***

Четверо мужчин верхом на светло-коричневых одногорбых верблюдах, огибая величественные дюны бескрайней пустыни, ехали на юг.

Это были те люди, что берутся за рискованную работу; опасную по своей природе. Те, о ком часто ходят слухи в тавернах и трактирах, с годами перерастающие в истории, а затем и в легенды. Настоящие авантюристы. Суровые. Все при оружии.

Вёл эту четвёрку чародей по имени Суриан, старый и таинственный, каким и полагается быть чародею, облачённый в длинный чёрный плащ с капюшоном, тонкий, от многолетнего ношения. Старец носил длинную седую бороду; загорелую, покрытую возрастными пятнами кожу и маленькие голубые глаза, в которых, казалось, горела таинственная мистическая энергия. На огромном облысевшем лбу был чёрный символ, размером с монету, в виде глаза внутри которого находился треугольник. В качестве оружия маг полагался на длинный посох из тёмно-коричневого дерева, его навершием был дымчатый шар, по структуре напоминающий гигантскую серую жемчужину.

С того дня как отряд выдвинулся в поход, Суриан почти не выпускал из рук небольшой кусок папируса. На нем была нарисована карта. Часть чернил выцвели, из-за чего прочитать их было довольно трудно, но не невозможно.

Кроме этого, чародей ориентировался по странному прибору. Это была небольшая восьмиугольная шкатулка, которая легко помещалась в руке. Внутри неё находился медный отполированный диск, на его края были нанесены восемь иероглифов. В центре круга была закреплена фигурка чёрной птицы, которая свободно вращалась по собственной оси. Птица безостановочно показывала на юг, ведя отряд всё дальше и дальше в сердце пустыни.

Следом за магом ехал Орсик — неприметный мужчина средних лет. Одет в облегающую хлопковую одежду, короткий зелёный плащ и такого же цвета остроконечную шляпу, украшенную небольшим жёлтым пером. Оружием мужчины был лук и стрелы, но кроме них у него был короткий фальшион.

Черты лица лучника были острыми; их дополняла чёрная козлиная бородка и короткие усы. Было в его внешности нечто хитрое: цепкий и самодовольный взгляд; грубая, нахальная ухмылка.

— Долго нам ещё идти? — окликнул тот Суриана. Старый волшебник не дал ответа, лишь поглядывал то на кусочек карты, то на свой причудливый прибор, и не обращал внимания на что-либо иное.

Третий авантюрист, по имени Крэйн, выждал небольшую паузу, потому что и сам надеялся услышать ответ на вопрос, что задал его компаньон. Но когда ответа не последовало, он произнёс глубоким басовым голосом:

— Думаю, мы вообще никогда не придём. Похоже, правду говорят: истории о несметных богатства где-то в сердце пустыни — это просто байки южан, — мужчина тяжело вздохнул. — Надо было идти с караваном в Куар. Пути туда почти всегда безопасны. Можно было заработать хоть каких-то деньжат.

Крэйн был высоким, широкоплечим. На голову выше большинства мужчин. Телосложение имел мускулистое; лицо — квадратное, загорелое до бронзового цвета; волосы — короткие, светлые, почти белые.

Он был наёмником и не малый отрезок своей долгой (по меркам наёмников) жизни провёл в качестве охранника караванов, что курсировали между южными городами-государствами.

Наёмник носил железный шлем и толстую кольчугу, укреплённую металлическими пластинами на груди и предплечьях. В ножнах на спине он нёс двуручный меч с крестовидной гардой. Лезвие клинка было широким и толстым, а длина вместе с рукоятью достигала чуть более полутора метра.

— А я думаю, эти сокровища всё-таки существуют, — отозвался четвёртый, самый юный член отряда: высокий, стройный, русоволосый молодой рыцарь в лёгкой кольчуге с табардом.

Старая ткань табарда была двух цветов — голубого (с правой стороны), и слегка посеревшего белого (с левой). В ножнах юноши был прямой одноручный меч, а на спине — треугольный щит с голубым грифоном на белом фоне. Это был символ ордена рыцарей, который уже давно перестал существовать.

— Тогда лучше хотя бы десятой доле всех тех сказок о сокровищах быть правдой. Иначе, клянусь Астреей, я вытрясу из колдуна золото за потраченное время! — прорычал Крэйн, а затем крикнул магу: — Ты слышал, старик? — старик снова ничего не ответил.

Недовольство наёмника можно было понять. Старый маг обещал своим спутникам горы золота, но отряд уже седьмой день блуждал по безжизненному песчаному морю.

До этого похода колдун искал воинов в южном приграничном городе под названием Када. Ему нужны были люди, что защитили бы его от диких зверей и пустынных разбойников, коих можно встретить по пути в древний и, как считают многие, мифический храм, далеко в пустыне.

