил, а вот подбросить свинца такой мелкой сошке как Эдди Молчун, почему бы и нет?
      Через пару кварталов навстречу Молчуну попался еще один суровый мужчина с шерифской звездой на рубахе. Если подобный парадокс и вызвал в голове Эдди определенное недоумение, то углубляться в этот вопрос долго он не планировал. На фоне всего происходящего в последний месяц, наличие двух шерифов в городе не казалось чем-то таким уж диковинным. Хотя, на всякий случай он решил, встретив третьего человека со звездой, немедленно возвращаться в бордель и не выходить из комнаты пока мир не перестанет сходить с ума.
        Кладбище в Рио-Гранде являлось местной диковинкой. Нет, в общем это было  самое стандартное кладбище, вот только в центре этого захолустного некрополя стоял, устремившись в небо, покореженный ржавеющий паровоз - памятник первому ограблению поезда бандой Дьяболики. И, конечно, никто не тащил сюда паровоз специально. Просто оставить его здесь, разобрав и перепроложив рельсы, оказалось гораздо дешевле, чем тянуть этот ужасно покореженный кусок металла черт знает куда и пытаться снова превратить в чудо инженерной мысли. Участок, молитвами пастора Лэнса, был отдан церкви и быстро заполнился необходимым антуражем из расположенных ровными рядами дешевых деревянных крестов и более благородных каменных надгробий. Благо в Рио-Гранде мало кто доживал до старости.
      Эдди с наслаждением привалился к стволу большущего дуба. Старое дерево давало спасительную тень, раскинув над землей мощную, пышную крону и видимо тоже чувствовало себя отлично среди мертвецов. Эдди сидел тут так часто, что будь это какое-нибудь менее волевое и гордое дерево, кора приняла бы очертания его спины.
        - Мистер Эд, привет! Все не налюбуешься могилами? Поверь, я повидал их немало на войне!
        Молчун еле сдерживался, чтобы грязно не выругаться. Эта невероятная способность старика появляться будто из ниоткуда выводила его из себя. Эдди приветственно кивнул Вилли, стараясь держаться как можно более безразлично. Хотя подобной примитивной уловкой старого гробовщика было не отпугнуть.
       - Хей, Вилли! Как сам?
      Дальше пошел стандартный набор военных баек о славных поражениях конфедератов и позорных победах союза. Эдди научился присутствовать не слушая. Это было трудно, но он очень хотел и достиг в этом определенного мастерства. Вилли был бывшим плантатором, действующим расистом и умудрился целый месяц провести на великой войне. Его контузило в первом же сражении, после чего он впал в продолжительное беспамятство, а когда очнулся, оказалось что рабы ушли, а хозяйство разорилось. Господь пошел дальше в своих издевательствах и определил старому, лысому, злому на жизнь вновьиспеченному гробовщику Вильяму в помощники чернокожего мистера Сноулза. Бывшего раба, воевавшего за союзников.
       Откуда-то издалека доносились эксклюзивные подробности сражения при Блэкберн-Форд, когда внимание Молчуна привлекла фигура женщины разгуливающей среди надгробий. Он мог поклясться, что мгновение назад там никого не было. Страх, холодной рукой прокрался по спине под рубахой к горлу и сковал дыхание. Красивая, полная, белокурая дама приближалась к нему и огромный кривой кактус был отчетливо виден за ее прозрачной фигурой.
      - Эдуард! - заговорил призрак голосом матери Эдди на немного забытом и потому трудном для восприятия русском языке. - Ты ужасно выглядишь…

- Что ты здесь делаешь, черт возьми?! - голос Эдди дрожал от возмущения. Он широко раскрытыми глазами смотрел на прозрачную фигуру за спиной гробовщика, не в силах поверить, что кошмары детства, казалось бы забытые и надежно забросанные широким пластом земли, вдруг снова врываются в его жизнь.
