Огурцы

Единственной настоящей любовью всей жизни Кузякина Валерия Михайловича были огурцы.  Он обожал их в любом виде – сырые с солью, сырые с мёдом, просто сырые, маринованные, малосольные, в салате, в рассольнике и даже в огуречном  варенье. Чистое, ничем не запятнанное чувство восторга  вызывал у него этот, казалось бы, непримечательный овощ.
Верная спутница Кузякина – Валентина Ивановна даже не подозревала, что выбор её в качестве супруги напрямую связан с необузданной страстью Валерия Михайловича к огурцам. Они познакомились в супермаркете. Погружённый в свои мысли, Валерий  терпеливо стоял в длинной очереди, когда его внимание привлёк зычный голос кассирши:
- Галя! Тут крышки не пробиваются! Дай код!
Она выкрикнула это со всей злобой и ненавистью, чтобы женщина, покупавшая две упаковки крышек, осознала, какие неудобства причиняет своей необдуманной покупкой. Валентина, а это была именно она, смущённо оглянулась на сверлящую её глазами очередь и столкнулась с заинтересованным дружелюбным взглядом Валерия.
«Интересно, для каких закаток эти крышки», - подумал Кузякин, с удовлетворением отмечая крепкие, не изнеженные руки женщины без маникюра.
«Интересно, что его больше привлекло – глаза или губы», - мечтательно размышляла Валентина, когда мужчина вызвался помочь ей поднести сумки до дома.
В тот день Валентина Ивановна собиралась закатывать заранее купленные на рынке  огурцы. Этот факт стал решающим в биографии  обоих супругов. Хотя Валерий Михайлович, не признавался в даже себе, что выбрал  женщину по огуречному признаку.
Двигаясь к мечте, Кузякин настоял на продаже обеих квартир – своей однокомнатной и Валентининой двухкомнатной в пользу приобретения чудесного домика с огромной теплицей. Все были счастливы. По крайней мере, Валерий точно ощущал себя на седьмом небе, имея свободный доступ к огурцам двадцать четыре часа в сутки. Валентина оказалась чудесной хозяйкой, бодро садила огуречную рассаду, потом так же бодро собирала урожай. К тому же она ещё успевала периодически погружаться в необъятные просторы интернета, где выискивала новые интересные рецепты закаток, делилась огуречными знаниями с менее опытными хозяйками и выкладывала им на зависть результаты своего труда – фотографии стройных рядов пузатых банок  с аппетитными пупырчатыми огурчиками внутри.
Но, как известно, всё когда-нибудь заканчивается, даже самое хорошее. Однажды Валерию Михайловичу приснился жуткий сон, будто его захватили в плен гигантские огурцы. Они стягивали его шею шершавыми стеблями и тыкали в спину огромным кухонным ножом. Один изогнутый корнишон, наверное самый главный, приблизился к нему вплотную и зашамкал неровно изорванной шкуркой рта:
- За ежедневное истязание и убийство наших сородичей  Именем Великой Расы Огурцов, ты, ничтожное создание, приговариваешься к маринованию!
В то же мгновение Кузякин оказался в огромной банке.
- Подать кипяток! – донеслось приглушённо до него.
- Не-е-е-ет!!! – Валерий изо всех сил колотил кулаками по стенке банки, но потом обречённо отшатнулся – искажённые стеклом,  банку окружали озлобленные зелёные огурцы, жаждавшие его немедленной смерти.
Валерий проснулся в холодном поту, с радостью обнаружив себя дома в постели. Жена мирно похрапывала рядом, не подозревая, какие мучения только что перенёс её благоверный. За завтраком Кузякин поделился ночным кошмаром с Валентиной.
- Ты понимаешь, всё было так естественно и правдоподобно, что мне до сих пор кажется, будто огуречная раса существует, - Валерий Михайлович с опаской отодвинул от себя огуречное варенье.
- Про гигантские огурцы не знаю, - задумчиво ответила Валентина Ивановна, сооружая для мужа на работу бутерброды с колбасой. – Но вот говорят же, что есть йети.  Я вот по НТВ смотрела…
Что смотрела супруга по НТВ, Валерий уже не слышал. Он с ужасом смотрел, как Валентина, постукивая острым ножом об дощечку, умелыми движениями принялась нарезать огурец на кружочки.
- Валя! – как можно спокойнее произнёс он. – Не нужно мне огурцов в бутерброды. Пусть будет просто хлеб и колбаса…
На работе Кузякин отвлёкся и почти забыл про свой сон, пока не подошло время обеда. Напарник Валеры подсел поближе и, подмигнув, достал контейнер с маленькими огурчиками по-болгарски.