Суеверные южные воины один за другим отвергали предложение старого мага, утверждая, что те земли прокляты. Наёмники из северных королевств, в свою очередь, просто не хотели тратить время на «бредни старика». Тем более, очевидно замешанного в темной магии, ведь это искусство было под строгим запретом в их краях. А эти трое одиночек оказались единственными, кто согласился на данную авантюру.

Трое бойцов не знали друг друга, и тем более они не знали Суриана. За семь дней странствий по бесконечным дюнам под нещадным солнцем, в голове у каждого из них начали появляться сомнения по поводу обещаний и здравости ума старого колдуна.

***

Стемнело. Искатели сокровищ разожгли небольшой костёр, чтобы согреться и отогнать хищников. Вдалеке показались силуэты гиен. Стало слышно их хихиканье. Животные ходили вокруг словно чего-то выжидая, но так и не осмеливались приблизиться к вооружённым людям.

Крэйн сидел перед костром, допивая остатки вина из бурдюка.

— Если к завтрашнему закату я не увижу обещанное золото… — угрожающе проговорил Крэйн, глядя в глаза Суриана, а затем провёл большим пальцем по горлу.

Суриан снова промолчал. Он не очень любил разговаривать. Вместо слов старый маг посмотрел на наёмника тусклыми огоньками гнева вместо глаз. Трудно было понять, глаза наполнились мистической силой или это просто отблеск костра? Но посмотрев в них, наёмник не решился более доходчиво объяснить магу свои слова.

Больше никто не проронил ни слова до конца привала.

***

На следующее утро отряд молча отправился в путь. Почти весь день они преодолевали очередные дюны. Бойцы старались держаться поближе к Суриану, чтобы старик не вздумал рвануть что есть силы на своём верблюде и не сбежал. Впрочем, бежать ему было некуда. Кругом было только небо и песок.

Внезапно Суриан остановился перед одной из дюн и слез со своего скакуна. Он начал взбираться по ней вверх.

— Что такое, твои волшебные штучки показали что-то новое? — спросил Орсик. В его голосе было что-то насмешливое, издевательское. Но колдун, как обычно, был скуп на ответы.

— Чего это он вздумал? — спросил Крэйн. Мужчина достал из небольших ножен на поясе кинжал и направился вслед за колдуном.

Руки и ноги старика утопали в песке, пока он поднимался вверх по склону. Но, несмотря на это, Суриан продолжал с удивительной для своего возраста быстротой и упорством подниматься вверх. Добравшись до вершины, маг остановился, глядя куда-то вдаль с лёгкой удовлетворительной улыбкой на лице.

— Куда это ты собрался? — выдал запыхавшийся Крэйн, когда догнал колдуна. Он уже собирался ударить старика, но как только увидел, куда был направлен его взгляд, остановился и захохотал глубоким горловым смехом.

Перед глазами мужчин на расстоянии в сотню метров находились руины древнего и несомненно когда-то величественного города. Посреди старинных остатков стен и колонн возвышалась пирамида выточена из белоснежного мрамора. Её позолоченная верхушка так хорошо отражала свет, что казалось, будто на неё поместили маленький осколок солнца, упавший когда-то на землю за незапамятных времён.

— Эй вы, тащите скотину сюда! Кажется, мы пришли, — крикнул Крэйн двум своим товарищам, которые оставались внизу верхом на верблюдах.

***

Вокруг руин была возведена древняя, выщербленная временем стена высотой около четырёх метров. Её верхняя часть местами осыпалась, но основание было крепким, как и много веков назад.

Долго ходя вдоль стены, странникам так и не удалось найти ворота или проход, где они могли бы проехать в город, но Орсик обнаружил другой вход. Это было место, где раньше находились городские ворота. Судя по остаткам построек на стенах, над воротами когда-то находились две башни для стражников. Уничтоженные временем или чем-то другим, они обрушились на ворота и завалили проход в город. Можно было просто перелезть на другую сторону по образовавшейся куче битых камней, но для этого придётся оставить верблюдов.

Верблюды, казалось, чувствовали своим звериным чутьём таинственное зло скрывающиеся за этими стенами. Они вели себя неспокойно, рыли под копытами песок и заунывно вопили, глядя в сторону похороненного в песках города. Суриан тоже чувствовал опасность. В отличие от авантюристов, которых он привёл сюда, его чувства были более тонко настроены на тёмную ауру, витавшую над этим загадочным местом.

Только маг знал, как попасть к сокровищам. А из остальных членов отряда, никто не собирался оставаться сторожить животных, пока другие забирают себе всё самое ценное. Не споря особо долго, все решили привязать своих скакунов к большому камню возле стены и вместе отправиться к пирамиде.

— Будьте начеку, в этих руинах может что-то прятаться. Или кто-то, — предупредил Суриан. Воины прислушались к нему — приготовили оружие к бою.

