Один из первых моих текстов. Откопала и немного исправила.

Несломленный

Вадим склонил голову к коленям и сплюнул кровь на бетонный пол. Как бы он ни старался, но руки освободить никак не получалось — всё также сидел привязанным к чёртовому стулу и, не в силах дать отпор, получал удар за ударом. В живот, по лицу, по печени. Вот теперь и очередной в челюсть.
В тусклом помещении было сыро, пахло потом, алкоголем и табаком.
Одинокую лампочку под потолком облепили насекомые, противно постукивали по ней и жужжали.

Вадим не знал, день сейчас или ночь, и как долго его здесь держат. Знал только, что ни в коем случае нельзя говорить то, что хотят услышать ОНИ.
Один из ублюдков, тот, кабан с чёрной бородой и сальной рожей, сейчас курил, прислонившись спиной к металлическим стеллажам. Второй (худой, как палка) ходил кругами, матерился и потирал ушибленный кулак.

— Слышь, Андрюх, - обратился он к бородатому, - Может ну его, а? Не колется он, только зря время теряем. Давай грохнем, может?
Верзила подошёл к Вадиму, резко схватил за волосы и откинул его голову на спинку стула. Пару секунд просто смотрел в лицо. Настолько близко, что смог увидеть в зрачках собственное отражение.
— Ты скажешь нам, где она. Слышишь, гнида. -  И плюнул пленнику в лицо, - Ты, сука, скажешь нам!
Но тот лишь закрыл глаза и через секунду потерял сознание.

Совсем недавно молодой офис-менеджер Вадим не мог и представить себя участникам подобных событий. Скромный, не обладающий ни привлекательной внешностью, ни какими-то особыми заслугами по работе, он всегда оставался как будто в тени. Ничем не выделялся, жил тихо и размеренно, просто делал свою работу. Незаметный человек. Коллеги часто забывали передать ему про важное совещание, никто не помнил дату его рождения, но все считали его бесспорно хорошим человеком. Но почему именно — хорошим, никто сказать не мог.

А Вадим и не стремился доказывать. Единственной ценностью в жизни была для него дочь, семилетняя Марина. Отцу-одиночке вообще по жизни сложно приходится, но когда мать ребёнка жива и здорова (даже более чем — бросила семью много лет назад и укатила с новой любовью за границу), то это особый груз. Вадим врал дочери, что мамы больше нет, а вскоре и сам в это поверил. Вот только «умерла» сказать не мог. Говорил «в лучшем мире наша мамочка». Возможно, так и было.

В тот самый день Вадим возвращался с работы по изведанному маршруту. Как и во все предыдущие дни, он прошёл по пешеходной дорожке вдоль здания бизнес-центра, свернул за угол, сел в автобус номер четырнадцать и проехал до конечной остановки, читая бесплатную газету. Но до дома не дошёл. Прямо у подъезда его ударили по голове чем-то тяжёлым, после чего Вадим потерял сознание. А очнулся уже связанный и в компании двух головорезов.

Все это время от него требовали отдать флэшку с планом "Гретта-три" или сообщить её местоположение. Вадим сотни раз повторял, что понятия не имеет, о чём речь, но его продолжали избивать снова и снова.

Когда он в очередной раз очнулся после побоев, то понял, что громил рядом больше нет. Он так же лежал на полу. Но теперь уже не привязанный к стулу, а скованный за правую ногу ржавой цепью, которая крепилась к стене. Неподалёку стояла тарелка с какой-то кашей и стакан воды.
Покорчившись от боли, Вадим присел, потрогал себя за распухшее лицо, щупая пальцами засохшие ссадины. Правый глаз практически не открывался, а верхняя губа опухла до такой степени, что Вадим чувствовал, как она касается носа. С трудом открыв рот, он съел две ложки каши, но вскоре застонал, схватился за голову и снова рухнул на пол.

Одиночество Вадима длилось недолго  — старые знакомые вскоре с шумом появились и принесли с собой какие-то коробки. Бородатый по имени Андрей слегка кряхтел, вытаскивая из них ноутбук, блок питания, микрофон и прочее снаряжение.
Второй ехидно подмигнул Вадиму и закурил, устроившись на стуле прямо напротив. Сделав затяжку, он выпустил дым ему в лицо и захохотал.
— Ну что, крепкий орешек. Сейчас мы проверим твои стальные яйца на прочность. Ты и не ждёшь такого сюрприза.
Вадим лишь отвернул голову, закрыв глаза, и покашлял.
Тем временем бородач подключил питание. На мониторе всплыла заставка.
— Ты готов, мразь? - прорычал он и запустил видеосвязь, - Смотри.