    - Хороший вопрос, мистер Эд! Просто отличный, - невозмутимо продолжал Вилли. От него сильно несло виски и чесноком. Отступать заполучив нежданного слушателя несостоявшийся рабовладелец явно не собирался. - Я, герой войны, вынужден побираться! За гроши! В компании с черномазым…
    - Эдик, что это за мужлан?! Он выглядит как бездомный и воняет наверняка… - заладил бубнить призрак матери, возрождая непрошеные воспоминания.
    Эдди переводил взгляд с одного на другую, пытаясь быстро дать себе ответ на вопрос - кто же раздражает его больше: старый дурак Вильям со своим бесконечным нытьем и требованием жалости к себе или, ни к лысому черту, воскресшая женщина, испортившая всю его жизнь? Голова, от поступающей в двойном размере идиотской информации, готова была лопнуть как переспелый фрукт…
    - Под Аламо, мистер Эдди, я единственный…
    - Нам нужно все-таки поговорить! Я как ни как твоя мать и…
    - … этот чертов флаг и ни один черномазый…
    - … наши распри в прошлом, ведь…
    - Бах! И только красный кратер на месте первой линии, а я…
    - Да ты вообще слушаешь или нет?!
    - Моолчать! - Эдди сам удивился прорезавшимся ревущим интонациям в своем голосе. - Ты - корыстная, гадкая, подлая стерва. Из-за тебя моя жизнь полетела к чертям собачьим. Из-за тебя я как плешивый койот бегаю по прериям в поисках… В поисках… - обвинительно вытянутый револьвером указательный палец предательски дрожал. - Покоя! Но ты и из могилы умудряешься достать меня!
       На какое-то время стало тихо. Только всполошившееся воронье раздраженно каркая убиралось подальше от расшумевшихся человеков. Гробовщик Вилли глядел на Молчуна вытаращенными, испещренными красными прожилками глазищами, всем своим потрепанным видом демонстрируя полнейший шок и непонимание происходящего. Только сейчас до Эдди стала доходить абсурдность, которую со стороны являла его пылкая речь. Призрак, по-прежнему маячивший за спиной Вилли издевательски воздел очи горе.
       - Знаешь, Эд. - старик прокашлялся, решившись первым нарушить затянувшееся молчание. Казалось, он протрезвел. Даже осанка приобрела некую форму армейской выправки. - Ты хороший парень, все такое… Кхм… Я правда сожалею, что принес тебе столько горя. Кхм… Не знаю как, но пусть. Много дурного совершил. Но у тебя, парень… -  и он многозначительно постучал пальцем по виску, понижая голос до хриплого шепота. - большие проблемы вот тут. И с этим что-то надо делать. И, вот это вот, то, как ты сказал… Я… Я лучше пойду, парень. А ты, ну… Так больше не надо. Ок?
          Вилли, с противным скрежетом волоча лопату, поспешил прочь. Молчун не стал его останавливать. Репутация грозного стрелка, в очередной раз нелепо споткнувшись, скатилась по социальной лестнице Рио Гранде ближе к заплёванному дощатому полу. Не в первый раз.
         - Ты всегда был не сдержан, Эдуард. - не унимался призрак, упирая в прозрачные бока не более материальные руки.
         - А ты!.. Ты еще смеешь упрекать меня?! - Эдди трясло. Гнев рвался наружу неудержимым потоком. Кровь тарабанила в висках. - Ты! Которая использовала родного ребенка на своих шарлатанских спиритических сеансах! В грязных кабаках!
        - Нам нужны были деньги, Эдуард. - призрак сурово поджал белесые губы. - Твой отец…
        - Умер от чахотки в грязном сарае через три года после тебя. И да, я мог ему помочь. Но не стал. Моя личная маленькая месть. И, напоследок, меня зовут Эдди. Эдди Молчун. Молчун, потому что не люблю говорить, если вдруг не ясно. Особенно с чертовыми призраками из прошлого, мама!
        - Ты разбил мне сердце, Эдуард. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь поговорить  спокойно, без упреков и детских обид.