Отряд перебрался за стену. Сразу после этого все ненадолго замерли, прислушиваясь и осматриваясь вокруг. Было тихо. Недалеко от стен расстилалось большое, относительно пустое пространство. Из-под толстого слоя песка кое-где показывались останки тонких кирпичных стен и невысоких домиков. Это всё, что осталось от бедного района этого города.

По мере приближения к пирамиде дома становились больше, а их сохранность лучше. Через несколько минут ходьбы руины уже окружали мужчин со всех сторон. Между разрушенных древних зданий ощущалось характерное для всех опустевших городов присутствие потустороннего.

Пришельцы вели себя осторожно и старались не издавать много шума, но тут Крэйн нарушил устоявшуюся тишину:

— Да что с вами? Это руины, а не имперский лагерь, никого здесь нет! — заявил наёмник, после чего положил меч на плечо.

— Заткнись, идиот! Тебя даже в Куаре слышно, — гневно прошептал Орсик.

— Наёмник прав. Если бы здесь кто-то был, мы бы уже его заметили. К тому же, никто кроме нас не знает про эти руины, — сказал Грегор.

— А что, если это не так, и где-то здесь засада? — возразил лучник.

— Молчите все! Я чувствую, что-то приближается, — заявил Суриан держась за весок. — Что-то большое и очень…

Его прервал грохот свалившихся неподалёку камней. Орсик почти мгновенно натянул тетиву и приготовился пустить стрелу во врага, который мог появиться с той стороны. Но к его удивлению, из-за угла полуразрушенного здания показалась тощая, хромая гиена. Она была намного меньше её собратьев, что попадались на глаза отряду ранее, и выглядела скорее жалкой, чем опасной.

— Это всего лишь немытая псина, — с облегчением произнёс Орсик.

— Ну так пристрели её! — возмущённо приказал Крэйн, а затем обратился к Суриану. — Кажется, чутье тебя подвело, старик.

— Нет, здесь не только это создание, — взволнованно ответил Суриан.

Не успел Орсик выпустить стрелу, как из-за угла другого здания на гиену выпрыгнул огромный ящер. Приземлившись он поднял вокруг себя большое облако пыли, а затем проглотил животное.

Гигантская ящерица, вдвое больше даже самого крупного вола, смотрела на парализованных от страха мужчин большими жёлтыми глазами. Ящер имел светло-коричневую чешую на морде и спине, а его шея и брюхо были жёлтыми. Тело чудовища — длинное, как у змеи. Задние лапы отсутствовали, но вот передние были массивные и когтистые.

Пока пыль вокруг оседала, ящерица внимательно разглядывала замерших перед собой мужчин, пробуя большим раздвоенным языком воздух на вкус, так, как это делают вараны.

— Не надо, — едва слышным шёпотом сказал Суриан, видя, что Орсик собирается выпустить в чудовище стрелу.

Но Орсик, видимо понимая, что сражение неизбежно, решил первым нанести удар. Трепет освободившейся тетивы нарушил напряжённую тишь. Стрела со свистом прорвалась сквозь частицы оседающей пыли и попала чудовищу в морду, однако тут же отскочила, словно от толстой древесной коры. Ящерица разгневанно зашипела и бросилась на людей.

Отряд разбежался в разные стороны. Суриан сыпал проклятия в адрес непослушного стрелка, а ящерица тем временем выбрала себе добычу и погналась за ней. Самую большую добычу и самую медленную — Крэйна.

Крэйн бежал, надеясь спрятаться за угол одного из полуразрушенных зданий. Его высокая облачённая в толстую кольчугу фигура сверкала в свете солнечных лучей. Он понимал, что чудовище гонится за ним, и понимал, что оно уже близко. Однако не осмелился повернуть голову, чтобы убедиться насколько близко. Если он споткнётся и упадёт, то монстр настигнет его раньше, чем он сможет подняться на ноги, и тогда ему конец.

Чудовище быстро приближалось к своей добыче. Оно почти поймало меченосец в свою пасть полную длинных острых зубов и липкой слюны, но тот успел скрыться за стеной. Забежав за угол, он изо всей силы прыгнул, чтобы преодолеть кучу битого камня, и оказался в узком переулке. Наёмник помчался по нему, затем завернул ещё за один угол и остановился ненадолго перевести дыхание. Ящерица всё ещё преследовала. Она неслась за ним напролом, чудовищной силой разрушая стены хлипких домов, ютившихся в узких улочках. Словно песчаная буря зверь разметал всё на своём пути, поднимая огромное облако песка и пыли.

Крэйн снова побежал. Он бегал по лабиринту из переулков то в одну сторону, то в другую, стараясь оторваться от чудовищного преследователя. В какой-то момент Крэйн понял, что потерялся в путанице улиц, но для него было важно только одно - не попасть на открытое пространство, где ящер сможет его быстро догнать. А ещё лучше где-нибудь спрятаться, чтобы чудовище переключило своё внимание на кого-то другого.

