Они были настоящей элитой. Непреклонной боевой единицей, готовой выполнять абсолютно любые цели и задачи в далеко не любой точке земного шара. Но на Земле было запрещено вести захватнические войны. А, значит, срок их службы подходил к концу. Никогда больше им не придется красить траву и ломать головы о табуретки - вернее, табуретки о головы. Потому что настоящей космической десантуре не страшны никакие враги и, уж тем более, предметы мебели. Пришло время грозным боевым поросятам возвращаться в родную гавань!
...
Грузовой отсек транспортного самолета был забит под завязку нежными розовыми телами. Все вместе они были непреклонной боевой единицей, но по одиночке - оставались нолями. Командовал ими чрезвычайно важный ноль с особенно яростно заточенными клыками, суровый полковник Шницель. Еще до начала полета он выдал боевой единице по черной повязке и теперь приказал нолям ее надевать - хрюканьем, не терпевшим возражений.
Но маленький поросенок Бекон ничего так сильно не боялся, как холодной космической темноты. Он хотел уже задать свой порочный вопрос, но был тотчас сурово обезмолвен.
"Так положено!" - рявкнул полковник Шницель.
То, что было положено, следовало уважать, ценить и исполнять.
Тьма опустилась на боевую единицу.
"Дорогие мои поросята, - хрюкал из глубин холодного космоса суровый голос полковника. - Мне только что доложили, что наши дорогие собратья на далеком-далеком Юпитере подвергаются чудовищным притеснениям. Будь на то моя воля, я давно бы положил им конец. Я бы жизнь свою положил за братьев своих..."
Маленький поросенок Бекон думал о далеком-далеком Юпитере, о далеких-далеких фермах с далекими-далекими поросятами. Поросята громко рыдали. Поросята рыдали без продыху. Поросята давились слезами. Поросят давили ногами. Они плакали и звали на помощь. Он чувствовал нежной кожей - их суровые горячие слезы.
Маленький поросенок Бекон приспустил край повязки: полковник Шницель стоял перед ним и сурово сморкался в мокрый платок. Полковник пригрозил ему гаечным ключом.
"Ну-ка, закрой-ка глазки!
Дорогие мои поросята, шутки кончились. Мне только что доложили, что мы подверглись обстрелу далеким-далеким Юпитером, притесняющим поросят. Но не беспокойтесь, покуда я с вами, вам ничего не грозит!.."
И тут загремели орудия. Громкие. Оглушительные. Металл в суровом копыте гремел о металл. Далекие-далекие пушки далекого-далекого Юпитера выпускали по самолету нолей один залп за другим. Снаряды сотрясали кабину. Пилот делал маневр. Самолет входил в пикет. Самолет ускорялся. Самолет останавливался. И тотчас - резко, обманчиво продолжал свой непримиримый путь. Зловонный ветер горячего неба дул маленькому поросенку Бекону в рыльце - сквозь такие суровые осколочные отверстия.
"Дорогие мои поросята, - хрюкал у самого уха суровый голос. - Мне только что доложили, что мы - понесли потери. Мы - потеряли бойца: и сына, и отца! Героя! Но, главное, друга! Сосиска был подло убит!.."
И тут в безжизненном космосе раздался отчетливый стон. Следом звонко щелкнул затвор.
И вновь прогремело орудие. Громкое. Оглушительное.
Сосиска был точно мертв.
"Дорогие мои поросята! Мы должны чтить его жертву! Мы должны помнить о крови, пролитой подлым врагом! Думайте о вашем товарище! Вашем друге! Вашем павшем герое!.."
Маленький поросенок Бекон снова приспустил край повязки: Сосиска с проломленным черепом бесславно лежал в луже темной крови. Холодным резким движением суровый полковник Шницель молча застегнул кобуру.
"Ну-ка, не подглядывать!..
Дорогие мои поросята! Мне только что доложили! У вас появилась возможность отомстить за павшего друга! Разворачивай! Судно!!!.."
И тут судно развернулось. Встряхнулось. Колыхнулось. Полетело на звуковой. На сверхзвуковой. Гиперзвуковой. Полетело в далекий космос.
"Выходим из атмосферы! Преодолеваем гравитацию! Приготовиться к гиперскачку!.."