         Как только призрак, театрально всхлипнув, растаял в воздухе, Молчун повернулся и, поднимая клубы коричневой пыли, зашагал прочь. Подальше от мертвецов, непрошенных духов, воспоминаний, догоняющих, будто толпа разъярённых апачей. Обратно, за надежные стены салуна, к дешевому виски и паршивому табаку, в объятья…
        - Мистер Молчьюн. Задержитесь ненадолго…
        Эдди встал как вкопанный. Рука непроизвольно погладила пустующую кобуру. По спине, несмотря на жару, пробежал холодок. Этот голос невозможно спутать. Этот акцент знает любой уважающий себя человек в Рио-Гранде. Молчун обреченно повернул голову. Возле свежеразрытой могилы, вальяжно оперевшись на грубо обтесанное каменное надгробие, сверкая белоснежной улыбкой, стояла Эль Дьяболика.Эль лукаво смотрела из-под полы той самой пыльной шляпы, что была на ней в злополучном поезде. Глядя на ее миловидное лицо, было невероятно тяжело представить, что перед тобой самая опасная преступница на добрых три сотни миль в округе. Дьявол в девичьем обличье. Эдди подумалось, что пастор Лэнс наверняка смог бы подобрать более сочные эпитеты, хотя он человек достаточно осторожный и наверняка бы смог понять, что пуля вылетевшая с трех метров может оказаться быстрее божьих замыслов…
             -  Каррамба, ну и достаться же нам в этом тумане, амиго. - Эль щелчком запустила  в воздух сверкнувший золотом предмет и ловко поймала на лету. - Ты быть неплох. Этот аскЭросо, ла мъЕрда делъ Торо почти достать нас. Но нет! - она вдруг резко хлопнула себя по плечу и ткнула пальцем в сторону Эдди. - Не на ту напасть, малъдита сэа!
       Скромные познания в испанском позволяли Молчуну уловить настроение собеседницы, но не общую суть их встречи. Он не понаслышке знал, что легкий треп ни о чем у Дьяболики в любой момент мог смениться гневной тирадой с последующим многократным нажатием на курок. И эта неопределенность выводила его из себя больше, чем нелепые попытки принять чертову непринужденную позу. Золотой предмет в руках Эль взлетал и приземлялся все чаще.
           - Туман мешать. И да, можно провернуть много дел, но что вылезти оттуда завтра? - золотая побрякушка по широкой дуге полетела к Эдди. Он инстинктивно схватил предмет, с ужасом осознавая что очертания кажутся знакомыми и, возможно у этой штуки не хватает головы. Той самой из которой в свое время получились неплохие вставные зубы. - От этого одни неприятности. Ты вернешь идола этим психам пуэбло!
            Услышанное казалось настолько нелепым, что даже немного переползло в графу «потрясающе». Молчун попробовал ухмыльнуться, но поймав суровый, лишенный иронии взгляд Дьяболики, сдержался. Щелчок, и покалеченная фигурка полетела обратно.
           - Нет!
           - Си! - новый пас.
           - Да ни за что!
     Их маленькая игра закончилась, когда в нос Молчуну уперся прохладный ствол револьвера. Как она умудряется так стремительно перемещаться? Да и чего он хотел, собственно, добиться этими своими «нет»? Эдди Болван.
           - Мистер Молчьюн. - нос сплюснулся до предела. Как и терпение бандитки. - Есть вариант сдохнуть у пуэбло завтра. А есть - получить пулю сейчас. И выбирать стоит быстро.
        Эль славилась как опытный оратор. Всегда использовала только железные аргументы. Разве он мог отказать…
              - То есть все это безумие из-за золотой побрякушки? И я - причина этого жуткого тумана?!
        - Возможно. - Эль задумчиво почесала щеку дулом револьвера. Это было неожиданно, но в голосе бандитки мелькнуло что-то похожее на неуверенность. - Возможно. Вам стоит начать собираться, мистер Молчьюн. Путь к Туманным Холмам неблизкий. Не пытаться убежать. Вы ведь знаете, что я очень хорошо искать, правда?