Однако, завернув за очередное здание, он увидел, что перед ним тупик. Ящур почти догнал его, бежать в другую сторону не было времени. Крепко схватив свой меч обеими руками, он встал в боевую стойку. Тяжело дыша, воин собирал в себе оставшиеся силы, чтобы дать отпор. Но увидев, как на него с огромной скоростью несётся эта монстроидальная лавина, Крэйн бешено прыгнул в сторону, едва уклонившись от броска чудовищного ящера. Ящер врезался в стену. Несколько кирпичей обрушились на него.

Мечник быстро поднялся на ноги и, подняв меч, направил его острие на монстра, чтобы таким образом удерживать дистанцию.

Быстро оклемавшись от столкновения со стеной ящерица начала готовиться к новому выпаду.

Внезапно в монстра прилетела ещё одна стрела из колчана Орсика. Она больно ужалила его в заднюю часть шеи, попав между твёрдых чешуек. Ошарашенный и разгневанный этим, монстр обернулся в ту сторону, с которой получил урон, на секунду оставив воина без внимания. Крэйн воспользовался этим мгновением. Он замахнулся и с невероятной силой нанёс чудовищу удар. Толстое лезвие меча прошло глубоко в шею. Из раны фонтаном брызгала кровь. Ящерица завопила.

Извиваясь от боли, она размахивала в разные стороны хвостом и лапами. Во время одного из взмахов тварь попала когтистой лапой в грудь Крэйна, который не успел отойти на безопасное расстояние. От удара тот отлетел на несколько метров и столкнулся со стеной. Чудовище успело сделать ещё несколько рывков, пока билось в предсмертной агонии и разрушало вокруг себя всё, точно ураган. Затем огромная туша рухнула, заливая песок густой, почти чёрной кровью. Ещё раз тело чудовища напряглось в последнем рывке, затем все мышцы расслабились, а глаза закатились.

Не успела усесться поднятая пыль, как Суриан, Грегор и Орсик подбежали к товарищу. Крэйн лежал, опираясь спиной на стену, которая треснула, когда его могучее тело влетело в неё. Крэйн неподвижно лежал в крови и пыли. На его груди была огромная рана от когтей поверженного монстра. Из раны сквозь разорванные металлические пластины и толстые кольца кольчуги вытекали кровавые ручейки.

— Достойная смерть, — скупо прокомментировал случившееся Суриан.

— Какая ещё достойная смерть?! Что это было за чудище? — вскрикнул Орсик, схватив старика за воротник.

— Пусти меня! Я не знаю, — пытаясь вырваться, ответил тот.

— Ты не предупреждал, что придётся сражаться с монстрами.

— Я предупреждал, что сокровища, которые здесь находятся, не будут без охраны. Иначе я сам бы их забрал.

— Значит, там, внутри, в этой пирамиде, тоже может кто-то быть, — предположил Грегор.

— Это не исключено, — хитро улыбнулся старик. — Но если вы боитесь, то можете не идти дальше.

— Ну уж нет, я преодолел такой путь не для того, чтобы в конце удрать, поджав хвост. Я пойду с тобой, старик. Вернее, за тобой. С этого момента ты будешь идти впереди.

Эти слова стёрли с лица Суриана хитрую улыбку, и оно помрачнело.

— Ну что ж, ладно, — недовольно согласился колдун.

***

Они направились к пирамиде, и на этот раз на их пути не было ни единого живого существа. Похоже, тот ящер был единственным стражем этого мёртвого, захваченного песками места.

В отличие от города, который был руинами уже множество веков, идеально ровная пирамида в его центре, выглядела так, будто была построена вчера. Снежно-белые камни в свете яркого солнца ослепляли своей белизной. Спустя столько времени они не пожелтели, не выщербились и не покрылись слоем песка, как это зачастую бывает с древними сооружениями в пустыне. Ветер, дождь и песок, будто никогда не касались этого удивительного места. Не касалось его похоже и само время.

К входу в пирамиду, коим было небольшое квадратное отверстие посредине одной из сторон, вела аллея, переходящая в невысокую широкую лестницу из песчаника. Вход сторожили две медные статуи высотой примерно в два метра. Это были статуи воинов с собачьими головами, держащие в руках копья. Время не тронуло пирамиду, но не пощадило её медных стражей, от чего те приобрели зелёный оттенок.

Сам вход закрывала толстая плита из эбенового камня, похожего на обсидиан. Её украшало обилие древних, загадочных символов, а по центру плита имела выпуклость, в форме паука. Всё это было высечено так искусно, будто мастер, работавший над плитой, использовал не молоток и зубило, а нечто более совершенное.