  Вадим поднял глаза на экран. Там крупным планом была светловолосая женщина  около тридцати лет, к виску которой был приставлен пистолет. Она рыдала и даже не старалась вытирать слёзы, которые катились по щекам чёрными от косметики потоками. Лёгкое розовое платье кое-где казалось грязным, а с правого плеча упала бретелька. Она просто тряслась, смотрела прямо в камеру и повторяла  «Помогите мне... Кто-нибудь... Помогите мне...»
— Что теперь скажешь, ковбой? - с довольной ухмылкой спросил «худой», - Мы можем сделать с твоей малышкой всё, что угодно, понимаешь?
Вадим посмотрел на похитителей и покачал головой.
— Нет, нет. Вы снова ошибаетесь. Я не знаю ничего о вашей флэшке и не знаю эту женщину! Но, умоляю, не трогайте её. Она ни в чём не виновата...
— Слышишь ты, умник! - прорычал бородатый и ударил по столу, - Что значит «ни в чём не виновата»? Откуда тебе знать, если ты не знаком с ней, а? Может, она виновата. Ага. Во всём-всём виновата. И будет наказана.
Худой демонстративно покивал.
— Да что вы за люди такие! - взмолился Вадим и опустил голову к полу, - Что за жестокость! Зачем вам нужен я? Я ничего не знаю, правда, ничего не знаю... Ничего. Ничего не знаю... Просто отпустите, я ничего не скажу, правда. Я хочу домой, просто хочу домой...
Головорезы переглянулись.
— Хорошо играешь, - сказал худой, - но не тех дебилов нашёл, понял? Говори, сука! - и  ударил Вадима ногой под дых. Тот свернулся на холодном полу и закашлял.
— Поаккуратней, - сказал бородатый напарнику, а затем схватил Вадима под руки и усадил на стул, - Смотри дальше.
На мониторе рука в черной перчатке взвела курок, и женщина завизжала во весь голос.
— Говори! - кричал худой.
— Нет-нет-нет... - умоляла женщина и кивала головой.
— Я ничего не знаю, ублюдки хреновы! - кричал Вадим, - Уроды! Отпустите её! Я правда ничего не знаю!
— Говори! Говори! Говори! - орал худой прямо перед лицом Вадима и брызжел слюной, как одержимый.
— Да чтоб ты сдох! Пошли вы! - крикнул в отчаянии Вадим.
  Через пару секунд раздался выстрел, и женщина на мониторе с грохотом упала, как тряпичная кукла.
Головорезы открыли рты, а Вадим зарыдал и упал со стула. «Ублюдки! Какие же вы ублюдки... сволочи...» - сквозь слёзы говорил он, прижимаясь лицом к холодному бетонному полу.
— Какого, мать его, хрена? - выпалил бородатый.
— Чёрт...  Максик сорвался снова, - ответил худой и, глубоко вздохнув, закурил новую сигарету.
— Что с этим делать будем?
— Да нихрена. Не он это. Не его баба. Раскололся бы давно. Выкинь на обочину. Хорошо держался парень. Ошибку проверим.
— Окей, как скажешь.

* * *

Официантка несла кофе достаточно долго. Возможно, она вообще забыла про заказ. Но в этот раз Вадим даже не расстроился. Ведь тот, кого он ждал, задерживался уже на пятнадцать минут. Когда они, наконец, встретились, Вадим не стал скрывать намерений и чётко обозначил позицию насчёт особых обстоятельств. После недолгих споров они обменялись тем, за чем каждый из них сюда пришёл, пожали друг другу руки и разошлись.

Выйдя из кафе, Вадим сразу набрал заветный номер:
— Милая, привет! Ты как, моё сокровище?
— …
—  Ну перестань. Я всё понимаю, но и ты папу пойми. Были очень важные дела.
— …
—  Я не мог иначе, солнце. Ты расскажи лучше, как ты там без меня. Тебе понравилась няня?
— …
— Пропала? Как это? И ты была одна весь день? Ну хорошо, не плачь, теперь никаких нянь. Я обещаю. У нас теперь всё будет очень хорошо. Очень, очень хорошо.

  Вадим положил трубку и покрепче сжал кейс, прежде чем сесть в подъехавшее такси.