       Он знал. Эль ослепительно улыбнулась напоследок и зашагала прочь.
       Рио-Гранде дышал в спину Молчуну инфантильной обреченностью. Немногочисленные      унылые горожане, сморенные раскаленным послеполуденным солнцем, вяло растекались перед ним, освобождая путь к салуну. Где-то за спиной гулко ворчал колокол, призывая к сиесте. Песочного цвета реальность припорошенная пылью. Эдди уже интуитивно сплюнул горькую слюну под ноги шарахнувшемуся в сторону мальчишке-газетчику. В Рио-Гранде не бывает хороших новостей.
       Некогда безумно дорогая зеленая краска на стенах заведения Марго потрескалась от жары и времени. Красные ставни плотно закрыты, будто бойницы крепости защищающие укрывшихся внутри людей от беспощадной жары. Только одна фигура выбивалась из общей умиротворенной картины - Гектор Мендоса, обливаясь потом, грузил в запряженный двойкой лошадей фургон, плотно замотанный в холстину длиннющий сверток. Странная посылка, судя по напряженному лицу мексиканца, имела немалый вес. На крытом крыльце собралась стайка зареванных путан. Не знай Эдди специфику работы каждой из них, девушек легко можно было принять за жен провожающих обожаемых мужей на войну. Одного мужа в данном случае…
       - Хей, Гектор. Переезжаешь?
    - Дровишки в дорогу. - сверток с громким стуком ударился о дно фургона. Мендоса повернул к Эдди мрачное лицо. - Вдруг пуэбло окажут нам холодный прием.
       - Новое приключение. - Молчун виновато пожал плечами, оценив заметное ударение на слове «холодный».  - Зато  снова вместе, так ведь?
        - Ты мне послан в наказание за грехи, я не пойму?! - Гектор всегда бывал не в настроении, когда его резко отрывали от выпивки и продажных женщин. Ну, и тот факт, что Эль приставила его нянькой к Эдди, который будто здоровенный магнит притягивал к себе всевозможные неприятности, конечно играл свою роль. - Что я сделал настолько ужасного, что вынужден таскаться с тобой придурком по миру не зная сраного покоя? А ты ведь знаешь…
           - … как такой господин как ты не любит бегать узкими улицами в жаркий полдень.
        - Как я тебя ненавижу, я хотел сказать. - могучая ладонь Мендосы сомкнулась в кулак. - Миос диос, от тебя одни неприятности! Еще раз меня перебьешь…
         - Медвежонок, милый!
       Одна из девушек, не выдержав, бросилась на шею Гектору; словно первое звено цепного механизма тут же активировала остальных плакальщиц. Эдди на всякий случай  тоже развел руки в стороны, но среди многочисленных признаний, душераздирающих клятв,  сердечных обещаний, крепких объятий и пылких поцелуев для него просто не нашлось места. Кажется где-то на втором этаже в приоткрытой ставне мелькнул рыжий локон, но скорее всего он как всегда просто выдавал желаемое за действительное. Эдди Мечтатель.
       Марго потребовалось целых пятнадцать минут, чтобы пощечинами и отборной руганью разогнать девочек по рабочим местам, когда их повозка, с противным скрипом плохо смазанных деталей, наконец тронулась в путь. Мендоса тут же завалился спать на тюках, ни на секунду не выпуская из руки револьвер. Эдди, следуя не поддающимся обсуждению указаниям, направил лошадей прочь из города. Впереди их ждало и не планирующее исчезать кольцо колдовского тумана, а дальше, если сильно повезет, встреча с пуэбло, а потом… Было глупо и самонадеянно загадывать дальше этого пункта.
       Эдди, с почти сыновьями теплом, поприветствовал подозрительно хмурящего седые брови шерифа Даббса и, резко дернув поводья, повернул к городским воротам.