Суриан приблизился к этому чёрному каменному порталу. Он сжал обеими руками магический посох и начал тихо бормотать заклинание на непонятном для своих товарищей языке. В шаре на навершии посоха начал загораться едва заметный бледный свет. В свою очередь, символы и фигура паука на плите тоже бледнели, будто накалялись. Менее чем за минуту символы пылали белым, а свечение на посохе стало таким ярким, что на него было больно смотреть. Фигура паука провалилась в чёрный камень подобно кнопке, и огромная плита, которую не смог бы сдвинуть и десяток сильных мужчин, со звуком глухого каменного трения начала подниматься вверх, прячась в отверстии на потолке. Внутрь пирамиды впервые за много веков попал свет.

Когда проход был полностью открыт, а нижняя часть плиты сравнялась с потолком, сверху послышалось два громких щелчка — какой-то механизм зафиксировал плиту чтобы она не опустилась обратно.

Только после этого свечение на посохе колдуна стало быстро угасать. Потратив много сил на заклинание, Суриан еле удержался на ногах, но сумел устоять, опершись на посох.

Оставаясь у самого порога, Грегор и Орсик вглядывались в широкий коридор заполненный тьмой. Оба воина были сильно удивлены от увиденного. Не каждый день приходится лицезреть подобное колдовство. Готовясь войти внутрь мрачного пространства, они делали себе по факелу, пока маг переводил дух.

***

Внутри пирамиды царила тишина. Её нарушал лишь мягкий звук шагов мужчин, продвигавшихся вглубь. Троица осторожно шла в полутьме. Коридор опускался вниз под едва ощутимым углом. Дрожащее пламя факелов разгоняло многовековую тьму и освещало удивительные рисунки на стенах. На некоторых из них были изображены люди, обрабатывающие землю. На других — мужчина, избивающий рабов кнутом. Ещё дальше — мотивы великих битв и жрецы поклоняющиеся своим богам. На одном из рисунков древний правитель или полководец вёл свою армию в бой верхом на гигантском белом пауке.

Коридор закончился, перейдя в небольшую комнату. Возможно из-за того, что она была довольно глубоко и далеко от входа, в ней было значительно прохладней, чем снаружи, а воздух стоял густым и затхлым. В этой комнате находились четыре саркофага из такого же чёрного камня, что и плита, закрывавшая вход. Но в отличие от плиты, на них не было ни росписи, ни резьбы; ни одного символа, что мог бы рассказать о том, кто лежит внутри.

— Кто в них? — спросил Орсик.

Чародей вслух перевёл надпись, написанную древними символами на одной из стен комнаты:

— «Здесь лежат воины, души которых, после смерти должны защищать это место».

— Похоже, та тварь снаружи справляется с этой работой лучше, чем они, — сказал лучник, пытаясь скрыть за этими словами суеверный страх и волнение, нарастающее внутри него.

Грегор тем временем рассматривал на противоположной стене странную фреску. На ней было изображено проведение какого-то жуткого ритуала с принесением в жертву четырёх мужчин.

— Надеюсь, так оно и есть, — проговорил он, не отрывая дрожащие глаза от той части фрески, на которой было изображено как четыре тела помещают в чёрные саркофаги.

С телами что-то происходило и дальше, но юноша не мог понять, что именно, потому как изображение финала этого ритуала было испорчено оружием или зубилом.

— Их мумифицируют! — заявил Суриан, глядя на то, что молодой воин внимательно рассматривал.

— Мумифицируют? — переспросил Грегор. Он впервые слышал это слово.

— Делают мумий. Вынимают все внутренности, обматывают бинтами и хоронят. Возможно для вас это странно, но древний народ, живший здесь раньше, считал, что быть похороненным таким образом почётно.

— Надо как-то открыть, и посмотреть, что за добро у них там, — потирая руки, предложил Орсик.

— Нет! — отрубил маг. — Мы здесь не для того, чтобы грабить могилы! Скорее всего то, что мы ищем, находится там, — он указал на дверь в другом конце комнаты.

Дверь была большой, двусторонней, сделанная из толстого дерева. Она держалась на ржавых железных завесах и была закрыта странным замком, который так же как и завесы был покрыт ржавчиной.

Орсик подошёл к двери первым и внимательно осмотрел замок. Потирая подбородок, он недолго думал, предполагал, как можно его открыть. Но в итоге ударил изо всей силы в дверь ногой. Конечность тут же провалилась в прогнившую древесину. Выругавшись, лучник вытащил ногу и заглянул в образовавшуюся дыру. По ту сторону дверей небольшие кучи золотых монет слабо мерцали в свете факела.

— Там золото! — возвестил Орсик с довольным лицом.

Грегор тут же подскочил к товарищу, чтоб помочь ему выломать дверь. Несколько ударов - трухлявые обломки досок с грохотом попадали на пол.