Мимо проносились спутники. Мимо проносились планеты. Мимо проносились звезды. Галактики. И Вселенные. Маленький поросенок Бекон и сам был Вселенной. Он плавал в безмолвном эфире, как крошечное ничто. Копыта большого взрыва сурово трясли его тощие-тощие плечи.
"Дорогие мои поросята! Мне только что доложили! Мы только что обогнули предательские кольца Юпитера! Входим в атмосферу! Всем снять повязки! Всем надеть парашюты! Приготовиться - к высадке!.."
Маленький поросенок Бекон не спешил исполнять приказ. Ни разу до нынешней ночи не прыгал он с парашютом. Маленький поросенок Бекон ничего так сильно не боялся, как огромной неземной высоты.
"Дорогие мои поросята! Мне только что доложили! Вынужден вам сообщить, - с острою болью в сердце, - и непримиримой тоской! Откроется лишь один – один парашют из трех!.."
Маленький поросенок Бекон думал о неисправных парашютах. Они, вероятно, были очень-очень дешевыми, раз их выдали в два раза больше. Он также немного думал о далекой-далекой даче полковника Шницеля, где ни один десяток раз голодными земными ночами ему приходилось копать суровую твердую землю. Новая дача полковника была очень-очень дорогой. Неисправные парашюты десанта были очень-очень дешевыми. И можно было даже подумать, будто эти две вещи каким-то образом - связаны. Но маленький поросенок Бекон подумал более тщательно и пришел к приятному выводу, что никой связи между ними не было.
Однако его мучал вопрос.
- Если парашютов - лишь треть? - спросил он тихо-тихо. - Почему бы не высадить в таком случае лишь треть боевой единицы?..
Суровый полковник Шницель разумным вопрос не нашел.
- У меня - квота! - рявкнул он оглушительно, подняв над головою листок. - Отставить разговоры!
Дорогие мои поросята! Покуда я с вами, вам - ничего не грозит! Мой хитроумный план сохранит множество жизней! Единица вполне избежит неприятное столкновение с твердью! Чтобы тотчас вступить в столкновение с подлым врагом!..
Суровый полковник Шницель бросил мешок веревок и сказал молчаливым нолям связаться по трое в ряд. Маленький поросенок Бекон чуть было снова все не испортил: он чуть было не задал свой крайне порочный вопрос, но был тотчас очень сурово и очень своевременно обезмолвен.
Маленький поросенок Бекон очнулся внезапно, болтаясь над твердой поверхностью - на спине огромного Котлеты. Кровные узы нерушимого боевого братства виток за витком смыкались вокруг него. В раскрытом хвосте самолета мелькали грозовые тучи. Ярко светили звезды - такие далекие, но такие знакомые. Маленький поросенок Бекон думал о том, что близкий-близкий Юпитер очень походит на далекую-далекую Землю. Можно было даже подумать, не отличается от нее совсем.
"Группа Альфа - пошла!"
Группа Альфа, - Грудка, Шейка и Подчеревок, - сначала вместе пошла; потом - вместе побежала. Вместе подпрыгнула. Вместе полетела. В темном небе раскрылись все вместе три непримиримых белых купола.
"Группа Бета - пошла!"
Группа Бета сначала пошла. Потом - побежала. Полетела. Промчалась на звуковой. На сверхзвуковой. Гиперзвуковой - мимо плавно спускавшейся группы Альфа.
"Группа Гамма - пошла!"
Маленький поросенок Бекон оглушительно завизжал. Он визжал так громко и так оглушительно, как ни визжал никто и никогда. Но огромный боров Котлета непримиримо рвался к победе. Видимый квадрат неба неуклонно рос. Маленький поросенок Бекон цеплялся дрожащим копытцем за суровые, но прежде невидимые, вогнутости фюзеляжа.
"Группа Гамма! Почему вы медлите?! Выполняйте прика-а-аз!!!.."
Суровое копыто полковника вновь поднялось и опустилось - маленький поросенок Бекон выпал в пустое пространство холодного-холодного космоса и, без конца кувыркаясь, устремился навстречу звездам.
Он очнулся совершенно внезапно. Огромный боров Котлета без остановки дергал кольцо. На широкой спине рваными клочьями трепыхались внутренности рюкзака.