- Сказал жене, что ты оценишь, Валер. Налетай!
Соблазн был очень велик. Кузякин взял один ароматный хрустящий огурчик и уже представлял себе бесподобный вкус, как вдруг у огурчика открылись глазки. Маленькие круглые чёрненькие, они смотрели на Валеру и словно молили о помощи. Присмотревшись, Валера понял, что это всего лишь горошинки перца, но есть огурчик уже  не смог. Положил обратно в контейнер со словами:
-  Спасибо, но не могу сегодня. Что-то с животом.
Приехав домой, он по привычке пошёл в теплицу проведать огуречник. Внутри было душно и влажно. Со всех сторон вились огуречные плети, усеянные жёлтыми цветами и самыми разными сортами огурцов, от маленьких колючих до длинных светлых салатных. Почему-то Валерий Михайлович не чувствовал обычного умиротворения. Зелёная масса, разросшаяся выше его, внушала тревогу. Ему показалось, что кто-то смотрит на него. Он обернулся, но сзади были лишь огурцы, и справа, и слева, везде. Ощущение, что они наблюдают за ним не проходило. Кузякину показалось, что он слышит перешёптывания за спиной:
- Убить, убить, убить…
В висках застучало и навалилась темнота.
- Давление. Да. Несколько дней его не будет. Нет, скорая сказала в больницу не надо. Да. Дома под наблюдением терапевта. Спасибо. До свидания.
Сквозь дрёму Валерий слышал, как Валентина говорила с кем-то с его работы. Вставать не хотелось и ощущалась полная апатия ко всему. Несколько дней Кузякин просто лежал и бесконечно смотрел телевизор, непрестанно перещёлкивая каналы. Валентина ходила по дому на цыпочках, всем видом показывая, как она заботится и оберегает его. Об огурцах он попросил не упоминать и тем более в еду не добавлять.
Однажды вечером Валерий как обычно смотрел телевизор и вдруг краем глаза заметил какое-то неясное движение в сумерках за окном. «Валентина», - машинально отметил он, но всё же подошёл к окну, потому что с этой стороны дома был глухой забор без  построек и огорода. Это была не Валентина. Нечто продолговатое  тёмное выше человеческого роста двигалось вдоль забора. Валера спрятался за штору и, отдышавшись, осторожно выглянул ещё раз – никого не было.
Ночью Кузякин не мог уснуть. Ворочался и тревожно вглядывался в темноту. В очертаниях знакомых предметов ему чудились гигантские огурцы. Под утро он забылся зыбким сном. Солнце пригревало во всю, когда Валерий Михайлович проснулся. При свете дня всё выглядело спокойным и безобидным. Это не могло не радовать Валерия. Удивившись, что Валя тоже ещё не вставала, он приобнял её поверх одеяла и потянул на себя. Вместо супруги под одеялом лежал тёмно-зелёный скользкий гигантский огурец. Кузякин, как рыба, хватал ртом воздух, не в состоянии вымолвить ни слова. Глаза огурца были отвратительными – на выпуклом круглом белке выделялись блестящие чёрные зрачки. Огурец подался вперёд и Валерий, не дожидаясь расправы, бросился наутёк. Прямо в трусах он вбежал в погреб, хватал с полок банки, доставал пахучие огурцы и бережно прижимал их к себе:
- Простите меня, маленькие. Простите. Я вас всех похороню.
В таком состоянии и застала его бригада санитаров…
Валентина устало присела на камень перед костром. Приехав из психоневрологического диспансера, она полтора часа выдирала огуречник, который облитый керосином, теперь красиво догорал в лучах заката.
- Эх, Валера, - вздохнула она, открыла заранее припасённую бутылку шампанского и наполнила гранёный стакан. – Знал бы ты, сколько всего всякого продаётся на алиэкспрессе.
Она взяла палочку и подоткнула под горящее полено кусок зелёной пупырчатой резины. Кто бы мог подумать, что у Кузякина такая слабая психика. В психбольнице он бросался на врачей и санитаров с воплями: «Я вам живым не дамся!», потом начинал молиться на них с просьбой передать Предводителю Великой Огуречной Расы, что он очень сожалеет. В общем, врач сказал настраиваться на долгое лечение.
Валентина улыбнулась своим мыслям и с наслаждением отхлебнула шампанское:
- А в следующем году я посажу здесь свои любимые помидоры.