Комната за дверью была такого же размера, как и предыдущая. Под заполненными иероглифами стенами лежали кучи черепушек, горшков, статуэток разных богов из камня, бронзы и слоновой кости, а также золотые монеты. Потемневшее золото когда-то находились внутри деревянных сундуков. Как и в случаи с дверью древесина прогнила, и монеты высыпались на пол.

Но самым заметным сокровищем в этой комнате были не монеты, а амулет размером с человеческую кисть в виде золотого паука, инкрустированного драгоценными камнями. Амулет было сложно не заметить, он находился в самом центре комнаты на небольшом каменном пьедестале. В свете желто-горячего пламени сокровище мерцало ярче всех остальных предметов.

— Я возьму только это, — заявил маг указывая на амулет. — Вы можете забирать всё остальное.

— Подожди-ка. Почему это должно достаться тебе? Я тоже его хочу, — возмутился Орсик.

— Я привёл вас сюда — значит, я имею право первым выбрать себе добычу. К тому же, я хочу только этот амулет, больше ничего, — объяснил волшебник.

— Ну уж нет. Эта штучка стоит больше, чем все эти ржавые монеты вместе взятые, — возмутился лучник. — Я возьму амулет и точка!

В комнате повысилось напряжение. Суриан взялся за посох обеими руками. Его глаза угольками замерцали в полутьме. Тем временем Орсик держался за рукоятку своего фальшиона, готовясь освободить клинок из ножен.

— Мы можем продать этот амулет, а потом разделить деньги поровну, — предложил Грегор.

— Верно. Так и поступим, — свечение в глазах мага исчезло. Седобородый быстро забрал амулет и положил его в свою сумку из чёрной кожи.

Орсик из-под нахмуренных бровей недовольно наблюдал за этим. Он не доверял колдуну и не хотел чтобы это сокровище оставалось у него. Но как только он открыл рот, чтобы возразить, громкий грохот нарушил мёртвую тишину древней сокровищницы и эхом разнёсся по коридору. Крышки чёрных саркофагов открылись и попадали на пол.

Мужчины испуганно замерли. Прислушивались и вглядывались во тьму в предыдущей комнате. Были слышны медленные, но тяжёлые шаги. Сквозь мрак к ним приближались бледно-жёлтые огоньки. Это были четыре пары бледно-жёлтых глаз.

— Боги, что это? — дрожащим голосом спросил Грегор, когда владельцы этих глаз вышли на свет факелов.

Четвёрка мертвецов медленно наступала. Их силуэты были худые и высокие. Тела мумифицированных воинов покрывали старые бинты, клочья которых свисали с их конечностей и оголяли куски иссохшей плоти. Единственной их одеждой были набедренные повязки. А в качестве оружия восставшие стражи использовали копья.

Когда авантюристы увидели съеденные временем лица мёртвых воинов, их охватил первобытный ужас. Коричневая иссохшая кожа отсутствовала на губах оживших мертвецов, из-за чего их жёлтые зубы оскалились в безрадостной улыбке.

Только Суриана не одолел страх. Сжимая своё оружие, он стоял в ожидании боя. Глаза мага пылали опасной горячей силой. Дымчатая сфера магического посоха засветилась оранжевым светом. Он направил сферу на раскрытую ладонь, и поток горячей энергии перелился в неё, формируясь в огненный шар. Волшебник тут же бросил его во врага.

Огненный шар словно маленькая комета пролетел сквозь тьму подземелья и попала в одного из упырей. Высокая сухая мумия в мгновение вспыхнула розовым пламенем и упала на пол.

Увидев гибель одного из своих, мертвецы почти синхронно замахнулись тяжёлыми чёрными копьями и бросили их в колдуна, ответив таким образом на его колдовство. Маг смог уклониться от одного копья, но два других попали в цель. Их бронзовые наконечники вонзились в тело старого мага, пробив его насквозь. Издав тихий стон, старик попятился назад и упал на кучу древнего барахла, освободив тем самым место для грядущей битвы.

Сразу после этого мёртвые воины стали наступать, вооружившись короткими серпообразными хопешами, которые носили на поясе.

Грегор, увидев, что к нему движется две мумии, бросил свой факел в центр комнаты и достал щит.

Начался бой. Двое воинов долго кружились с мумиями по комнате в изнурительном смертельном танце. В таком темпе силы живых быстро заканчивались, а вот мумифицированные стражи нисколько не ослабили свои чудовищные удары. К тому же, один из мертвецов не отходил далеко от дверей, и не позволял кому-то из живых убежать, покинув комнату.

К счастью для авантюристов, их противники были значительно медленнее обычных воинов. Это позволяло легко уклоняться от атак и контратаковать. Но попадая по телам мумий лезвия словно били по прочному сухому дереву, не входили глубоко в плоть и практически не наносили урона.