- Дергай! - визжал в левое ухо долговязый ноль, Вырезка. - Дергай кольцо, Бекон! Не то превратимся в отбивную! Превратимся в фарш!..
- Я - не дотягиваюсь!
- Дергай! Дергай, кому говорят!..
Маленький поросенок Бекон наконец дотянулся. Белый купол выпорхнул в небо, будто спасительное крыло. Купол мигом распрямился. Надулся. Разросся. Но подлый-подлый Юпитер по-прежнему стремительно приближался. Скорость порочного сближения не то, что не ослабла, но как будто бы даже и вовсе продолжала набирать силу.
- Слишком большой вес! - завизжал долговязый Вырезка. - Избавиться от лишнего груза!..
Огромный Котлета с нескрываемым беспокойством покосился на крошечный ножик в длинном копытце боевого товарища. Товарищ находился в процессе выполнения поставленной задачи. Крепкие узы кровного братства истончались на глазах. Огромный-огромный источник лишнего груза, резко переменившись в гримасе, сомкнул большие копыта на длинной-длинной шее источника груза малого.
Земная поверхность Юпитера стремительно неслась им навстречу. Маленький поросенок Бекон подумал даже, что близкий-близкий Юпитер несется на сверхзвуковой. В предрассветном, холодном сумраке все отчетливей и отчетливей проглядывали очертания леса. Вдалеке вставали крыши домов. Дома росли. Множились. Ширились. Проступали кривые улочки. Проступали дворы. Мимо одна за другой, - поочередно, - проносились непримиримые боевые группы: Дельта, Дзета и Тета.
Синий-синий Вырезка лихорадочными движениями раз за разом вонзал закаленную твердую сталь в податливую мягкую плоть. Огромный-огромный Котлета визжал оглушительно, но нисколько не ослаблял хватку. Маленький поросенок Бекон, истерично дергая глазом, тоненьким перочинным ножичком резал толстую-толстую веревку.
Еще до восхода солнца весь лишний груз с ужасающим воплем скрылся в гуще деревьев. Маленький поросенок Бекон летел над деревьями. Холодный-холодный ветер непримиримо гнал его к цели. И он все летел. И летел. Над лесом. И над лугами. Покуда не зацепился за верхушку огромной ели. Стропы тотчас запутались. Дерево опасно качнулось - над украшенной к празднику площадью.
Маленький поросенок Бекон растерянно поглядел по сторонам.
Со всех сторон раздавались мучительные визги: угнетенные поросята Юпитера тщетно взывали о помощи. Некоторые, впрочем, уже молчали: группа Дельта, скрывшись в проломленной крыше сарая, не подавала более никаких звуковых сигналов; группа Дзета давно исчезла в черном провале красного-красного льда замерзшего голубого озера; группа Тета висела под большим раскидистым дубом: с окровавленных веток свисали синие-синие рождественские гирлянды.
Сам же подлый Юпитер оставался невредим. Оставался далеко-далеко.
"Произошла большая ошибка, - думал маленький поросенок Бекон. - Должно быть, самолет сбился с курса. Ведь не могли же нас обмануть! Обмануть как бездумных свиней! Нет! Не могли! Никак не могли!.."
Обманывали только лишь на далеком-далеком Юпитере. А на близкой-близкой Земле маленьким глупым поросятам всегда говорили правду...

Другие мои работы:

Рассказы:
Травите насекомых вовремя
Мать получает похоронку
Геноцид сферических коней в марсианских биолабораториях
Большие перемены
Межзвездный десант
Бюро не ошибается
Последний моветон мертвеца
О том самом времени
Большое убийство в Малом театре
Где обитают боги
Идиот
Черный графоман
Разговор с психиатром
Один на диване
Любите тех, кто будет вас убивать
Боевые голуби окраин
ДокУмент
Месть ковбоя

Миниатюры:
Умереть за Партию!
Сладкие грезы приусадебной тли
Когда люди становятся гусеницами
О Федоре Петровиче, который познал дзен
Времени нет
Как я полюбил ядерную войну

Черные ветра:
Брат короля (Черные ветра)
За Старыми тропами (Черные ветра)

Незаконченные:
Опиум
Самоубийца
О порядках на Портовом дворе
Печальный Дольф (Черные ветра)
Хроники Империи
Натали
Несвобода
Свиная отбивная

Отредактировано Графофил (16.10.2024 02:39:09)