Орсик заметил, что мумия, с которой он сражается, не обращает внимания на удары мечом, но вот от факела — закрывается щитом. В тот момент он понял, огонь — это единственное, что может победить мертвеца.

Воин уклонялся от ударов: клинок упыря просвистел у Орсика над головой, сбив с неё остроконечную шляпу. Головной убор в мгновение превратился в два куска разрубленной ткани. Другой удар чуть не рассёк его грудь. Но всё же, Орсик выстоял до момента, когда мумия открылась для его атаки, а затем вонзил факел в её живот. Пламя быстро распространялось по телу мертвеца и вскоре охватило его полностью. Какое-то время пылающая мумия пыталась разрубить своего противника хаотично размахивая клинком, но разрубала только затхлый воздух подземелья.

Тем временем его товарищ подошёл к входу в комнату на опасно близкое расстояние и ввязался в бой со вторым мертвецом. Сражаясь сразу с двумя превосходящими его по силе противниками и видя, как горит побеждённый Орсиком мертвец, рыцарь кричал о помощи:

— Помоги! Подожги этих тварей!

У него уже не оставалось сил. Тяжело дыша, воин едва держал в руках меч и щит, защищаясь от натиска двух противников.

Но его товарищ не спешил на помощь. Наоборот, он предательски ждал, пока одна из мумий нанесёт рыцарю смертельный удар и только тогда собрался действовать.

Грегору удалось попасть мечом в шею одной из мумий. Лезвие застряло, пройдя половину пути прежде, чем перерубить её. Тогда рыцарь изо всей силы ударил кромкой щита по голове мертвеца. От удара голова слетела с шеи и держась за сухожилия осталась висеть на спине. Прежде чем упасть потеряв равновесие, обезглавленное тело на слепо размахивало клинком в надежде, что его кривое лезвие настигнет юношу. Грегор легко избежал этих смертоносных взмахов, отскочив в сторону, однако второй мертвец смог задеть его, попав изогнутым мечем в бок.

Юноша вскрикнул от боли и выпустил меч. Его кольчуге удалось сдержать большую часть урона, из-за чего рана была неглубокой, но боль сильно ослабляла и без того уставшего бойца. Из последних сил Грегор толкнул щитом мёртвого богатыря в сторону факела, который лежал там с самого начала этой изнурительной битвы. Попятившись назад мумия наступила на пламя. Этого оказалось достаточно, чтобы бинты на её ноге загорелись; пламя медленно поднималось вверх по иссохшей ноге.

Видимо, почувствовав приближение своего конца, громадный горящий труп бросился на рыцаря со шквалом чудовищных размашистых ударов. Бронзовое лезвие хопеша, словно золотистый полумесяц мигало во тьме отражая лучи растущего пламени.

Прикрываясь щитом рыцарь вяло отступал назад, пока мумии не удалось подсечь его ногу. Живой упал, а мертвец сразу атаковал лежащего на полу юношу — тот успел уклониться, откатившись в сторону. Следующий удар пришёлся на щит рыцаря и ещё один, и ещё один. Грегор пытался подняться на ноги, но каждый из этих ударов будто кувалдой прибивал его обратно к полу. И ещё удар — щит раскололся. Мертвец замахнулся, чтобы нанести последний удар, который прикончил бы парня.

Вдруг, нога мумии перегорела. Она хрустнула как сухая ветка и восставший из мёртвых с грохотом упал на пол, но не собирался так просто отпускать свою жертву. Охваченное пламенем тело ползло к юноше, желая вонзить свои тонкие, искорёженные, словно древесные корни пальцы в его глотку. Грегор тут же поднялся и бросился бежать, но путь ему преградил его бывший товарищ.

— Нет, тебе уже не удастся отсюда уйти, — сказал Орсик, атакуя рыцаря своим фальшионом. Губы мужчины были сложены в хитрую, злую улыбку, которая моментально исчезла, когда рыцарю удалось схватиться за нижнюю часть лезвия его клинка, возле самой гарды. Лезвие прорезало толстую кожаную перчатку, из руки потекла тонкая струйка крови.

Охотник замахнулся другой рукой, чтобы ударить противника факелом. Грегор предвидел это — он поймал руку атакующего за запястье. Два бойца сошлись в смертельной борьбе. Орсик дёргал оружием, пытаясь освободиться от хватки рыцаря, но тот не сдавался и держал его словно в тисках.

Тем временем, охваченная пламенем мумия ползла в сторону борющихся мужчин. Она подползла близко, почти дотянулась к ноге Грегора. Увидев это, Орсик злобно засмеялся. Он крепко упёрся ногами в пол и начал давить, толкать Грегора в сторону мумии, тем самым приближая его конец.

Раны кровоточили. Не было сил бороться. Предатель побеждал. Тогда Грегор решил использовать силу Орсика против него же самого. Вместо того, чтобы бессмысленно борясь толкать противника в противоположную сторону, он всеми оставшимися силами потянул его на себя и перекинул просто на кровожадного упыря. Издавая испуганный и удивлённый крик, Орсик упал практически в лапы пылающего мертвеца. В лапы смерти. Адские крики боли и ужаса наполнили коридоры пирамиды, когда тварь вцепилась когтями в лицо и шею авантюриста вонзив их глубоко в плоть.

Грегор недолго наблюдал за этими мучениями, пока переводил дыхание. По его мнению, за свой предательский поступок Орсик не был достоин быстрой смерти. Но всё же, милосердие в душе молодого рыцарь победило. Он поднял с пола свой меч и принёс конец страданиям Орсика.

***

В подземелье воцарилась тишина. Был слышен только треск тел догорающих мертвецов. На этот раз они были по-настоящему мертвы. Юноша осмотрелся вокруг. Небольшие островки золотых монет по-прежнему слабо сияли в свете пламени. Безусловно они имели свою цену, но настоящее сокровище — золотой паук, инкрустированный драгоценными камнями, все ещё был в руках Суриана.

Старец лежал в углу комнаты. Из его груди и живота торчали древка копий, наконечники которых пробили тело волшебника насквозь. Глаза смотрели куда-то в пустоту, а руки крепко сжимали чёрную сумку, внутри которой находился драгоценный амулет.

Грегору пришлось приложить немало усилий, чтобы вырвать её из мёртвого хвата старика, но всё же ему удалось это сделать. И тогда, неподвижные глаза Суриана поднялись на него. Юноша мигом отпрянул от тела мага. Он подумал, что старик возвращается к жизни, как те мумии, которые сражались с ним несколько минут назад. Но маг лишь беззвучно зашевелил губами пытаясь что-то произнести. Что именно? Последние слова? Молитву? А может, своё последнее заклинание? Наверное, никто этого никогда не узнает. Из уст старца прозвучал лишь приглушённый стон, мало чем похожий на человеческий голос. Мгновение после, он, закашлявшись, изверг из своего рта густую кровь. Она потекла по длинной серой бороде и окрасила её в красный. Глаза Суриана медленно закрылись, а голова опустилась на грудь.

Жизнь в теле мага погасла, погасли и горящие тела. Рыцарь зажёг ещё один факел и собрал в одну сумку наиболее сохранившиеся монеты, после чего направился к выходу.

***

Солнце склонилось к закату. Грегор осторожно прокрадывался к стене, стараясь не попасть во внимание ещё какой-нибудь твари.

Почти добравшись до входа в руины молодой, мужчина обернулся, чтобы взглянуть на пирамиду, теперь ставшей гробницей для его бывших товарищей. Белоснежные стены в свете закатного солнца, казалось, порозовели.

Жаль было оставлять оставшееся золото, но больше Грегору не хотелось сюда возвращаться. Ему было достаточно того что он смог забрать. Тем более что за этот драгоценный амулет он сможет выручить целое состояние.

Решив получше разглядеть амулет при хорошем освещении, он достал его из черной сумки. Золотой паук сиял, а драгоценные камни на нем, казалось, наполнялись энергией покрасневших солнечных лучей. Неожиданно для юноши паучий амулет стал издавать звуки похожие на хруст раскалывающейся яичной скорлупы. На задней части паука появилась трещина. Что-то пыталось выбраться оттуда. Вдруг из амулета вырвалось множество маленьких белых паучков. Они стали бегать по драгоценному металлу и наполненными светом камням как стая муравьёв.

Удивлённый и немного испуганный парень быстро выпустил из рук амулет, который всё это время был лишь хорошо украшенным коконом этих маленьких гадких созданий. Струсив с руки несколько паучков, он принялся яростно топтать их ногами. Большинству пауков удалось убежать, спрятавшись в песке, но один единственный смог незаметно заползти рыцарю под рукав. Паук укусил его за внутреннюю часть предплечья. В этот момент мышцы парня замерли, а из его рта вырвался крик боли. Грегору казалось будто его одновременно ужалила тысяча ос.

В голове сильно кружилось, он упал на колени. Закатив рукав, увидел, что вены вокруг места укуса почернели. Эта чернота распространялась по руке с не природной для человеческого организма скоростью. Белки глаз налились кровью. Чёрные вены уже обвили шею, поднимались по лицу. Он чувствовал, что умирает, и ничего не может с этим сделать. Всё что Грегору оставалось — это кричать. Кричать от боли, безысходности и отчаянья. Упав на тёплый песок, он смотрел на закат. В глазах темнело.

Отредактировано Slava Robin (24.03.2022 12:41:16)